– И что в действительности?

– Помнишь, мы говорили, что любовь – как вода в трубах? Определенного рода любовь от братьев и их родителей адресована и исключенному непутевому брату. Исключая его, члены семьи как бы перекрывают краны и любовь перестает поступать к адресату. Но это не значит, что она куда-то девается – как и в водопроводных трубах, в похожих случаях, в связях семейной системы поднимется давление, и любовь, как и вода, будет искать выход. Как думаешь, куда она хлынет?

– Прорвет трубу? [невесело улыбается]

– Навряд ли. Скорее – по закону о порядке, где старшие имеют приоритет по отношению к младшим, любовь направится сверху вниз по этажам – например, к одному из младших членов семейной системы. Причем – близкому по характеристикам к исключенному брату. Таким может оказаться один из сыновей или даже внуков оставшихся в живых братьев.

– Любовь перепутает адресата, да еще и через поколение?

– Ну, или скажи – вода дырочку найдет, да.

– И что будет?

– Неадресная любовь, которую получит младший член системы, определенно повлияет на него. Он начнет проявлять, к примеру, признаки поведения сгинувшего исключенного. Может буянить, может пить начать, может неожиданно для всех из отличника превратиться в раздолбая. То есть, получается, что он становится как бы немножко тем самым ушедшим братом – за счет того, что получает адресованную исключенному любовь.

– И так бывает всегда? [смотрит с испугом]

– Бывает время от времени. Такой процесс называется идентификацией. Получается, что в такой ситуации человек начинает жить как бы не совсем вою жизнь. Его к чужим поступкам подталкивают чужие чувства, полученные из семейной системы вместе с любовью, предназначенной другому человеку. Ну, а деятельность идентифицированного совесть направляет на то, чтобы восстановить исключенного в правах. Как бы, сказать: вот, старшие исключили одного из участников системы – теперь адресованная ему любовь приходит к тебе, и ты сам становишься немножко им. Так что идентифицированный просто будет себе не хозяин – к примеру, это будет в немотивированных поступках выражаться.

– «Вася, зачем ты вчера напился и побил Федю?»

– Примерно так. Обрати внимание: идентифицированный может и не знать ничего о существовании в прошлом в его семье исключенного.

– Как так может быть?

– Ровно так чаще всего и случается. Получается, что с любовью чувства передаются через поколения – и не только хорошие чувства.

– Ого. А как от такого защититься?

– Что значит – защититься? Процесс ведь направлен на восстановление целостности исходной системы – от чего тут защищаться-то. Надо системные законы соблюдать, они же простые – вот и все. Как защититься от милиции? Она сама нас защищает, если вдруг.

– …и вот про закон брать-давать я тебе рассказать хотел…

– Третий, последний?

– Да. Он говорит, что в отношениях существует оборот, обмен: по очереди люди друг другу дают что-то и берут что-то друг у друга.

– Ну, так все делают?

– Да.

– Тогда в чём закон-то?

– Как его нарушить, ты имеешь в виду?

– Ну и как?

– Например, брать и отказываться давать в ответ. Или – только давать и отказываться в ответ брать.

– Это как?

– Ну, представь. Вот, я, старый и страшный, начинаю ухаживать за девушкой…

– Тебе только двадцать восемь! [смеется]

– …начинаю ухаживать за девушкой. Дарю ей цветы. Ей приятно. Хочется сделать что-нибудь для меня – она говорит: мол, загляни ко мне, давай посидим, чаю выпьем. А я говорю ей: нет, ничего не надо, не стоит твоей благодарности. На следующий день прихожу, дарю ей ключи от машины. Она шокирована…

– Ну, такого же не бывает?

– Ну, конечно, мы с тобой фантазируем – но важно, чтобы ты принцип увидела. Дарю ей ключи от машины. Она изумлена, и говорит: может, давай поговорим, то да сё, пойдем в отношения, что-то еще? А я говорю: нет, ничего не надо, у меня дела, я побежал. А на следующий день я прихожу, и дарю ей документы на квартиру…

– И что она?

