В сороковые рождались будущие штампы спортивных комментаторов и советские традиции – такие, как «Футбольный марш», написанный Блантером по просьбе Синявского – на белую зависть заядлого болельщика Шостаковича. Во время решающего матча ЦДКА с московским «Динамо» в 1948-м году Вадим Синявский на весь радиоэфир воскликнет: «Бобров – золотая нога!» – и, конечно, многие это запомнили и подхватили. Но звездным часом своей комментаторской судьбы он считал даже не репортаж из бункера плененного Паулюса в Сталинграде, а все тот же матч Динамо – Челси 13 ноября 1945-го. Феноменальным был комментарий другого матча британской серии – с лондонским «Арсеналом». В тот день на стадионе «Уайт Харт Лейн» о себе громогласно заявил лондонский туман. Вратарь «Арсенала» терял собственные ворота, удаленный английский игрок украдкой, в тумане, возвращался на поле, комментатор с трибуны не видел ни зги, но Синявскому хватило фантазии и эмоций для увлекательного репортажа. Во мгле динамовцы победили 4:3, а турне окончилось с общим счетом 19:9 в пользу москвичей. Иного в год Победы от них и не ждали, но встречали на родине как героев. И пересказывали байку про русского тигра – вратаря Хомича, который на банкете, обращаясь к присутствующим, произнес, вспомнив про киношную любовницу адмирала Нельсона: «Леди и гамильтоны!».Балагур номер один Союза композиторов Никита Богословский вместе с группой стихотворцев-либреттистов (Дыховичный, Слободской, Ласкин) написал про динамовцев оперетту «Одиннадцать неизвестных». Из этого спектакля особенно прославились куплеты болельщика Чашкина: «Болею я, болею я, болею я!..», исполненные одним из лучших комиков-простаков Владимиром Володиным. Кстати, послевоенные кинороли этого артиста показывают, как важен был для обескровленной, но победившей страны спортивный бум: «Первая перчатка» – про боксеров, «Чемпион мира» – про борцов. И в новогодних куплетах «Танцкласс», исполненных дуэтом с Утесовым, Володин не забыл упомянуть героев спорта – правда, не футболистов:
У гроссмейстера Смыслова
Получается вполне.
У Смыслова? Что ж такого,
Он гарцует на коне!
Советским футболистам удалось в 1960-м году выиграть первый в истории Кубок Европы, а через три года Лев Яшин первым из вратарей будет признан лучшим игроком Старого Света и получит «Золотой мяч».
Со второй половины шестидесятых пальму первенства в советском футболе у москвичей перехватят украинцы. Киевские болельщики переложили на футбольный лад знаменитую украинскую песню «Черемшина», вместе с ними запевал и Дмитро Гнатюк – звезда правительственных и любых иных концертов. Смачно перечислялись в песне фамилии киевских футболистов:
ЦСКА хотів нас переграти,
Всі призи хотів у нас відняти,
Але в них немае Поркуяна,
Бишовца, Хмельницького, Мунтяна!
Всюдi гарно грають київляни,
Не страшні їм форварди-титани.
Бiбу I Мунтяна, Сабо, Поркуяна
Жде медали, жде…
Будут яркие матчи в спортивных биографиях тренера Валерия Лобановского, лучшего бомбардира СССР всех времен Олега Блохина (в 1975-м его признают лучшим футболистом Европы), но среди лидеров мирового футбола сборной СССР не будет.
Хоккей – игра русская!
Канадский хоккей в СССР начали культивировать поздно, с 1946 года, до этого игра с экзотическим названием шинни была известна только по практическим занятиям в институтах физкультуры. Добро дал куратор красного спорта Климент Ефремович Ворошилов, сказавший после выставочного матча: «Канадский хоккей – игра русская. Потренируемся – и канадцев обыгрывать будем!». В первые годы редким умением считалось поднять шайбу броском, «послать по воздуху». О таких подвигах хоккеистов специально писали в газетных отчетах. Шайба (для краткости канадскую игру называли еще и так) быстро стала популярной, потеснив в сердцах болельщиков традиционный русский хоккей с мячом.
