Каждая из них обладает также собственным разумом. Бессознательная душа (унигипили) может запоминать, но имеет только элементарную способность мышления: такую же имеет собака или кот. Сознание же (угане) не умеет запоминать те мысли, которые исчезают из его поля зрения. Оно должно полагаться на бессознательное, которое «возвращает» необходимые ему мысли в форме воспоминаний. Иногда бессознательное не может разыскать соответствующего воспоминания, и проходит много времени, прежде чем оно его отыщет. Каждый из нас часто имел трудности с припоминанием какого-либо названия, пока неожиданно, ни с того ни с сего, оно не появлялось в нашей голове. Сознательная часть разума имеет две особенности, свойственные только ей одной. Первая из них — это умение пользоваться волей как гипнотической силой (эта воля намного более сильная, чем элементарная воля бессознательного «Я»). Вторая — это умение пользоваться наивысшей из известных нам форм мышления, т.е. индукцией, умение, которое отличает человека от всех других видов животных и превращает его в наиболее совершенное существо в животном мире.

Бессознательное воспринимает гипнотическое внушение (или месмерические процедуры) и реагирует на него. Сознание же, напротив, невозможно загипнотизировать. Внушению поддается бессознательное, которое по своей природе лишено логики и поэтому будет воспринимать и реагировать даже на абсолютно абсурдные внушения. Во время цирковых выступлений, когда демонстрируются возможности гипноза, людям внушаются самые абсурдные вещи о них самих, что развлекает и смешит собравшуюся публику (к сожалению).

Случай 8

Использование жизненной силы в молитве смерти, вера в две человеческие души: бессознательное и сознание

Вступительные замечания

Как раз во время моего пребывания на Гавайях все сцены мира обошла пьеса «The Bird of Paradise» («Райская птичкам), рекламирующая Гавайские острова, вулканы и кахунов с их молитвой смерти. Трудно было найти туриста, прибывшего в Гонолулу, который бы не видел этого спектакля и не знал бы о том, что туземные жрецы применяют магию с целью вызвать чью-либо смерть.

Туристы часто задавали один и тот же вопрос, который касался эффективности этой самой молитвы смерти. Обычно им отвечали, что кончина отдельных людей не имеет ничего общего с этой молитвой. Но иногда их потчевали причудливыми историями о смертоносной силе магии. Правда же выглядела так: на протяжении нескольких лет моего пребывания в Гонолулу, когда я многократно посещал Королевскую лечебницу и обсуждал с врачами определенные случаи из их практики, выяснилось, что не было года, чтобы под воздействием магии не умер один или несколько человек, несмотря на то, что врачи пытались сделать максимум того, что в их силах. И год за годом врачи с многолетним опытом распознавали в таких случаях знакомые им симптомы.

На Гавайях когда-то существовали кахуны, обладающие различными магическими способностями, однако со временем они прекратили передачу от отца к сыну древних знаний. Поэтому это знание теперь так сложно для понимания. Некоторые кахуны были исключительно спиритическими медиумами. Другие — были пророками, а некоторые могли управлять ветрами и погодой. Немного было таких, кто освоил все области магии, а, следовательно, кроме перечисленных способностей, обладал также искусством чудесного исцеления или умел господствовать над стихиями.

Среди этих кахунов-специалистов были и такие, которые, помимо прочих магических умений, были способны также применять молитву смерти (анана).

В основе этой способности лежал механизм, настолько удивительный для нас, белых людей, настолько фантастический и невероятный, что для того, чтобы понять все детали учения кахунов, мы должны сильно напрячь наше воображение.

Как уже было сказано, кахуны верили, что человек имеет две души. Низшая душа, т.е. бессознательное, была лишена логики и была податлива на гипнотическое внушение.

Желая использовать молитву смерти, кахун должен был унаследовать от другого кахуна один или более бессознательных духов. (Он мог также, если сумеет, локализовать какие-нибудь заблудшие бессознательные души, захватить их при помощи гипновнушения и подчинить себе.)

Когда-то, очень давно, к военным пленникам или другим несчастным иногда применяли методы, в которых наверняка преобладало гипнотическое внушение, что приводило к тому, что после физической смерти этих людей их духи бессознательного отделялись от сознательной части разума и в виде призраков оставались на земле, чтобы исполнять роль стражей при святых камнях или при туземных святынях — деградировавших формах кахунаизма. Очень возможно, что некоторым из этих бедняг было приказано, чтобы после казни их души служили кахунам в молитве смерти.

Во всяком случае, кахуны, о которых мы говорили, владели одним или несколькими — обычно тремя — такими подчиненными духами бессознательного. Когда какого-либо человека по тем или иным причинам должна была достичь и уничтожить молитва смерти, кахун призывал этих духов-невольников и давал им приказ, чтобы те впитали так называемую ману из блюд и напитков, поставленных на землю. Циновка, на которой стояло приношение, была окружена предметами, предназначенными для церемонии, как, например, белыми камешками или специально заготовленными кусками дерева.

Этой маной была жизненная сила, о которой мы уже говорили. Несомненно, кахун переносил ее из своего тела на пищу, напитки и ритуальные принадлежности, называемые папа, т.е. «запрещенные». Считалось, что вместе с маной из пищи выделяются и другие вещества, к примеру, алкоголь из джина. (Вспомним наблюдения барона Ферсона, когда он переносил состояние нетрезвости с пьяного человека на себя.)

Бессознательным духам также давались очень тщательные инструкции о том, что они должны далее делать с этой силой, взятой ими из пищи. Они должны были уловить запах волос или части гардероба, принадлежащих будущей жертве, и следовать за этим запахом, как собака по следу. Когда они настигали жертву, им следовало подождать удобного момента, чтобы войти в ее тело. Они были способны к этому благодаря мощному заряду жизненной силы, который получили от своих владык, и применяли его, вызывая шок, парализующий жертву. В одном случае удалось записать приказ, которому должны были подчиняться духи. Звучал он так:

«О, Лано,

Слушай мой голос!

План таков:

иди и проникай;

проникай и сжимайся;

сжимайся и распрямляйся».

Слова «сжимайся» и «распрямляйся» имели дру­гое значение, чем то, что мы придаем им сейчас. Речь шла о том, чтобы войти в тело будущей жертвы или же тесно к нему приклеиться. Тогда жизненная сила несчастного переходила внутрь духа и накапливалась в его духовном теле (о котором мы поговорим чуть позже). Когда жизненная энергия жертвы была полностью высосана, начиналось омертвление ее тела, которое шло от ступней и на протяжении трех дней возрастало и постепенно охватывало колени, бедра и, наконец, солнечное сплетение и сердце. Тогда наступала смерть.

Когда дело уничтожения подходило к концу, духи оставляли телесную оболочку человека, забирая с собой большие запасы жизненной силы, и возвращались к своим хозяевам. Если какой-нибудь другой кахун вызволял жертву из этого тяжелого положения и отсылал духов обратно к их хозяину с гипнотическим приказом, чтобы те напали на своего господина, то такая атака имела фатальные результаты для последнего. Желая избежать такой опасности, кахун, высылающий духов на задание, обычно перед этим исполнял магический ритуал очищения (кала). Или же — что чаще всего и имело место — ответственным за смерть другого человека кахун делал того, кто его нанял, кто попросил наслать на жертву молитву смерти и кто стремился наказать другого столь жестоким способом. Именно сам инициатор всей акции был мишенью возможной атаки со стороны другого кахуна, и именно на него набрасывались ненасытные духи, отведенные от несостоявшейся жертвы и отосланные назад.