площадку, и храбрые воины принялись излагать друг дру¬ гу свои предположения относительно исхода дела и хва¬ статься боевой доблестью, проявленной ими в недавнем столкновении. Но вдруг все умолкли: от пещеры шли Оли¬ вер и мистер Гартман. Они несли человека, сидевшего в грубом кресле, застеленном неотделанными оленьими шкурами, которое тут же почтительно опустили среди собравшихся. Длинные волосы сидевшего в кресле спадали на плечи гладкими белоснежными прядями; одежда, без¬ укоризненно чистая и опрятная, сшитая из материи, доступ¬ ной лишь людям наиболее зажиточных классов, сильно обветшала и была залатана; обувью старику служили мо¬ касины, украшенные самой нарядной отделкой, какую только способны изобрести индейцы. Черты его лица были строги и полны достоинства, однако блуждающий взгляд, которым он медленно обвел стоящих вокруг, ничего не вы¬ ражал: не оставалось сомнения в том, что старец уже до¬ стиг тех лет, когда человек вновь возвращается к бездум¬ ному состоянию дитяти. Натти, пришедший следом за теми, кто нес кресло — этот столь неожиданный здесь предмет, — остановился не¬ подалеку, позади него. Опершись о ружье, охотник стоял среди своих преследователей, и бесстрашие его показыва¬ ло, что Кожаного Чулка волнует дело гораздо более важ¬ ное, чем личная безопасность. Майор Гартман встал с не¬ покрытой головой подле старца, и, казалось, в его глазах, обычно выражавших веселость и юмор, сияет сама душа. Эдвардс непринужденным, любовным жестом положил руку на поручень кресла, хотя от волнения сердце у юно¬ ши готово было разорваться и он ие мог произнести ни слова. Все смотрели на эту картину не отрывая глаз, но ни¬ кто- не проронил ни звука. Но тут старец, вновь обведя всех своим бездумным взглядом, сделал попытку припод¬ няться, на его увядшем лице мелькнула улыбка, выражав¬ шая привычную любезность, и он произнес глухим, дрожа¬ щим голосом: — Не угодно ли присесть, джентльмены? Прошу вас. Совет начнется незамедлительно. Все, кто предан нашему всемилостивейшему королю, будут рады слышать, что ко¬ лонии по-прежнему остаются ему верны. Присядьте, про¬ шу вас, присядьте, господа. Войска на ночь отправятся на отдых.

Но вдруг все умолкли: от пещеры шли Оливер и мистер Гартман. Они несли человека в кресле, застеленном оленьими шкурами. 56

Это бред безумного, — сказал Мармадьюк. — Кто потрудится мне объяснить, что все это значит? — Нет, сэр, это не безумие, — твердо произнес Эд¬ вардс, — это лишь дряхлая, беспомощная старость, и нам предстоит выяснить, кто тут несет ответственность. — Скажи, сын мой, джентльмены останутся к обе¬ ду? — спросил старец, обернувшись на голос, который он так хорошо знал и любил. — Распорядись, чтобы пригото¬ вили обед, достойный офицеров его величества. Ты зна¬ ешь, у нас всегда к услугам превосходнейшая дичь. — Кто этот человек? — быстро спросил Мармадьюк: голос старца пробудил в нем живейший интерес и какие-то догадки. —■ Этот человек, сэр, который, как вы видели, прятал¬ ся в пещере, мшенный всего, что составляет радость на¬ шей жизни, был когда-то другом и советчиком тех, кто правил нашей страной, — спокойно ответил Эдвардс; голос его, по мере того как он говорил, звучал все громче. — Этот человек, которого вы видите теперь слабым и бес¬ помощным, был когда-то воином столь храбрым и не¬ устрашимым, что отважные туземцы дали ему прозвище «Пожиратель Огня». Этот человек, который не имеет сей¬ час даже крова над головой, когда-то обладал огромным состоянием; он был законным владельцем этой самой зем¬ ли, которая у нас под ногами, судья Темпл. Этот человек был отцом... — Так, значит, это... так, значит, это пропавший без вести майор Эффингем? — вскричал Мармадьюк в глубо¬ чайшем волнении. — Да, именно пропавший, — ответил юноша, устрем¬ ляя на судью пронзительный взгляд. — А вы? А вы?.. — продолжал судья, с трудом выго¬ варивая слова. — Я его внук. Целую минуту длилось глубокое молчание. Глаза всех были прикованы к говорившим, и даже старый немец с большой тревогой ждал, чем все это кончится. Но вот Мар¬ мадьюк, опустивший голову на грудь — не от стыда, а по¬ тому, что мысленно возносил благодарность богу, — вновь поднял глаза; крупные слезы катились по его красивому мужественному лицу. Он горячо сжал руку юноше и про¬ говорил: — Оливер, прощаю тебе твою резкость, твои подозре¬ 870

