А вот мнение современного журналиста: «Коллективные кумиры сейчас опаснее коллективных идей. Время частных интересов, частных устремлений, частной собственности наконец настало в измученной соборностью и общинностью России. Срок окончания этого времени явно еще не настал.
Нам рано произносить горьковские слова о человеке (разумеется, про себя, вслух такие вещи вообще не произносятся) применительно к собственной персоне. Тем более применительно к российскому обществу. Нам категорически противопоказано увлекаться другими сильными личностями. Нам категорически показано заниматься собой»[50].
Так намечается новая тенденция, новая форма, структура категории автора, в которой значительное место занимает человек частный.
человек частный – одна из важнейших ипостасей автора-публициста. Публицистический текст по определению, по природе должен содержать в себе в большей или меньшей степени черты, приметы авторской личности. В этом суть и специфика публицистики – речи непосредственно авторской, личностной, субъективной, документальной, подлинной. И здесь намечается целая гамма разновидностей – от максимально обезличенного рассказа, информации до исповедальной прозы. При этом на первый план в качестве меры проявления прежде всего человека частного выходит образ читателя. В художественной литературе писатель смотрит на мир глазами воображаемого читателя, и это во многом определяет манеру изложения. Так, для Л.Н. Толстого читатель – «естественный человек», который должен объяснить себе смысл и значение каждой детали (отсюда подробность и отстраненность описаний)[51].
читатель в публицистике – это зеркало, в котором отражается автор. Моделируя образ читателя, автор моделирует (или корректирует, трансформирует) и свой собственный образ, ставя себя на место читателя, но не отождествляя себя с ним полностью. «Если ты профессионал, ты должен уметь писать статьи по заказу редакции и говорить на языке того читателя, к которому обращена газета»[52].
Степень близости с читателем – важнейшее качество автора-публициста. Для читателя очень важно знать, что автор – один из многих, такой же, как он («одной крови»). Это резко усиливает убедительность публицистического текста, его воздействующий потенциал. Если иметь в виду фонд знаний, когнитивный уровень, то отношения «автор – читатель» условно и упрощенно можно свести к трем разновидностям:
1) автор = читатель,
2) автор > читатель,
3) автор < читатель.
Разумеется, наиболее эффективна и перспективна вторая разновидность. Хотя бы в одном каком-либо отношении фонд знаний автора должен быть больше читательского фонда.
Проблема «автор – читатель» широко известна. Эти категории тесно и сложно взаимодействуют. Расширяя фонд знаний читателя, изменяя, обогащая его картину мира, автор в известном смысле создает читателя. Однако эта проблема имеет и более глубинный характер, не сводится к моделированию образа читателя.
Не менее важно и воздействие читателя на автора. Механизм этого воздействия имеет имплицитный и косвенный характер, растянут во времени. Изменяющийся образ читателя стимулирует изменения в содержании, в форме подачи информации, идей и в конечном итоге в когнитивном уровне публицистики. В этом смысле можно сказать: читатель создает автора. По глубокой мысли Д.С. Лихачева, самый прогресс в искусстве есть прежде всего прогресс восприятия произведений искусства, позволяющий и искусству подниматься на новую ступень, благодаря расширению возможностей сотворчества ассимилировать произведения различных культур, искусств, народов. Таким образом, взаимодействие категорий автора и читателя имеет сложный и глубокий характер.
Возвращаясь же к проблеме частного человека как составляющей категории автора, важно подчеркнуть, что эта составляющая во многом зависит от образа читателя. Фактически человек частный, несущий в себе также некоторые черты человека социального, – это и есть потенциальный читатель.
Итак, две грани составляют сущность категории автора – человек социальный и человек частный. И хотя в чистом виде они не встречаются (или встречаются крайне редко), но сущность авторского я определяется соотношением именно этих граней. Это крайние точки, два полюса, между которыми располагается огромное количество переходных случаев.
Полярные (по сути) грани не разделены абсолютно, напротив, они тесно взаимосвязаны, являются разными сторонами одной и той же личности: человек социальный всегда является и частным человеком. Речь может идти лишь о преобладании социальности или личностности. Однако в теоретическом плане выделение этих полярных граней исклюительно важно, так как определяет глубинные черты публицистики и структуру, характер ее речи.
Так, человек социальный в структуре категории автора обязательно предполагает социальный анализ (анализ социальных проблем), объективно-субъективное отношение к действительности, что, как правило, проявляется в слабой авторской модальности, в преобладании мы-предложений и некоторых других чертах. человек частный в структуре категории автора предполагает соответственно анализ с позиций частного человека, субъективно-объективное отношение к действительности, что отражается в речи обычно в высокой авторской модальности, преобладании я-предложений и т.д.
Совместное действие названных граней в структуре категории автора выражается в оценочном или безоценочном отношении к действительности, каждое из которых в сочетании с другими факторами формирует многообразные специализации (типы) автора: пропагандист (агитатор), полемист, репортер, летописец, художник, аналитик, исследователь и др. Структура категории автора показана на схеме.
Структура категории автора
Разумеется, схема отмечает лишь крайние позиции, очерчивает главное, существенное и не в состоянии охватить все многообразие публицистического творчества, все тона, полутона, нюансы, переходы.
В действительности происходит постоянное, непрекращающееся взаимодействие между гранями автора, между специализациями (художник, репортер и т.д.), которые в чистом виде, как правило, не встречаются.
Однако как составляющие стиля публицистического произведения они весьма существенны. В каждом выделенном нами типе автора-публициста выражаются, проявляются практически все отношения, составляющие суть публицистики, при этом на первый план выступает какая-либо одна черта (реже – две или более). Рассмотрим в качестве примера фрагмент публицистической статьи.
«Как ни странно, менее всего осознают особенности своего времени его обитатели. Нам не дано понять суть настоящего, не выйдя, пусть даже мысленно, за его пределы, не познав альтернатив и горизонтов истории. Не вдохнув воздуха иного. Однако, хотя мы и способны строить сценарии событий, но все-таки не можем изучать будущее таким же образом и теми же средствами, какими привычно реконструируем прошедшее время. Тут требуется иная логика, другая методология.
Вместе с тем и прошлое, и будущее не существуют сами по себе как полностью автономные пространства, они слиты в одном потоке времени, стянуты берегами истории, объединены единым субъектом исторического действия – человеком. Разделяют же историческое время на крупные сегменты, эпохи – меняющийся строй ума, «большие смыслы» судьбы людей, различным образом толкуемые ими цели бытия. Мы не увидим будущего и не поймем происходящих на планете изменений, если не ощутим, не опознаем резонирующих со временем длинных волн истории» (Александр Неклесса. Конец эпохи Большого Модерна).
Перед нами текст автора-аналитика. Рассуждение построено по преимуществу с точки зрения человека социального. Речь идет о времени, о восприятии его людьми. В тексте проявляются все особенности публицистической речи, но преобладают те черты, которые связаны с аналитической публицистикой. Рассуждение тщательно выстроенное – композиционно и синтаксически – имеет подчеркнуто литературный характер. Обращают на себя внимание метафоры («стянуты берегами истории»; «резонирующие со временем длинные волны истории»), смысловой ритм (чередование длинных и коротких предложений, смысловые акценты. Характерная черта стиля – стремление к афористичности. Текстовая модальность проявляется слабо (преобладают мы-предложения), однако авторский голос ощутимо заметен в литературной отделке, подчеркнутом внимании к форме изложения: смысловые акценты, метафоры, противопоставления и т.д. Это не научное, а именно публицистическое рассуждение, убеждающее не только аргументами, но и литературной формой их подачи.