Одно из наиболее одушевленных описаний франко-мамлюкской войны оставил Виго Руссильон: «Около 9 часов утра замечена была на горизонте кавалерия мамелюков….Мамелюки атаковали правую линию карре с большою храбростью. Встреченные убийственным и хорошо поддержанным огнем, они бросились между карре с намерением их обойти и атаковать с тылу; но, к их крайнему удивлению, они везде наталкивались на людей, стоящих к ним лицом, и встречали тот же убийственный огонь. Они прекратили атаки, оставив на поле сражения множество убитых и раненых, а также одиннадцать негодных пушек.

Это первое сражение, получившее название Шебрейс, по имени одной из деревень, доказало нам, что мы в Египте будем иметь дело с лучшею кавалерией в мире, что мамелюки имеют превосходных коней и искусно управляют ими и отлично владеют оружием. Наши солдаты нашли на мертвых много золота, драгоценных камней и превосходное оружие.

Мы постоянно были преследуемы неприятельскою кавалерией и издали бедуинами. Всякий, кто отставал на двести шагов, был человек погибший.

Во время этого марша один офицер — мамелюк подъехал к нашему карре и закричал по итальянски: «Если между французами есть храбрый, я жду его!» Наши кавалеристы не были тогда в состоянии принять его вызов. Мамелюк нас преследовал, продолжая оскорблять, галопируя вокруг нас. Несколько выстрелов было ему послано, наконец один сержант из волонтеров убил его наповал [9].

Армия следовала в том же порядке, как и в предыдущие дни, т. е. в карре по — дивизионно, как вдруг, около

10 часов утра, мы заметили неприятельскую армию вдали. Позади неприятеля, несколько влево, можно было различить его лагерь: палатки и шатры всевозможных цветов. Над этими высокими шатрами, как во времена крестовых походов, возвышались знамена и позолоченные полумесяцы. Вдали обрисовывались высокие минареты Каира, направо возвышались пирамиды. Центр этой величественной картины был одушевлен двумя армиями, готовыми сразиться.

Трудно себе представить что‑либо более красивое, блестящее и разнообразное, чем кавалерия мамелюков; она покрывала всю равнину и, хотя была неприятельская, прельщала наш взгляд прекрасными цветами одежды и блеском штандартов. Количество всадников казалось нам еще большим, чем оно было в действительности, потому что они были в развернутом фронте в один ряд, образуя между собою интервалы от трех до пяти шагов, чтобы иметь возможность лучше управлять конем и владеть оружием».

Сам Наполеон дал высокую оценку своему противнику. Он восхищался мужеством мамлюков и их военным искусством. Вот, что он пишет в своих мемуарах: «Арабы никогда не дожидались атаки французской кавалерии — разве что их приходилось четверо на одного. Мамлюки, напротив, бравировали своим презрением к ней….Французская кавалерия никогда не передвигалась большими отрядами, без сопровождения конной артиллерии. Мамлюки перед атакой стреляли из шести видов оружия: из ружья, из мушкета и двух пар пистолетов, которые они носили — одну на седельной луке, другую — на груди. Копье нес один из саис, следовавший за ними пешком. Это было отважное и прекрасное ополчение». Фридрих Энгельс, прекрасно разбиравшийся в военной истории, в одной из своих статей для «Новой американской энциклопедии» охарактеризовал мамлюков как самых прекрасных иррегулярных наездников. В той же статье черкесы названы опытными бойцами на саблях. Словом, сильнейшая европейская армия того времени столкнулась в Египте с опасным и достойным противником.

Знаменитая битва при Пирамидах произошла 21 июля 1798 года. Мамлюки, предводительствуемые Мурад-беем, развернули свой живописный лагерь у подножия Пирамид и уверенные в своей победе, ожидали противника. Их было не более двенадцати тысяч, тогда как французов, по данным Клот — бея, было более 30 тысяч. Конница Мюрата, состоявшая из бригад Леклерка и Зайончека, практически не участвовала в сражении, поставленная внутрь каре. Мамлюки ни разу не воспользовались возможностью напасть на французов ночью, когда, при своем умении орудовать саблей и кинжалом, они могли бы перебить всех или почти всех. Но рыцарям Кавказа сама эта мысль, по всей видимости, не приходила в голову. На рассвете французская армия развернулась на берегу Нила для генерального сражения. Начальник главного штаба французской армии маршал Бертье вспоминал: «Линия была построена эшелонами и дивизиями, которые взаимно флангировались, уклонилась влево. Бонапарт приказал линии двинуться, но мамелюки, до того казавшиеся неподвижными, предупредили это, угрожая центру, и бросились с остервенением на дивизии Дезе и Регнье, составлявшие правый фланг. Они с стремлением напали на колонны, стоявшие твердо и неподвижно, и не прежде открывшие огонь, как подпустив их на половину картечного и ружейного выстрелов. Безрассудная храбрость мамелюков разбилась об огненные стены, ограды штыков; их ряды уменьшились от множества убитых и раненных, устилавших поле битвы; и вскоре они в беспорядке удалились, не решась отважиться на новое нападение». Французские ветераны еще долго вспоминали эту блестящую и безумную атаку, подобной которой им уже не суждено было испытать никогда. Именно такую атаку не выдержали в XIII веке рыцари Людовика Святого и монголы Хулагу — хана. Судя по запискам Бертье и мемуарам Наполеона, за всю египетскую кампанию было два чисто кавалерийских сражения и оба раза мамлюки обратили в бегство французов.

