Эльфу тем временем надоели «правильные» движения, и он, дополнив Вильв'Ори ножнами, создавал собственные комбинации ударов. Приёмы боя двумя клинками оказались не совсем подходящими. Однако металлические ножны, не в пример кожаным или деревянным, отлично показали себя как средство защиты.

В какой-то момент Лорешинад встретился глазами с Наваном. По лицам обоих скользнула улыбка. Не прерывая удары по воздуху, они двинулись по кругу, постепенно сближаясь.

В последний момент эльф подпрыгнул, избегая подсечки копьём, и нанёс удар Вильв'Ори сверху. Маг в полуприседе поймал клинок на древко. Произошла заминка: Лорешинад никак не ожидал, что обычное на вид дерево останется целым после этой атаки. Однако почти сразу заметил зеленоватое свечение в месте соприкосновения.

Наван поднял насмешливые глаза.

— Проблемы?

— Nau, — довольно сощурился эльф.

— Тогда продолжим, — маг с силой оттолкнул его, сделал кувырок назад и встал в стойку.

Лорешинад выставил перед собой ножны, отведя руку с клинком назад. Бойцы снова закружили по двору, обмениваясь несильными выпадами. Азарт возрастал, и покидать «ринг» уже не хотелось. Не агрессия — тренировка. Не выяснение сил, как когда-то с Гримом — но соревнование на интерес.

Наван провёл укол из-за спины, метя в правое плечо эльфа. Тот уклонился, слегка подтолкнул копьё дальше ножнами. Поравнявшись с магом, он крутнулся, рассчитывая подсечь клинком ногу противника. Нога, а затем и всё тело мага расплылось и исчезло, а эльф почувствовал весьма болезненный укол пониже спины.

— В правилах не было ограничений на использование магии, — спокойно заявил Наван.

Лорешинад, шипя от боли и досады, пригнулся почти к самой земле. Взглянул в лицо мага.

— Отличщно… — хищно усмехнулся он.

Быстрое движение, и между ними оказалась руна «Тумана». Лорешинад ударил в неё ножнами. Повалил дым. Наван атаковал наугад, но эльф легко уклонился, создав ещё одну «ловушку». Так продолжалось до тех пор, пока весь двор не заволокло синеватым дымом. Некоторое время из него доносились звуки боя, затем всё стихло.

— Э-эй! — приглушённо позвал Пашка. — Вы там в ёжиков превратились, что ль? Чуйка про смерти сегодня ничего не говорила.

— Как раз… насчёт последнего… мы и дискутируем… — послышался задушенный голос Навана.

Наконец дым начал рассеиваться, обнажая картину боя. Маг и эльф стояли, переплетя оружие и руки, стараясь уронить противника хоть силой, хоть весом. Вокруг них в диком танце кружили какие-то тени.

— Абзац… — Пашка взъерошил чёлку.

Маг и эльф продолжали бороться. То есть стояли, покачиваясь и стараясь сделать друг другу подсечку. Наван понял, что эльф не может колдовать без рун, а Лорешинад сообразил, что тени — иллюзия. Им оставалась лишь физическая сила и ловкость.

«Щ-щёлк-тррр», — раздался от замка звук затвора фотоаппарата. Парни ослабили хватку и уставились на Рину.

— Хорошо стоите, пойду Хельге покажу, — она перевела лукавый взгляд с эльфа на мага. — И Тель потом, когда оклемается.

Она с хохотом убежала в замок.

— А ну-ка отдай! — с легчайшей, почти невесомой угрозой потребовал Наван, отпустил смеющегося эльфа и двинулся к замку. Вообще-то, он шёл, но так стремительно, то скорость была, как при беге. Куда делось оружие мага, Лорешинад не заметил.

— Зачем отдавать?

— Удалю!

— Да ладно, вы так мило обнимались!

— Мы не обнимались…

— Тельке расскажешь!

— Чердак твой закрою!

— Через крышу ходить буду. Ты за своим чердаком следи.

— А ты — за ушами и хвостом, пока целы…

Это была не ругань, а дружеские препирательства, разносившиеся по замку и радовавшие всех неспящих.

Внезапно фразы стихли, хлопнула дверь, и поднявшийся наверх Лорешинад обнаружил Навана перед комнатой Грима. Маг махнул рукой:

— Сбежала.

И с улыбкой ушёл к себе.

