Вот почему госпожа Ворон чем дальше, тем чаще старалась убедить себя: по самому простому пути ее агентство развивается временно. Сперва надо нарастить мускулы, набраться опыта. Господи, Луиза Вероника Чикконе, прежде чем стать Мадонной, певицей, актрисой и суперзвездой, активно подрабатывала даже не в эротических, а самых настоящих порносессиях. Не брезговал подобным и другой знаменитый сегодня актер-миллионер — Сильвестр Сталлоне, название его первого фильма, «Итальянский жеребец», говорит само за себя. Ой, да мало ли кто в шоу-бизнесе с чего начинал! Однако знание, понимание чужих историй успеха саму Валентину мало успокаивало. И единственные, кто спасал ситуацию, — сами девушки, ее модели.
Сперва Валентина опасалась — имея для того все основания! — что они откажутся от предложений позировать для сюжетов, имеющих весьма условную границу между эротикой и мягкой порнографией. У нее на заре карьеры, да и потом тоже была такая возможность, сулили привлекательные гонорары, причем в долларах, что в первой половине девяностых годов прошлого века казалось пределом желаний. Как-то Валя познакомилась с девушкой из шоу-балета начинающего в те годы артиста Гарика Кричевского, и от нее узнала: весь концерт стоит четыреста «зеленых». Сумма делилась на всех, включая балет, и девчонкам в лучшем случае перепадало по двадцатке, чем они несказанно гордились. Конечно, молоденькой модели Вале обещали в пять раз больше, сотню баксов за сессию, но она всегда находила повод отказаться. При этом так, чтобы не выглядеть в глазах собеседников зашоренной, консервативной провинциалкой.
Теперь же что-то незаметно изменилось. Иногда, общаясь со своими подопечными, Валентина Ворон думала: те сами приходят к ней с надеждой, что модельный бизнес не то, чем они хотят заниматься, а то, чем, как они думают, он на самом деле является. То есть ширмой, прикрытием для полузапретного, если не совсем запретного секс-бизнеса. Стоило маме Вале только намекнуть на возможность раздеться перед камерой и получить за это некий гонорар, почти каждая девчонка охотно соглашалась, даже не краснея, наоборот, фонтанируя идеями, как лучше показать и соответственно продать себя.
Пытаясь найти таким переменам подходящее и приемлемое объяснение, Валентина в конце концов договорилась сама с собой: девушки сегодня ищут того же, что и она сама. А именно легких, простых денег, не обременительных, не требующих усилий и материальных затрат для достижения быстрого результата.
Открыв свое дело, сперва обжегшись, как в той истории с детьми для киносъемок, после «перезагрузившись» и начав все сначала, госпожа Ворон очень быстро поняла: профессиональных, да и человеческих амбиций у нее на самом деле-то минимум. Она хочет прежде всего заработать денег, быстро и много, достигнув вместе с ними определенной степени свободы.
Это желание госпожа Ворон стыдливо, будто фиговым листком, прикрывает мантрой о том, что стремится стать законодателем моды, развивать новые перспективные направления, придумывать и запускать новые тренды в модельном бизнесе, добиваться успеха на профессиональном поприще. За всеми громкими словами, грамотно сложенными в предложения и размещенными на сайте «Глянца», скрывалось непреодолимое желание стать богатой, не слишком напрягаясь. Просто богатой, можно даже не знаменитой. Любое упоминание в средствах массовой информации, всякое появление на публике преследовало единственную цель — привлечь к себе внимание каждого, кто готов заплатить деньги за девочку.
Вот так, незаметно для себя, хотя не особо сопротивляясь этому, Валентина Ворон, в недавнем прошлом модель, не очень известная, но достаточно профессиональная, начала превращаться в обычную сводню. До определенного момента, пока на ее территорию не вторглась Оксана Мороз, мама Валя еще допускала для себя и своих подопечных определенные ограничения. Но после разговора с ней, когда все карты открылись, свою последнюю черту госпожа Ворон переступила.
