Ковбой засмеялся, подняв руки к небу, напоминая этого самого «духа».

– Это приходит с опытом, – сказал он. – Но по-настоящему опыт появится, когда ты пойдешь один. Без меня.

– Поэтому ты и хотел, чтобы мы пошли разными дорогами? – догадался Карл.

– Может быть, – согласился Ковбой. – Сейчас ты во мне не нуждаешься. И чем раньше ты пойдешь своей дорогой, тем раньше я смогу сконцентрироваться на своих делах, а ты стать духом…?

– Спасения, – завершил мальчик. – Я запомнил.

После небольшого привала, они продолжили путь. Они шли по более трудным тропинкам, с еще большими неровностями, с более узкими тропинками, и густыми деревьями, стесняющие их, и Карл забеспокоился. Он, конечно, шел за Ковбоем, и, наверное, не нужно было сомневаться, но сознание того, что прошла большая половина дня, и солнце уже отказывается светить так ярко и склоняется за горизонт, беспокоило его. Но парень, как будто почувствовал, что его напарник поник духом, затянул песню, да так громко, что было очень странным в тихом вмещающем в себя только пение птиц и шелест листвы, лесу.

Карл воспрял духом и тоже стал подпевать Ковбою:

– От радости ты потираешь руки… то нужно вспомнить наперед… то место нужное само к тебе идет.

Река открылась перед ними. Карл знал, что она должна где-то быть, но в душе лелеял надежду, что они ее обошли. Но как оказалось, она была еще шире, чем казалось сверху.

– Какая широкая, – произнес Карл. – Издалека она мне казалось полоской.

– Нужно ее перейти, – серьезно сказал Ковбой.

– Но как? – после небольшой паузы спросил мальчик. – Она с виду довольно глубокая, и вряд ли нам ее пройти вброд. Может, стоит ее обойти?

– Так мы потеряем больше времени, – сказал парень, заложил за спину руки и стал ходить, из стороны в сторону. Он сейчас стал походить на его папу. Только папа всегда ходит взад-вперед и ничего в результате не решает. Неужели и он тоже не сможет ничего предпринять?

– Ну а как? – с досадой в голосе сказал Карл. – Не перелететь же нам ее.

– Не перелететь, – согласился ковбой, – нам нужно назвать ее маленькой речкой… – радостно продолжил парень, – и тогда мы сможем пройти здесь без проблем.

– Так просто? Назвать и пройти?

Его немного разозлил тот факт, что Ковбой слишком самоуверен. И не лучше найти другой путь, да и вообще, зачем они пошли пешком, когда можно было поймать машину и доехать до города за минуты. Да, красиво, но разве его цель – природа. Его цель пройти ее и найти город, где не одни деревья, а скопления людей, которые поймут его проблему. А деревья разве поймут? Они молчат и все.

– Да, – спокойно ответил Волшебник, и Карл не выдержал и еще раз повысил голос, хотя знал, что здесь он станет звучать как звон огромного колокола.

– Но здесь не с кем договариваться. Это же не водители и не торговцы на рынке. Это же – река.

И парень снова засмеялся, и смех его по громкости превышал крик мальчика раз в пять, если не больше.

– Нет, – завертел он головой, – она – река, и мы кто? Волшебники. И чтобы ее перейти, нужно назвать ее маленькой.

– Но как же это сделать, – нервно спросил Карл, – если она большая?

– Элементарно, мой мальчик, – он показал на сухое дерево. Потом взял один конец, показал Карлу, за что тот должен взяться и через минуту дерево лежало на воде. Потом они взяли еще одно и еще – сложили так, что получился некое подобие моста. Карл не понимал, как такое могло получиться, но спрашивать не стал, так как тот бы ответил просто, что он… сами знаете кто.

– Для этого они и ломаются, чтобы помогать в трудных ситуациях, – прокомментировал Ковбой. И в этот момент его папа со своим бесцельным хождением оставался далеко позади.

Достигнув другого берега, они прошли еще один лес, более густой и дошли до небольшой горы с пещерой.

– Здесь бы мог прятаться какой-нибудь тролль, – прокомментировал Ковбой, продолжая сочинять. У Карла автоматически возник страх перед неизвестностью и темнотой в пещере.