Первую шайбу первого чемпионата СССР 22 декабря 1947 года забросил играющий тренер московского «Динамо» Аркадий Иванович Чернышев. А первым заслуженным мастером спорта из хоккеистов стал армеец Анатолий Владимирович Тарасов. Он ведь был не только полководцем, но и форвардом, который на чемпионатах СССР в ста матчах забросил 106 шайб.
Именно они – Тарасов и Чернышев – стали главнокомандующими советского хоккея, непревзойденными тренерами. Долгое время сборную СССР они тренировали дуэтом, в котором Чернышев был формальным, а Тарасов – неформальным лидером. Динамовец во время матчей вел себя сдержанно и корректно, отличаясь аристократической элегантностью. Как влитые смотрелись на нем строгие шляпы. Тарасов же не сдерживал эмоций и выглядел всегда немного расхристанно: непослушные пряди волос, приспущенный галстук, многозначительные прибаутки, благородный избыток полководческой патетики.
На склоне лет, с разбитым здоровьем, Анатолий Тарасов давал уроки хоккея «мальчишкам» из «Золотой шайбы», все так же артистично звал «мальчишек» на хоккейные подвиги – чтобы себя не жалели и шайбы вколачивали с улыбкой. А начинал он в ЦСКА – не забудем! – играющим тренером и забивал в каждой игре, как по заказу. Диктатор? Еще какой! В суворовском стиле. Тренер, познавший науку побеждать.
Тарасов был склонен к буйной патетике. Уже на склоне лет он восторженно писал о лучшем нападающем чемпионатов мира 1986-го и 1987-го: «Люблю Владимира Крутова, форварда выдающегося и неповторимого, неистощимого в игре на выдумки. И еще люблю его за терпение и за… глаза. Никогда и не кому он не жалуется, хотя синяков и шишек получает куда больше обычной нормы. Но о переживаниях – горьких и радостных – говорят только глаза Володи. И о том, что здорово досталось от соперника, и о том, что судья несправедлив, и о том, как хорошо ему с такими партнерами. Рыцарство, честность суждений – все это могут прочитать в его глазах те, кто умеет читать что-то в человеческом взгляде».
Только так – эмоционально, красочно, пафосно – он и умел рассуждать о хоккее. Кому-то этот стиль покажется утрированным, чрезмерным, наверное, тем, «кто не умеет читать в человеческом взгляде». Гол Крутова в ворота канадских профи в финале «Кубка Канады» 13 сентября 1981 года незабываем: «наши» в численном меньшинстве, канадцы яростно атакуют ворота сборной СССР – и вдруг Владимир отнимает шайбу у лидера «кленовых листьев» Ги Ляфлера, ускоряется, убегает и – шайба в воротах. Спор лучших сборных мира завершился тогда со счетом 8:1 в пользу СССР.
За год до этого сборная СССР провела, пожалуй, самый трагический матч в своей истории. А для американцев та встреча – чудо на льду, не иначе. Они считают его главным событием в истории спорта и одним из главных свершений XX века. Так велик был страх перед хоккейной «красной машиной»! Об этом матче снимают кинофильмы, о нем непременно рассказывают в школах. Американские Давиды побили русских голиафов. Считается, что этот матч вывел американскую нацию из долгого кризиса, начавшегося после вьетнамского поражения. Тренер Херб Брукс целый год тренировал своих «студентов» по советской технологии: сыгранные звенья, отличная выносливость, командный дух. Телеграммы фанатов подхлестывали американцев: «Разбейте этих коммунистических ублюдков!».
Когда во втором периоде Мальцев вывел сборную СССР вперед, казалось, что американцам нет спасения. Оставался третий период, а красная машина в конце традиционно добивала противника. Но за 10 минут до конца матча Эрузионе вывел американцев вперед – и они сумели удержать победу. Лучшим в сборной СССР был самый молодой игрок – Крутов. Он и гол забил, и передачу Мальцеву отдал, но и удаление (весьма сомнительное!), приведшее к американскому голу, заработал…
Полковник Советской армии и маршал советского хоккея Анатолий Тарасов
Удивительно, что наши звезды в тот вечер недооценили американцев (как-никак – хозяев турнира!), а тренеры не сумели вдохновить команду…