Конечно, атрибутика действующего модельного агентства пока сохранялась. «Глянец» проводил кастинги, работа в офисе кипела, девушки появлялись на внешней рекламе, участвовали в официальных мероприятиях, приличия соблюдались максимально. Однако в то же время пусть медленно, но уверенно развивалось другое, теневое и главное направление бизнеса Валентины Павловны, к которому примкнул начальник городского управления милиции полковник Самчук. Без его активности «Глянец» так и не освоил бы в полной мере новое для себя дело.
Основное правило, прописанное владелицей агентства, соблюдалось неукоснительно. Согласно ему ни одна из моделей не могла выполнять ту или иную работу по принуждению. Правда, пока что Валентина ангажировала лишь тех девушек, в чьем согласии, как и в отсутствии у них комплексов, была уверена на сто процентов. На самом деле она никого не собиралась уговаривать, вербовать, соблазнять — желающие находились сами. Новенькие довольно скоро узнавали, на каком поприще подрабатывают старожилки и что этот приработок и есть их основным заработком. Потому Валентине даже пришлось сдерживать наплыв, при этом лишний раз убеждаясь: согласие торговать собой вдруг перестало быть результатом длительных уговоров, запугиваний, принуждения и тому подобной мерзости. Девушек, с которыми она работала, в Украине начала двадцать первого века не останавливало практически ничего.
Будучи по природе своей любознательной, Валентина Ворон не чуралась самообразования. Собственно говоря, потому и удержалась в шоу-бизнесе, что демонстрировала не только личико с фигурой, но также определенный уровень интеллекта. Пытаясь разобраться в том, почему ее подопечные полностью лишены тормозов, которые она в их возрасте вовремя включала, мама Валя впервые после долгого перерыва полезла в книги.
Из школьного курса вспомнила Соню Мармеладову, героиню «Преступления и наказания» Достоевского, несчастную девушку, ради куска хлеба добровольно вышедшую на панель. Дальше всплыла в памяти Фантина — роман Гюго «Отверженные» в школе не учили, книга была у них дома, родители как-то купили, сдав сорок килограммов макулатуры и получив талончик на этот двухтомник. Когда Валя читала, прониклась ни с чем не соизмеримой жалостью к несчастной женщине. Ради возможности прокормить маленькую дочь Козетту та продала сперва свои волосы, потом — зубы, наконец — тело. Упоминался в школьном курсе роман Панаса Мирного «Повия», но тогда Валентина не читала книжку, теперь же нашла ее, не без интереса проштудировала, хотя текст позапрошлого века давался тяжело — результат оказался тем же. Девушка Хрыстя подалась из села в город на заработки, там ее изнасиловали, после чего бедняжка пошла по рукам, заразившись в финале венерическими болезнями. Присовокупив сюда Катюшу из «Воскресенья» Льва Толстого и Пышку из знаменитой новеллы Мопассана, владелица модельного агентства окончательно сделала вывод: во всех случаях описаны типичные жертвы обстоятельств и насилия со стороны наделенных властью мужчин.
Почему красивые девушки, пусть из не совсем благополучных семей, не умирающие с голоду, имеющие крышу над головой, при желании способные пойти другим путем, сами, без принуждения, соглашаются заниматься тем, что не соответствует прямому назначению модельного бизнеса? Валентина Павловна Ворон очень хотела разгадать этот секрет. Даже пыталась как-то поговорить по душам с одной из подопечных. Но быстро закончила разговор: поняла, как глупо она сама выглядит со стороны, в глазах модели — занудной теткой, в лучшем случае — скучной моралисткой. Решив не морочить себе голову, хозяйка «Глянца» махнула рукой, прекратила глубоко копать, пустила дело на самотек.Это их выбор — такой вывод сделала пани Ворон. Их никто не заставляет силой. Нравится так — пускай. И призналась себе: к такой позиции ее подтолкнуло более тесное общение с Оксаной Мороз. Можно сказать, пани Сана заразила маму Валю подобным подходом к проблеме, которая, по сути, проблемой-то не является. Если сами девушки не делают из происходящего с ними трагедии, почему она, взрослый человек, должна преподавать кому-то основы не ясно какой морали.