Последнее слово Женя пропел с элементами швейцарского йодля.

— Господи, он прекрасен! — Шепнула из-за моего плеча Ершова. — Я его уже хочу! Дай мне потом его телефон.

— Если жив останется — дам. — Пообещала я, и похлопала Женю по плечу небольшой пачечкой денег. — Вот за работу, а вот за песню. Споёшь плохо — найду тебя и убью.

Женя ласково улыбнулся Ершовой, Юлька в ответ расплылась улыбкой зомби-мамы из рекламы сока «Любимый сад», я закрыла за ним дверь, и сказала:

— Говорит центр управления полётом. Мы готовы к запуску.

— Паааааехали! — Заорала Ершова, а я её одёрнула:

— Рано. Через полчаса начнём обратный отсчёт.

Время для доставки нашего подарка на юбилей, мы выбрали удачно. Начало мероприятия было назначено на 6 часов вечера, и мы прикинули, что к шести приедут ещё не все гости. Коммерческий директор ещё не приедет. Десять топ-менеджеров точно опоздают. Восемь приглашённых деловых партнёров вообще в образе: те раньше восьми и не появятся. Но к девяти все точно будут в сборе, и даже частично уже в говно. Вся надежда теперь на Женьку и его тирольское пение.

Ровно в девять Мадонне Константиновне позвонила охрана, и сказала, что тут курьер приехал. С большой коробкой. Нарядный: в бабочке, в майке с Егором Летовым, и в красном смокинге. Мадонна Константиновна дала приказ пропустить нарядного курьера и его коробку. Жить ей оставалось менее пяти минут.

В шесть минут десятого Женя вошёл в зал переговоров, поклонился гостям, и виртуозно спел про каравай и коробку открывай.

В этот момент мы с Юлей начали обратный отсчёт с десяти до одного: Десять… Девять… Восемь…

Юлька шепнула:

— Господи, как же всё это увидеть хочется… Именины будут роскошные. «Опосля в рояль насрали — чудно время провели». Шесть… Пять…

Мадонна Константиновна, одной рукой прижимая к себе голову своего молодого супруга, обляпанную по всему периметру оранжевыми отпечатками её губ, другой рукой открывала коробку, под прицелом пяти десятков нетрезвых глаз.

… Три… Два… Один… ПУУУУУСК!!!!

Первой из коробки была извлечена наша мёртвая чупакабра, заботливо одетая в трусы и лифчик неизвестного происхождения и неизвестных науке размеров. Мадонна Константиновна всё ещё продолжала улыбаться, вертя в руках нашу куклу Вуду. Первым заржал президент торговой компании «РыбТрестПром». Вторым — заместитель Мадонны Константиновны. Третьим — её собственный муж Виталий.

— Это чья-то глупая шутка! — Кричала Мадонна Константиновна. Но её никто не слушал.

— Тут есть что-то ещё! — Мадонна Константиновна пыталась как-то нивелировать всеобщее веселье, и достала из коробки синий хуй. Большой, небесно-синий хуй, к которому была пришпилена степлером отпечатанная на принтере записка «Если муж ебать не может — синий хуй тебе поможет!»

В зале переговоров зазвенели и лопнули все лампочки.

Неделю спустя я позвонила Ершовой.

— Привет, ну ты как?

— Женя прекрасен! — Шепнула в трубку Юлька. — Он так дьявольски молод!

— Передавай ему привет. Ну а вообще — как? Новости какие есть?

— А, ты про Виталика? Ну, как — нов

— А, ты про Виталика? Ну, как — новости… Мадонна всё ещё лежит в психушке. А там телефона нету, с выходом в город. Поэтому неделя уже тишина. Дома всё хорошо, бабушка снова оглохла. Виталя, правда, приходил. Побить меня хотел. С чего-то он подумал, что это я всё подстроила. Я ему ответила, что я не при делах — это Лидка придумала. А потом вышел Женька и ушатал его в глаз. Так что ты не переживай, он к тебе не придёт, у него нога сломана. А вообще, знаешь, о чём жалею? Что мы нашу рукотворную Мадонну Константиновну так бездарно просрали. Я даже по ней скучаю немного. А ты?

— И я скучаю… — Я вздохнула. — Я уже даже полюбила её в какой-то момент. Такую трогательную, беззащитную…

— А у меня завтра выходной! — Вдруг выкрикнула Юлька. — Выходной! Понимаешь?

— Нет. Это хорошо?

— Это вообще заебись, Лида. А поехали опять на митинский рынок? Там ещё у той бабки псина была плешивая. Похожая на бабу твоего бывшего. Ох, ну прям вот вылитая, Лида. Вы-ли-тая! Давай её купим?

