Впервые став свидетельницей такого кульбита, Алиенора поразилась. И расхохоталась, слегка позавидовав: жизнь Айрис Гленгорм была чередой развлечений, интересных открытий и какого-то ожидания счастья. Почти как у меня тысячу лет назад, с грустью подумала девушка. Алиенора была старше своей кузины от силы года на полтора, но уже не могла вызвать в памяти того чувства беззаботной лёгкости, которое постоянно витало вокруг её новой подруги.

Алиенора сидела в другом конце купели, умиротворённо улыбаясь.

Купальня замка Драмланриг поражала своими размерами и роскошью; девушка изумлённо крутила головой, когда попала сюда в первый раз. Тонкие расписные колонны соединялись над головой стрельчатыми сводами; солнечные лучи, пробиваясь через витражи, заполняли пространство разноцветными бликами, а пол и сам бассейн украшала перламутровая зеленоватая плитка с изразцами. Купель имела такую величину, что в ней можно было плавать; воду для неё грели отдельно, в огромных медных чанах, и только потом подкатывали их к бассейну, пользуясь небольшими тележками.

Сейчас Лотар был в набедренной повязке, а обе подруги одеты в полотняные рубашки длиной чуть ниже колен, совершенно не способные ничего скрыть: тончайшая ткань, становившаяся в воде почти полупрозрачной, облепляла тело, обрисовывая девичьи фигуры до соблазнительных подробностей. Во время купания всегда дозволялось чуть больше, чем обычно требовали приличия, но Алиенора каждый раз вздрагивала, стоило ей ощутить его ладонь, мимоходом скользнувшую по телу, когда им случалось оказаться рядом.

— Уф, я всё, — заявила, наконец, Айрис. Проигнорировав каменные ступеньки, которые вели наверх со дна бассейна, она легко подпрыгнула и выбралась из воды, усевшись на край купели. Айрис была хороша собой: со стройной и гибкой, ещё по-девчоночьи худощавой фигуркой. Небольшие округлые груди дерзко выпирали из-под мокрой ткани. Девушка встала и, повернувшись к ним спиной, нарочито неспешно пошла к выходу, плавно покачивая узкими бёдрами. Вода стекала с нее ручьями.

Остановившись в двух шагах от двери, она вдруг быстро стянула с себя рубаху, швырнув её на изразцовый пол, и совершенно по-хулигански покрутила голым задом.

— Айрис… — укоризненно пробормотал Лотар, даже как будто немного смутившись.

Та в ответ обернулась и смешливо показала ему язык.

— Смотрите, голубки, долго уж не задерживайтесь, — хихикнула она, выскочив за дверь.

Вслед за ней выбрался и Лотар. Мышцы на его торсе играли, когда он протянул Алиеноре руки. Он без усилий вытянул её из бассейна — и не отпустил. Грудь девушки высоко вздымалась.

Он сделал шаг назад, мягко сжимая её ладони и глядя в глаза.

— Леа, — тихо сказал он. — Я хочу знать… Когда вернётся твой брат, могу ли я просить твоей руки?

Голова у неё закружилась.

— Да, — едва слышно выдохнула она.

А поздним вечером того же дня, когда Алиенора, отпустив горничную, уже укладывалась спать, в дверь опочивальни постучали.

Вскочив с кровати, она приоткрыла створку — и окаменела. Слёзы радости брызнули из глаз, и счастье разноцветной радугой затопило всё её существо. За порогом стоял улыбающийся Эдмунд.

Утром следующего дня, — ранним утром, поскольку никому не спалось, а герцог Ллевеллин первым заявил о своём нетерпении выслушать рассказ об их приключениях, все собрались за завтраком в огромной обеденной зале замка.

Не обошлось и без небольшого недоразумения. При виде мрачной фигуры Сайруса, с руками, спрятанными в широкие рукава, Миртен напрягся, а Эдмунд и Гуго вскочили с кресел, глядя на мага внезапно потемневшими глазами. Алиенора положила свою руку на плечо брата.

— Что было, то прошло, — успокаивающе произнесла она. — Эд, за всё последнее время у меня не было более преданного друга, чем Сайрус. И, если бы не он, вполне может быть, что ты не имел бы возможности встретить меня здесь.

Взгляд тёмного мага, казалось, ничего не выражал, когда он едва заметно поклонился Алиеноре и совсем немного — в сторону Эдмунда.

