ЭЛЕГИЯ
«Я, не видав тебя, уже была твоя…»
Перевод М. Лозинского
Я, не видав тебя, уже была твоя.
Я родилась тебе обещанной заране.
При имени твоем как содрогнулась я!
Твоя душа меня окликнула в тумане.
Оно раздалось вдруг, и свет в очах погас;
Я долго слушала, и долго я молчала:
Нас в этот миг судьба таинственно венчала;
Как будто нарекли мне имя в первый раз.
Скажи, не чудо ли? Еще тебя не зная,
Я угадала в нем, кому обречена я,
Его узнала я и в голосе твоем,
Когда ты озарить пришел мой юный дом.
Услышав голос твой, я опустила веки;
Один безмолвный взгляд нас обручил навеки;
Тот взгляд с тем именем казались мне слиты,
И, не спросив о нем, я знала: это ты!
И с той поры мой слух им словно околдован,
Он покорён ему, к нему навек прикован.
Я выражала им весь мир моей души;
Связав его с моим, я им клялась в тиши.
Оно мерещилось мне всюду, в дымке грезы,
И я роняла слезы.
Пленительной хвалой всегда окружено,
Светло увенчанным являлось мне оно.
Его писала я… Потом писать не стала
И мысленно его в улыбку превращала.
Оно и по ночам баюкало мой сон;
С зарей я слышала его со всех сторон;
Им полон воздух мой, и, если я вздыхаю,
Я теплоту его всем сердцем ощущаю.
О имя милое! о звук, связавший нас!
Как ты мне нравишься, как слух тобой волнуем!
Ты мне открыло жизнь; и в мой последний час
Ты мне сомкнешь уста прощальным поцелуем!
ЭЛЕГИЯ
«Сестра, все кончено! Он больше не вернется!..»
Перевод Инны Шафаренко
Сестра, все кончено! Он больше не вернется!
Чего еще я жду? Жизнь гаснет. Меркнет свет.
Да, меркнет свет. Конец. Прости! И пусть прольется
Слеза из глаз твоих. В моих — слезинки нет.
Ты плачешь? Ты дрожишь? Как ты сейчас прекрасна!
И в прошлые года, в расцвете юных дней,
Когда сияла ты своей улыбкой ясной,
Ты не казалась мне дороже и родней!
Но — тише, вслушайся… Он здесь! То — не виденье!
Его дыхание я чувствую щекой!
И он зовет меня! О, дай в твои колени
Горящий спрятать лоб, утешь и успокой!
Послушай. Под вечер я здесь, одна, с тоскою
Внимала в тишине далеким голосам.
Вдруг словно чья-то тень возникла предо мною…
Сестра, то был он сам!
Он грустен был и тих. И — странно — голос милый,
Который был всегда так нежен и глубок,
Звучал на этот раз с такою дивной силой,
Как будто говорил не человек, а бог…
Он долго говорил… А из меня по капле
Сочилась жизнь… Так кровь из вскрытых вен течет…
От боли, нежности и жалости иссякли
В душе слова, и страх сковал меня, как лед.
Он жаловался — мне! Вокруг все замолчало,
И птицы замерли, его впивая речь;
Природа, кажется, сама ему внимала,
Ручей — и тот затих, забыв журчать и течь…
Что говорил он? Ах, упреки и рыданья…
Я слышу их еще сейчас…
Но сколько в этот миг в нем было обаянья,
Какой струился свет из милых влажных глаз!
Он спрашивал, за что внезапно впал в немилость!
Увы, над женщиной любви безмерна власть:
Он был со мной, — и я забыла, что сердилась,
Вернулся он — и вновь обида улеглась.
Но он винил меня! Ах, это так знакомо!
Я тщилась объяснить… Но он махнул рукой
И произнес слова страшней удара грома:
— Мы не увидимся с тобой!
А я, окаменев, как статуя, сначала,
Не вскрикнув, не обняв, дала ему уйти;
И в воздухе пустом чуть слышно прозвучало
Ненужное ему последнее: «Прости!»
ВЕЧЕРНИЕ КОЛОКОЛА
Перевод И. Кузнецовой
Когда колокола, взлетая над долиной,
На землю медленно опустят вечер длинный,
Когда ты одинок, пусть мысли в тишине
Летят ко мне! Летят ко мне!
В тот час колокола из синевы высокой
Заговорят с твоей душою одинокой,
И полетят слова по воздуху, звеня:
Люби меня! Люби меня!
И если ты в душе грустишь с колоколами,
Пусть время, горестно текущее меж нами,
Напомнит, что лишь ты средь суеты земной
Всегда со мной! Всегда со мной!
И сердца благовест с колоколами рядом
Нам встречу возвестит наперекор преградам.
Польется песнь небес из выси голубой
Для нас с тобой! Для нас с тобой!
ИДИТЕ С МИРОМ
Перевод И. Кузнецовой
Идите с миром, боль моя,
Довольно вы меня томили,
Пленяли и с ума сводили…
Увы, любимый, боль моя,
Вас только в мыслях вижу я!
Но имя ваше без труда
В плену меня удержит прочно
И, нитью огненной заочно
Мне жизнь опутав навсегда,
Здесь вас заменит без труда.
Сама не ведая того,
Могла свершить я преступленье,
Судьей невольным в искупленье
Мне вас послало божество,
А вы не ведали того?
Я помню и огонь и смех,
Мечты и музыку вначале,
Потом пришла пора печали,
Бессонница взамен утех…
Прощайте, музыка и смех!
В далекий край лежит ваш путь,
Где вьется ласточкой игривой
Поэзия любви счастливой.
Чтобы за ней пуститься в путь,
Вы сердце мне должны вернуть.
Пусть эти слезы в тишине
Пред богом вам придут на память,
Ведь вас они не могут ранить.
Но вспоминайте обо мне
Лишь за молитвой, в тишине!