Лорешинад поспешил в свою комнату, к Хельге, не желая торчать в коридоре и оказываться на пути разбуженного колдуна.

Грим порыкивал во сне. Ему виделась степь, поросшая ковылём и цветами. Можно было мчаться по ней — хоть на машине, хоть на байке, хоть бегом… Мчаться и не думать ни о чём. Наслаждаться и не ведать проблем и забот, не знать об этих проклятых эльфах. Как же он их ненавидел! Всеми силами, всеми инстинктами и генетической памятью…

Всё, забыли! Сейчас здесь степь, и он, и свобода! Старой зелёной бронзой она ложится под ноги, расстилается, зовёт бросить замок и сбежать. Послать к демонам все клятвы, кому он что там должен, в конце концов! Есть только лето, степь и он, сам себе хозяин, сам себе демон…

Волчий вой — далёкий, грустный, зовущий…

Да, рыжая! Да, он идёт. К тебе. Проклинает себя за эту слабость. Но, одиночка, хочет. Он и не ждал уже такого желания. Ему ведь уже за тридцатник, как и Соколу. Только кам спокойный и рассудительный, вот и выглядит старше. А Грим… вечный мальчишка-бунтарь.

И он разозлился от этой мысли.

«Где ты, Ринка-зверёныш, почему замолчала? Я же иду», — и он принялся водить ушами в поисках эха от звука…

Боль! Он вскочил на кровати и с хлопком сделал файербол…

— Ой, — Рина сидела по-турецки возле его кровати, опершись спиной на обогреватель. И делала самые невинные глаза на свете. — Ты ушами зашевелил, а у меня инстинкты… Я и цапнула, прости…

Грим зарычал, схлопнул файербол, набросился на девушку. Она взвизгнула, сжавшись. Он распластал её по полу, не заметив упавший обогреватель, накрыл своим телом, приблизил лицо к её лицу… Владеть. Ею. Без остатка. Не отпускать и не отдавать. Видеть это милое юное озорное лицо каждый день…

— Ну ты, колючее небритое создание! Не буду с тобой целоваться, пока себя в порядок не приведёшь! — Рина засмеялась.

И стоило Гриму чуть ослабить хватку, тут же выскользнула из-под него. С лёгкой обещающей улыбкой упорхнула за дверь.

Грим скребнул ногтями по доскам пола.

Сон Сайласа снова был неприятным.

Пустыня предлагала силу и власть. Магистр противился. Тихо брёл по гребню бархана. Рядом молча шёл Паридиэн — отражение самого Сайласа. Был бы Магистр хоть немного верующим — счёл бы своё положение символичным. Но, убеждённый атеист и прагматик, не думал о столь высоких материях. Но и объяснить их себе толком не мог. Подумаешь, сны про пустыню. Всего-то: раздвоение личности. И десяток цирковых артистов в замке…

Клоуны. Чего хотят? Бегают, копошатся, в магию играют, рубятся с эльфиками… А по сути ничего не могут. Раскидал-то этих дроу он, Магистр. Вернее, они с Паридиэном. Они. Вместе они многое могут…

Сайлас покосился на демона. Тот по-дружески улыбнулся ему…

Внезапно Магистр опомнился. Б…, это ж надо: пустил в себя иномирскую паскуду, ещё вчера сражался бок о бок со своими против интервентов, а теперь смотрит на демона, как на брата-близнеца?

С разворота ногой ударил Паридиэну в челюсть. Тот не ожидал и не успел сориентироваться, получил удар, распался в пыль, но стал собираться смерчем под ногами, подхватил инерцию Сайласа и закружил дальше.

У демона не было ярости. Лишь спокойное удовольствие видеть, как тошнит его жертву…

…Ведро воды вылилось на голову ошалелому демону. Второе опустилось перед Сайласом, качающимся на четвереньках и хрипящим. Магистр тут же «нырнул» лицом в спасительную и бодрящую прохладу, а Паридиэн исчез. Просто молча сгинул…

Сайлас остался один. Напился и пошёл дальше.

…Ну, и кто он без демона?..

Глава 80. Принципы кухонной демократии

Грим брился так, будто сдирал с себя старую кожу вместе со старой одинокой жизнью.

Рина сидела тихонько на чердаке, что-то мастерила, напевала под нос индийский мотив, перемежая индейскими.

Наван мирно подрёмывал у себя, гладя белку и в пол-уха слушая её стрекотание.

Тель возвращала силы и хомячила что-то на кухне.