— Я сожалею о своих ошибках, сир, — тихо сказал он.

Молодой человек, ничего не ответив, уселся обратно, но окружающие заметили, что подавить первые свои чувства ему удалось с трудом.

— У нас будет ещё время поговорить, — наконец буркнул он.

— К услугам вашего высочества, — наклонив голову, ответил Сайрус.

Почти весеннее солнце уже вовсю золотило шпили Драмланрига, когда Миртен закончил свой рассказ, иногда прерываясь, чтобы дать слово Эдмунду или в очередной раз цыкнуть на Гуго, время от времени вставлявшего свои замечания. Ирмио предпочитал слушать молча, отщипывая крохотные кусочки мяса и отправляя их в рот. Его умиротворённый вид никак не говорил о том, что он и сам принимал в этих событиях непосредственное участие.

— Так что будь я проклят, если ещё раз когда-нибудь отправлюсь за эту чёртову Стену, — объявил Гуго, лихо управляясь с каплуном, жирно поблёскивавшим поджаренной корочкой.

— Отчего же не отправиться? — поинтересовался Лотар. Его несколько презрительное отношение к последнему, которое он демонстрировал в их первые встречи, с того времени заметно изменилось. Лотар совершенно искренне полагал, что Гуго за его верную и преданную службу Эдмунду вполне заслуживает производства в рыцарское достоинство. — Мне показалось, что вы весьма удачно выпутались из всех затруднений, и более того — добыли бесценные сведения об этой штуке.

Лотар кивком указал на ларец с Бременем, стоявший на середине стола.

— И я, чёрт возьми, очень жалею, что не имел возможности составить вам компанию.

— Ваша милость, рассудите сами, — отвечал будущий рыцарь, — тот Яго Маэрин оказался совершенно прав. Мы провели за Стеной без малого три дня, а здесь уже зима на исходе. Судя по всему, там день за наш месяц идёт, ну или около того. А если б задержаться пришлось? Меня, честно говоря, аж дрожь пробрала, когда мы на белый свет в Гриммельне выбрались. Глядь — а тут уже проталины. Славно перезимовали, что и говорить. Я как будто полжизни проспал.

Пемброк Ллевеллин, до того всё время сидевший молча, поднял голову.

— Уже то хорошо, — задумчиво произнёс он, — что у нас нет больше надобности отправляться за Стену. Хронош здесь, его предназначение понятно. И я благодарю богов за то, что вы сумели благополучно избегнуть смертельной опасности. Но у меня есть вопрос. И не ко всем, а только к его высочеству Эдмунду, поскольку именно его это касается в первую очередь.

Герцог внимательно посмотрел на молодого человека.

— Мальчик мой… что ты намерен делать с тем знанием, которое получил?

Все замолчали. Ирмио сосредоточенно отхлёбывал вино, как будто разглядывая резной узор на серебряном кубке, Миртен смотрел в потолок, легко постукивая пальцами по подлокотнику. Лотар, Алиенора и Айрис задумчиво сверлили взглядами ларец. И только Гуго по-прежнему усердно жевал, словно не обращая внимания на происходящее.

— Я уже решил, — сказал Эдмунд, — решил сразу же. И очень надеюсь, что вы меня поддержите.

Он решительно помотал головой.

— Я не хочу использовать эту дьявольскую штуку. Меня не интересует титул короля, да и, откровенно говоря, я не готов к этому. Если судьба сложилась так, что я действительно являюсь наследником герцогства Беркли и графства Хартворд — пусть будет так. Этого более чем довольно для меня и для Алиеноры. Вот от этого я не отступлюсь — по меньшей мере, ради моей ненаглядной сестрички. Пока не знаю, как, но уж что-нибудь придумаю.

Алиенора улыбнулась, глядя ему в глаза; Эдмунд ответил ей тем же.

— Так что единственное, чего я желаю, — закончил он, — это завершить дело моего прадеда Эвана Когара. Я хочу найти Хронош’гарр. Ту дверь, из которой выползли все эти жуткие твари. Найти — и запереть её навсегда. Мередидд Уриен украл это знание у народа дхаргов и использовал его страшным образом. Использовал так, что до сих пор над всеми людьми висит опасность быть уничтоженными. Пусть это остаётся на его совести. Но я чувствую себя обязанным исправить эту ошибку. Это моё решение.