ния. Теперь я вое понимаю. Прощаю тебе все, кроме того, что ты позволил престарелому человеку обитать в таком неподобающем месте, когда не только мой дом, но все мое состояние в его и твоем распоряжении. — Он твердый, как шталь! — воскликнул майрр Гарт¬ ман. — Я говорил тебе, юнош, што Мармадьюк Темпл — верный друг, он никогда не покидаль друга в нужде. — Да, судья Темпл, этот достойный джентльмен сильно поколебал мое мнение о вас. Когда выяснилось, что пере¬ везти моего деда обратно, туда, откуда извлекла его пре¬ данная любовь старого слуги, невозможно — его бы тут же обнаружили, — я отправился в долину Мохок к одному из его старых товарищей, в надежность которого я верил. Оп ведь и ваш друг, судья Темпл, и если то, что он говорит, справедливо, и мой отец и я судили о вас неверно... — Твой отец действительно погиб на том пакетботе? — спросил Мармадьюк с нежным участием. — Да. После нескольких лет бесплодных усилий и жизни на очень скромные средства он оставил меня в Но- ва-Скотии и отправился получать компенсацию за поне¬ сенные убытки, которую присудили наконец британскому офицерству. Он провел в Англии год и возвращался в Га¬ лифакс, чтобы занять там назначенный ему правительст¬ вом пост в Вест-Индии, намереваясь заехать туда, где мой дед пребывал с начала и во все время войны, и взять его с собой. — Но как ты уцелел? — воскликнул Мармадьюк с жи¬ вейшим интересом. — Я был уверен, что ты погиб вместе с отцом. На щеках Эдвардса выступил румянец. Юноша посмат¬ ривал на недоумевающие лица волонтеров и молчал. Мар¬ мадьюк обернулся к подошедшему в эту минуту капитану Холлистеру и сказал: — Уведите солдат и распустите их по домам; излиш¬ нее усердие шерифа внушило ему неверное представление о его долге. Доктор Тодд, я буду весьма признателен, если вы займетесь раной Хайрема Дулитла, которую тот полу¬ чил в этом неприятном деле. Ричард, ты окажешь мне услугу, если распорядишься прислать сюда карету. Бенд¬ жамен, возвращайся домой и приступай к своим домаш¬ ним обязанностям. Хотя распоряжения эти большинству не очень-то при¬ шлись по душе, подозрение, что они и в самом деле не¬ 56* 871

сколько превысили границы законного, а так же привыч¬ ное уважение к судье заставили всех немедленно подчи¬ ниться. Когда те, кому надлежало уйти, скрылись из виду и на скале остались лишь лица, особо заинтересованные в том, чтобы раскрыть наконец тайну, Мармадьюк, указывая на майора Эффингема, сказал, обращаясь к его внуку: — Не унести ли нам твоего деда под укрытие, пока не прибудет моя карета? — Нет, сэр, воздух ему полезен, он всегда старался быть под открытым небом, если при этом не грозила опас¬ ность быть обнаруженным. Я не знаю, как мне поступить дальше, судья Темпл: должен ли я, могу ли я позволить, чтобы майор Эффингем стал членом вашей семьи? — Ты сам будешь судить об этом, — ответил Марма¬ дьюк. — Твой отец — друг моей юности. Он доверил мне все свое состояние. Когда мы расставались, он, полностью на меня полагаясь, не пожелал брать никаких расписок, никаких документов, подтверждающих передачу мне его имущества, хотя, правду сказать, для того и не было ни времени, ни подходящих обстоятельств. Ты знал об этом? — Несомненно, сэр, — ответил Эдвардс или, как отны¬ не мы будем называть его, Эффингем. — Наши политические взгляды разошлись, и мы ре¬ шили, что, если здесь победит революция, я смогу сохра¬ нить для него все его состояние, ибо никто не знал о том, что оно принадлежит ему. Если же король удержится, то такому лояльному подданному, как полковник Эффингем, нетрудно будет вернуть свое имущество. Это тебе ясно? — Пока все верно и правильно, — сказал юноша, все еще сохраняя недоверчивый вид. — Слушай, слушай, малыпик, — проговорил немец. — Судья Темпл — самый шестный шеловек. — Нам всем известно, каков был исход войны, — про¬ должал Мармадьюк, не обращая внимания ни на того, ни на другого. — Твой дед остался в Конектикуте, и его сын регулярно высылал ему вспомоществование, достаточное для того, чтобы старик ни в чем не нуждался. Все это я хорошо знал, хотя мне не приходилось встречаться с май¬ ором Эффингемом даже в разгар нашей дружбы с его сы¬ ном. Вместе с войсками твой отец вернулся в Англию хло¬ потать о возвращении своего имущества. Он потерпел огромные убытки, все поместья его были проданы, но ку- 872