Тараканьи бега на благо науки

16 июля 1965 г. в популярном американском журнале Science (“Наука”) появилась статья Роберта Зайонца “Социальная фасилитация”, положившая начало целому направлению социально-психологических исследований.

Уже одна эта фраза требует лексических пояснений. Польская фамилия Zajonc (ученый родился в 1923 г. в Лодзи и, подобно многим европейским коллегам, сделал карьеру в Америке) и по-английски звучит необычно, а в русской транскрипции варьируется на все лады. Однако издатели русской версии американского биографического словаря (в котором ученый включен в число 500 самых выдающихся психологов) предпочли именно такое написание – Зайонц.

Труднее со словом “фасилитация”. (Правда, адепты гуманистической психологии уже свыклись с понятием “фасилитатор”, хоть и затрудняются внятно по-русски объяснить, кто это такой). В английском языке это понятие встречается нечасто и почти исключительно в психологическом контексте – как производное от глагола facilitate – облегчать, помогать, способствовать. Не умея или не желая подобрать русский эквивалент, наши психологи в очередной раз позаимствовали термин-кальку. “Краткий психологический словарь” в присущей ему несколько “суконной” манере так разъясняет это понятие: “повышение скорости или продуктивности деятельности индивида вследствие актуализации в его сознании образа другого человека (или группы людей), выступающего в качестве соперника или наблюдателя за действиями данного индивида”. Про Зайонца в словаре ни слова, хотя именно он ввел данное понятие в научный обиход и наметил перспективы исследования этого явления.

Впрочем, о его приоритете можно говорить лишь с известной долей условности. Само это явление было зафиксировано еще в конце XIX века в опытах французского физиолога К.Фере, первооткрывателя психогальванического рефлекса. Затем оно изучалось многими исследователями, в частности в нашей стране В.М. Бехтеревым и Н.Н. Ланге. Было показано, что присутствие наблюдателя заметно влияет на осуществление человеком практически любой деятельности. Причем влияние может быть как положительным, так и отрицательным. Последний феномен получил название социальной ингибиции (подавления). Его наглядно иллюстрирует небезынтересный опыт, проводившийся в 20-х годах в Берлине в школе К. Левина. Испытуемыми в опыте выступали студенты – люди по большей части малообеспеченные, буквально недоедавшие. Их усаживали за стол, полный яств, и предлагали угощаться вволю. Единственной помехой выступал сам экспериментатор, который тоже усаживался за стол, но ничего не ел, а внимательно следил за испытуемым и что-то записывал в блокнот. Можно себе представить, что в такой ситуации у испытуемых “кусок не лез в горло”, и большинство вставали из-за стола голодными.

Сорок лет спустя Роберт Зайонц решил выяснить, от чего зависит успешность деятельности в присутствии наблюдателя. В качестве его испытуемых выступили не люди, а животные, причем даже не млекопитающие или птицы, а такие примитивные существа, как тараканы. Вероятно, на этом основании психологические выводы Зайонца можно было бы оспорить (допустить аналогию таракана и человека очень нелегко!), если бы полученные результаты не были впоследствии многократно воспроизведены в опытах на людях. (Вообще склонность к аналогиям у Зайонца очень сильна: одна из его работ даже вышла под вызывающим названием “Социальная психология животных”.)

Вместе с коллегами, Хайнгартнером и Германом, Зайонц построил несложный ярко освещенный лабиринт с галереей для наблюдения, куда помещались тараканы. Яркий свет является раздражающим стимулом для тараканов, и они стараются его избежать, поспешно проходя лабиринт, чтобы добраться до темной коробки. Выяснилось, что тараканы пробегают лабиринт быстрее, когда за ними “наблюдают” другие тараканы. Однако, когда лабиринт усложняется, результаты получаются обратными – присутствие себе подобных затрудняет прохождение сложного лабиринта. Зайонц предложил изящное объяснение этому эффекту. Во-первых, присутствие других увеличивает физиологическое возбуждение, а во-вторых, при повышенном возбуждении лучше выполняются легкие задания, в то время как выполнению сложных оно препятствует. Иными словами, присутствие окружающих помогает осуществлению хорошо заученных устойчивых реакций и препятствует новым, еще не усвоенным. Но почему простое присутствие окружающих вызывает физиологическое возбуждение? Зайонц утверждает, что присутствие других людей (или тараканов, если изучается поведение тараканов, – разница, по его мнению невелика) увеличивает сложность ситуации, ибо живые существа непредсказуемы и, в отличие от статичных элементов окружающей среды, вызывают более значительное возбуждение. Кроме этого, существуют следующие объяснения: 1) присутствие других отвлекает, и это вызывает возбуждение; 2) если речь идет о людях, то надо признать, что они устроены сложнее, чем другие животные виды, и возбуждение у них является результатом ожидаемой оценки со стороны окружающих.

При всей спорности исследовательской позиции Зайонца полученные им результаты отвечают принципиальным научным критериям – воспроизводимости и прогностичности. Сегодня исследования, начало которым было положено его опытом над тараканами, ведутся широким фронтом – уже не ради того, чтобы оспорить выводы Зайонца (они достоверно подтверждены), но чтобы их углубить и расширить. Изучается зависимость социальной фасилитации от пола, возраста, статуса и других характеристик субъекта, а также от его отношения к присутствующим. “Неостепененные” психологи, задумайтесь! Перед вами целый веер диссертационных тем!

Тесты для армии

18 июля 1918 года американский генерал Джон Першинг отправил депешу главнокомандующему вооруженными силами США. В своем послании генерал настоятельно рекомендовал ввести обязательную процедуру психологического тестирования для солдат, отправлявшихся на заокеанский театр военных действий. По словам Першинга, “широкое распространение душевных расстройств среди личного состава экспедиционного корпуса диктует необходимость специальных усилий по отбору и отсеву психологически непригодных”. Это послание дало толчок интенсивному развитию психодиагностики. Официальным распоряжением была создана специальная комиссия, которую возглавил тогдашний президент Американской психологической ассоциации Роберт Йеркс. Он собрал под эгидой комиссии 40 ведущих специалистов для разработки специальных групповых тестов (практиковавшиеся до той поры индивидуальные тесты не соответствовали характеру возникших задач). Психологи проанализировали множество существовавших в то время тестов и взяли за основу тест Артура С. Отиса, ученика Л.Термена. Опираясь на разработки Отиса, группа Йеркса подготовила “армейский альфа-тест” и “армейский бета-тест”. (“Бета” – это версия “альфа” для неанглоязычных и неграмотных людей; инструкция при проведении “бета– теста” задается не письменно или устно, а с помощью демонстрации или пантомимы.)

Работа комиссии шла медленно, и фактически к тестированию новобранцев приступили за три месяца до окончания войны. Было протестировано более миллиона человек, но к тому времени армия больше не нуждалась в этих данных. И хотя программа почти не имела прямого влияния на военные успехи, она оказалась очень важной для развития психологии. Программа обрела широкую известность в обществе, что повысило авторитет психологии. Армейское тестирование стало прообразом многих последующих разработок в психодиагностике.

Дикарь из Авейрона

25 июля 1799 года близ города Авейрон на юге Франции охотниками было изловлено странное существо, которое внешним обликом напоминало человека, однако вело животный образ жизни. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это мальчик лет двенадцати, который, судя по всему, в раннем детстве потерялся или был брошен и чудом выжил среди животных. Он умел ловко лазить по деревьям, но по земле предпочитал передвигаться на четвереньках. Членораздельной речью не владел.