– А что если правда он там сидит и ждет, пока кто-нибудь пройдет, чтобы схватить, – недовольно сказал мальчик.

– Не нужно думать о неприятностях, – сказал парень, явно не получая удовольствия от повторения своих слов. – Если будешь думать о них, то из пещеры действительно вылезет тролль, чтобы сделать из твоих тощих костей суп, а то и рагу на косточке.

Ковбой был прав, но Карлу было трудно еще привыкнуть к дороге. В комнате дома все знаешь, но даже ночью казалось, что под кроватью кто-то сидит и ждет, когда ты опустишь ноги, чтобы схватить, а тут все незнакомое. Тем более эта пещера. Темная и непроглядная.

– Не зайдешь? – хитро спросил парень, зная наперед, что скажет Карл.

– Я? – испуганно спросил мальчик и отошел от входа в пещеру, как будто она могла затянуть его туда. – Зачем?

В пещере было темно, и странно, что мальчику, ушедшему из дома, чтобы найти город, с которым он найдет общий язык, было страшно войти в пещеру.

– А я, пожалуй, загляну на огонек к троллю, – уверенно сказал парень, и Карл попытался его переубедить в этом, но у Ковбоя были свои веские аргументы: – Тем более это кратчайший путь в город. Есть еще один, но для этого нужно подниматься вверх, потом спускаться вниз, а я не желаю царапать руки и колени.

– Мы идем не с пустыми руками! – радостно сказал Ковбой, доставая цельную палку колбасы, орехи и курицу. – Тролли только и ждут, что к ним зайдет какой-нибудь добряк и оставит лакомство у входа. Тем более, скоро будет город, и мы найдем новую пищу.

Только парень нырнул в темную дыру, как Карл почувствовал себя неуверенно, оставшись один. Дул легкий ветер, шелестела листва, слышался какой-то посторонний звук, похожий на треск сучьев. Мальчик подумал, что какие-то хулиганы снова вздумали устроить очаг возгорания в лесу, и решил не оставаться один, так как все равно у него получится ничего с духом спасения. По крайней мере, сейчас. Да и оставаться здесь тоже нельзя, так как Ковбой уже наверняка прошел половину пещеры и в скором времени выйдет из нее, чтобы увидеть город.

– Подожди, – закричал Карл, вбежал в пещеру и понял, что в ней намного темнее, чем он предполагал.

– Ковбой, где ты? – кричал он. – Волшебник! Чуткий нос! Это я. Робин Гуд. Ответь мне. Ну, пожалуйста, – что-то опустилось на его плечо. Мальчик вздрогнул, попытался смахнуть, как оказалось, что это рука.

– Ты забываешь, что здесь нельзя кричать, – услышал он слегка измененный, но все же знакомый голос. – Нас могло завалить. И я, боюсь даже, мои способности не помогли бы нам.

Они прошли пещерный коридор с висящими на потолке сталактитами. Карл набил себе шишку об один из них, в отместку незаметно для Ковбоя отломил кусочек. Но как только он попытался пройти узкий проход, поцарапал себе ухо и зацепился рубашкой за камень, порвав ее в двух местах. Быстро пройдя этот не самый счастливый участок, они вышли в залу, которая была интересна по-своему. Помимо висящих образований разной величины, на стенах были выведены различные имена. «Щедрин был здесь». «Конопатый спал здесь две ночи. На третью пришел Парикмахер». «Роден и Фандора прятались от Циклопа с Пряником». «Барсук сочинил здесь песню про Жабу. Жаба не была здесь, но Барсук обязательно приведет ее сюда».

– Что это? – удивленно спросил Ковбой, читая одну надпись за другой.

– Может быть, это и есть настоящие имена, – предположил Карл. – Если бы они оставили что-то вроде «Джон и Макбет были здесь», то было бы трудно представить, как выглядит этот Джон, и тем более Макбет. Но когда Барсук сочинил песню про Жабу, то картинка оживает. Конопатый спал здесь… как прекрасно. Он мне так и видится, как он подложив под ухо самый мягкий камень, вытирая нос…