– Я думаю, она меня выставит. Вместе с машиной и квартирой. И, возможно, цветами. Понимаешь, почему?

– Думаю, да. Ты не хочешь брать в ответ от нее, так?

– Так. Кстати, счастье в отношениях прямо пропорционально обороту «брать-давать». Чем больше между людьми обмен – тем больше в отношениях счастье.

– В парных отношениях?

– Не только.

– …а ты веришь в бога?

– Верю, конечно.

– Ты в церковь ходишь?

– Ну, скажем, я агностический теист.

– Это что такое?

– Это значит, что я совершенно уверен, что есть Нечто Большее, но это точно не мужик на облаке. Не Иисус и не Аллах – то есть, не протагонисты монотеистических религий.

– Протагонисты?

– Да. Не герои единобожия, если хочешь.

– А ты же крестик носил, разве нет?

– Церковь, с моей точки зрения – это институт обеспечения определенного рода принадлежности между людьми. Как бы, вступив в нее, я становлюсь больше связан с моими предками, которые тоже были христианами. Мои бабушки и дедушки были христианами, и я тоже стал.

– То есть, ты не веришь, на самом деле?

– В принадлежность – верю.

– А если нет такого бога, то какой есть?

– Знаешь, я бы привел такой пример. Вот у меня на окне в горшочке растет базилик. Я его поливаю. Иногда отрываю от него листочки – когда много, когда мало – и отправляю их в еду. Ну и – так, получается, я влияю на его жизнь и судьбу. Могу не полить – и он засохнет. Могу, наоборот, залить водой. Могу выбросить в окно. Как думаешь, он понимает, что мы связаны?

– Ну, ты ведь влияешь на него…

– Безусловно, влияю. Тем не менее, по понятной причине, понимать ему просто нечем. У него нет не то, что органов мышления – он в другом времени живет. И в другой динамике, и в другой системе обмена веществ. Хотя, безусловно, мы с ним в одной пищевой цепочке, он просто не сможет узнать о моем существовании никогда – даже когда я отрываю от него листья. Так вот: я думаю, что на самом деле между нами и богом – ровно такой же разрыв, как между нами и базиликом в горшке на подоконнике.

– Интересно…

– Это не я придумал. Кто-то рассказывал – и в меня очень попало.

– Не помнишь точно?

– Нет.

– «Читал где-то?» [смеется]

– Именно так.

– И у всех есть бог? Один, общий?

– Не думаю. Разве нет дикого базилика, который с тобой не связан, и не растет на окне?

– Верно, да… Растений полным-полно – в лесу, в поле, где-то еще растут. Значит, у каждого?..

– Не знаю. Я же говорю – слишком большой разрыв между нами. Но что есть Нечто Большее – лично для меня несомненно. Есть нечто влияющее на меня – иногда поливает, а иногда обрывает листья.

– И ты в это веришь?

– Я предпочту верить, что я базилик в горшке на подоконнике, нежели дикое растение в лесу.

– А я?

– Я не знаю. Я всего лишь рассказал тебе, как я думаю теперь об этом. И не более того.

09.2008

Однажды, примерно через квартал с момента, как они стали проводить время вместе, Ольга заглянула к Алексею. Вид у Ольги был настороженный и почему-то беспокойно-напряженный. Алекс поймал себя на мысли, что собирается улыбнуться – настолько собранной и серьезной она была в этот момент.

– Алексей, скажи, а ты… занят? Я хотела поговорить.

– Оля, мое почтение. Рад тебя видеть. Располагайся, буду рад ответить на твои вопросы.

– Нет… – ее голос немножко дрогнул. – Я бы хотела поговорить на улице. Не здесь.

Алексей пожал плечами, поднялся и взял со стола пропуск.

Они вышли на задний двор компании. Едва начавшее увядать лето, прекрасная погода и красивая молодая девушка – только уж очень серьезная. Чересчур.

– Оля, что случилось?

– Алекс, я хотела спросить… – она смотрела вниз, не на него, себе под ноги. – А ты вот со мной занимаешься, тратишь время, учишь меня… Зачем?

Алексей выглядел удивленным.