В Египте Бонапарт навербовал себе эскадрон мамлюков, который входил в личную его гвардию. Фактически, мамлюки являлись телохранителями императора, но участвовали и в боевых действиях, в частности, в битве при Аустерлице, где их стремительная атака решила исход дела. По возвращении из Египта, Наполеон «всегда носил турецкую саблю и показывался в публике, сопровождаемый мамелюками в их национальном костюме. Даже в 1812 году мамелюки входили в число императорской гвардии». Его любимцем и телохранителем был мамлюк Рустам, армянин по национальности, в свое время проданный мамлюкским агентам с территории Черкесии. Он изображен на картине Скотти «Разбитие Наполеона при переправе через Березину», едущим сзади Наполеона. Наряд его представляет странное сочетание французского и мамлюкского: конь убран на мамлюкский манер, на всаднике широкие шаровары, кривая турецкая сабля, пара нагрудных пистолетов, но при всем этом французский китель и драгунская шапка. Всю дорогу от Москвы до Парижа Рустам проделал. вместе с императором. В. А. Погосян пишет о нем: «Наступил роковой 1814 г. 6 апреля Наполеон подписал акт первого отречения. В те дни ему изменяли многие высшие сановники, военачальники. К измене своих соратников он как бы привык. Но можно себе представить, как он был ошеломлен, когда узнал об измене человека, который своей блестящей карьерой гораздо больше, чем кто‑либо другой, был ему обязан. 18 апреля, за два дня до отъезда Наполеона на остров Эльба, где ему предстояло провести остаток жизни, ему изменил его мамлюк Рустам. Правда, во время ста дней он предложил Наполеону свои услуги, но тот отказался их принять».

Другой приближенный мамлюк Наполеона Хозет Али, черкес по происхождению, оставался верен своему великому патрону до его кончины на острове Святой Елены. И через три года после этого, в возрасте 46 лет, Хозет Али возвратился в Черкесию, в свой родной аул на Псекупсе [10]. В литературе упоминается имя еще одного черкесского телохранителя императора Франции. «Когда Наполеон I, — пишет П. У. Аутлев, — вечером 7 октября 1812 года покидал территорию Московского Кремля, то за ним ехал черкес Регистан, а вслед ему — маршалы Франции». После поражения Наполеона мамлюки осели в Марселе, образовав целую колонию. Несколько раз воинствующие роялисты пытались разгромить мирное селение мамлюков, но всякий раз с позором отступали. Мамлюки, видя, что спокойной жизни в Марселе у них не будет, постепенно разъехались по разным странам.

В конце сентября 1801 г. остатки французской армии покинули Египет, территорию которого заняли войска султана, основную часть которых составляли отряды албанцев — 4000 человек, англичане и мамлюки. Со всей остротой встал вопрос о власти. Мамлюки сразу заняли в стране прежнее свое положение феодальных сеньоров, но они были чрезвычайно ослаблены потерями, которые понесли в сражениях с французами. Их положение осложнилось еще и потому, что Порта запретила, пользуясь слабостью беев, ввоз черкесов, абхазов и грузин в Египет. Предводителями мамлюков тогда были Осман Бардисси и Мухаммед Эльфи. Несмотря на разногласия между собой они выступили совместно против турецких войск, посланных Хозревпашой. Турки, и в их числе албанский корпус, были разбиты мамлюками. Хозрев хотел возложить ответственность за поражение на Мохаммеда Али — предводителя албанцев, но тот соединился с мамлюками и захватил в плен Хозрева. Султан направил нового наместника, но он был убит. Мохаммед Али всячески старался поссорить Бардисси и Эльфи, которые и сами вместо того чтобы делить власть, как это делали их предшественники Мурад — бей и Ибрагим — бей, старались вырвать ее друг у друга. Кстати сказать, оба они были черкесами и приближенными Мурад — бея, умершего от чумы 22 апреля 1801 года. Мамлюкские неурядицы усилили «дерзость албанцев». Они во главе с Мохаммедом Али в 1804 году подняли мятеж и захватили власть в Каире. Хозрев — паша был отпущен в Стамбул. В 1805 г., видя тщетность попыток удалить Мохаммеда Али из Египта, Порта выслала ему фирман об утверждении его в должности вице — короля.