Вот за что я люблю Ершову — это за то, что она ебанутая. А с другими я дружить как-то вообще не могу.

2014

Про пикапера

22-05-2014

Съездили с Самсоновой на ВДНХ, чо. Продуктивно — это не то слово. Но обо всём по порядку.

Желающих к нам присоединиться в нашем культурном походе оказалось дохуя. Аж один человек. Девушка Юлианна. И мы втроём двинулись окультуриваться. Программа развлечений была самая простая: гуляем вокруг фонтана, и идём в какое-нибудь заведение слушать песню «Чёрные глаза, умираю-умираю» и пить свежий смузи пиво.

До фонтана-то мы дошли. И даже успели потрогать чугунные шишки на барельефе (Самсонова сказала что это на счастье. Счастливые очень эти шишки). И счастье пришло в ту же секунду. В виде рахитичного подростка лет восемнадцати. Который подошёл к нам и сказал: Меня зовут Лев. Я пикапер. Занимаюсь сексом за деньги. А у вас деньги есть?

Мы сказали что деньги у нас есть. И вообще — мы очень богатые старухи, особенно Самсонова. Пикапер Лев посмотрел на Вику с сомнением и сказал: «Не, с этой не буду. ей же лет сорок семь, да?»

— Ох. — Сказала Самсонова.

— Заебись. — Сказала Самсонова.

— Уходим отсюда. — Сказала Самсонова.

Но Лев уходить не желал категорически. Лев полтора часа шлялся за нами по всему ВДНХ, и постоянно чего-то просил. Сначала секса за деньги. Потом секса забесплатно. Потом просил покатать его на машине. А потом просто стал просить сводить его в Макдональдс.

— Вы же богатые старухи! — Говорил нам Лев. — Чо вам, пятьсот рублей жалко, да?

Мы пытались прогнать Льва. Мы пытались прогнать его раз восемьдесят. Бесполезно. Лев плёлся за нами, и выпрашивал различных ништяков. Мы фотографировались — Лев лез в кадр. Я достала сигареты — Лев прочитал мне лекцию о вреде курения. Вика послала его нахуй — Лев назидательно ей сказал: «Не употребляйте при мне бранных слов, пожалуйста». Именно так и сказал. И добавил: «И отвезите меня в отель. Там мы с вами будем заниматься сексом за деньги»

Я сказала что сейчас его побью, и мне за это ничего не будет. Лев в ответ обнял меня как родную, и ущипнул за попу.

И вот на этом моменте, не поверите, но я опешила, и ничего даже не смогла сказать. Это я-то! Меня хватило только на то, чтоб шарахнуться в сторону, и спрятаться за Викой.

— Ишь ты. — Сказала Юлианна. — А я и не верила в твоё Проклятие Пивного Деда.

— А зря. — Сказала я, и украдкой плюнула пикаперу Льву на ботинок.

В общем, на втором часу прогулки ни у кого уже не осталось иллюзий о том, что от пикапера можно как-то избавиться. Выход был один — уезжать домой. Желательно, ко мне. Потому что у меня дома литр вискаря и хорьки, которых все хотели посмотреть. И Лев тоже хотел. И ко мне, и вискаря, и хорьков.

Угроза о том, что я сейчас сдам его в милицию — не возымела действия. Равно как и вполне реальное моё обещание продать Льва на органы.

Пришлось плюнуть в него второй раз. И тоже безрезультатно. До стоянки Лев плёлся с нами. мы пытались обратить его внимание на других старух, убеждая его в том, что они намного богаче нас. И у них секса точно не было со времён Олимпиады-80. И эти старухи дадут ему секса, денег, и перловой каши. А мы не дадим.

Лев не верил мне на слово, и плёлся с нами до самой машины. Но в машину мы его не пустили, и употребили много бранных слов, которые так не любит пикапер Лев. И вот только тогда он, наконец, ушёл.

мы сели в машину и проехали ровно один километр. И в конце этого километра нам приветливо помахали полосатой палочкой три приятных джентльмена в сером.

— Приехали, девки. — Сказала Самсонова. — У меня права в марте закончились. И я их не продлевала. Пикапер Лев нас проклял.

Зря мы надеялись, что джентльмены не заметят такого пустяка как просроченные права Самсоновой. Очень даже заметили и выписали штраф на полтинник тыщ. И хотели забрать машину на штрафстоянку. Самсонова полчаса давала нам всем мастер-класс по красноречию, и даже честно сказала о том, что торгует приблудами для плотских утех.