Строительство БАМа обозначило новый качественный сдвиг в освоении не только Ближнего Севера, но и всего азиатского Севера России. Новая широтная транссибирская магистраль (БАМ и Севсиб – ее продолжение к западу) была призвана обеспечить транзитные связи между Дальним Востоком и западными частями страны, а также должна стать опорной для меридиональных линий, которые прокладываются в районах Крайнего Севера. При этом новой примагистральной зоне отводится роль системы баз освоения более северных территорий. В качестве таких баз могли выступать как отдельные объекты, так и их взаимосвязанные территориальные сочетания, расположенные в примагистральной зоне.

На Амуро-Якутской трассе вслед за железнодорожной линией БАМа Тында – Беркакит (введена в эксплуатацию в 1978 г.) началось проектирование и сооружение последующих участков Беркакит – Томмот и Томмот – Якутск. Эффективность меридиональной железной дороги к Якутску обусловливается, прежде всего, ее транспортными функциями. В отдаленной перспективе возможно продление железной дороги от Якутска к Магадану (Северо-Восточная магистраль). Строительство этого участка дороги открывает новые возможности в транспортировке грузов – значительное ускорение оборачиваемости средств доставки.

В середине 1950-х гг. была проведена коренная коррекция прежнего курса – главные усилия сосредоточились на развитии провозопропускных мощностей Транссиба. К зоне Транссиба были адаптированы проекты магистрализации, разрабатывавшиеся применительно к северным районам Сибири. Сооружение линии Тюмень – Тобольск – Сургут – Уренгой стало реализацией проектов развития меридиональных ответвлений от Транссиба. Одним из ценных итогов проектной подготовки железнодорожного строительства на севере Сибири и Дальнего Востока, выполненной в 1930–1940-е гг., является создание эмпирической изыскательской базы, которая сделала возможным переход на новую, более высокую ступень обоснования перспективных направлений развития железнодорожной сети. Современная транспортная система Сибири и Дальнего Востока характеризуется локализацией ее наиболее развитых составляющих (железнодорожная и автомобильная сеть) в зоне экономического воздействия построенного на рубеже XIX–XX вв. Транссиба. Северные пространства Сибири и Дальнего Востока находятся в прежнем состоянии «транспортной пустыни». Экономический кризис, обрушившийся на страну и Сибирь в результате так называемых реформ, отдалил вероятность реализации проектов транспортного строительства, разрабатывавшихся в предшествующий период, на неопределенное, но явно продолжительное время. Сибирь и Дальний Восток остаются регионами, уровень транспортного обеспечения которых находится на крайне низких отметках в России и мире.

(Ламин В. А. Транспортное освоение Сибири в Х1Х-XX вв. URL: http://www.sibheritage nsc.ru)

Тема 4

Культура сибирского населения. XVII–XIX века

Культура русского населения Сибири в XVII веке

Продолжавшееся в XVII в. присоединение к России все новых восточных земель, освоение этих территорий требовало информации о них, качественно иной, нежели та, которая содержалась в сказании «О человецех незнаемых». Все это столетие продолжалось интенсивное централизованное накопление достоверных известий о Сибири: воеводы и другие «начальные люди» обязаны были собирать сведения о природных богатствах – пушном потенциале, рыбных запасах сибирских рек, полезных ископаемых, лекарственных растениях и прочем; а также о количестве аборигенов и их занятиях, путях сообщения, пригодности земель для пашни и т. д. Все это фиксировалось в «расспросных речах» и «сказках» местных жителей, казаков – участников походов, землепроходцев. В ходе разведочных походов и освоения новых территорий сотнями создавались их географические чертежи, подавляющая часть которых до наших дней не дошла. Вся Сибирь до берегов Тихого океана впервые была изображена на чертеже 1667 г. Последний раз в XVII в. новое полное картографирование и описание края предприняло уже правительство Петра I. Работы были повсеместно начаты в 1696 г.; общий чертеж территории Сибири с отдельным атласом рек составил опытный сибирский картограф С. У. Ремезов. Этот и другие его сибирские чертежи и описания к ним содержали ценные сведения по археологии, истории, этнологии, географии, лингвистике и др. Работа Ремезова была высоко оценена в Москве, однако вскоре потребовались более точные карты, сделанные уже на иной основе специалистами-геодезистами; составление их относится к следующему этапу истории России. Культура русского населения в Сибири XVII в. была связана, прежде всего, с православной традицией. Православные церковные книги абсолютно преобладали весь XVII в. в русском, в том числе и сибирском, книжном репертуаре. Землепроходцы, крестьяне, промысловики, торговцы везли их в Сибирь вместе с самым необходимым. Об этом свидетельствуют записи на полях немногих сохранившихся за прошедшие столетия книг XVII в. На одной из таких книг обнаружилась владельческая запись В. Паламошного – сподвижника Ерофея Хабарова. Другой пример – запись на церковной нотной рукописи, в которой говорится о ее продаже на одной из дальних сибирских окраин, в Якутске, уже через несколько лет после его основания.

Значительная масса книг для церквей и монастырей попадала в Сибирь с помощью верховной власти. Их привозили, покупали, жертвовали сами архиереи и их посланцы. Закупки книг по просьбе кафедры делал в московских торговых рядах Сибирский приказ; немало их жертвовала и царская семья. Количество поступавших книг в разные годы было различным, не все документы об этом сохранились, но есть сведения об очень крупных партиях: так, в 1695 г. Тобольский архиерейский дом вывозил из Москвы 418 книг, а в 1696 г. – 407. Такими путями Сибирь насыщалась книжностью, которая несла в себе многовековую древнерусскую литературную традицию, православную по своему характеру. Среди сибиряков были грамотные люди – об этом рассказывают те же записи на полях книг XVII в., хотя грамотность эта чаще всего была элементарной – умение читать и писать. Школьное образование в Сибири появилось лишь в следующем столетии, пока же грамоте обучали частные учителя: духовенство, писцы, подьячие и др. Сибирь испытывала большую потребность в учебной литературе, в качестве которой использовались не только азбуки и грамматики, но и такие книги, как часослов и псалтырь. Все это можно было встретить на рынках сибирских городов уже с 1640-х гг.

Архиерейский дом, монастыри, некоторые частные лица концентрировали у себя иногда немалые библиотеки духовной литературы. Книг светского характера среди них было очень немного. Но некоторые богослужебные книги использовались как «четьи»: их читали для назидания, спасения души и благочестивого развлечения. На первом месте здесь жития святых, среди которых особенно много было севернорусских и новгородских – по месту выхода как основного потока переселенцев, так и большинства тобольских архиереев XVII столетия. Кроме житий, читали отцов церкви, богословскую и церковную полемику, нравоучительные повести, патериковые рассказы. Среди исторических и географических сочинений популярностью пользовались те, которые в значительной части были посвящены Сибири. На основе древнерусской традиции за Уралом уже в XVII в. появляется и собственная литература. Особая роль здесь принадлежит сибирскому летописанию. Казачьи летописцы были наиболее демократичны и изображали Ермака народным героем, самостоятельно пришедшим в Сибирь. Летописи Тобольского архиерейского дома представляют Ермака орудием Бога и не интересуются его прошлым и земными мотивами похода. Официальное летописание продолжило древнюю церковномонастырскую традицию. Начато оно в Сибири по инициативе архиепископа Киприана, приказавшего составить «Синодик ермаковым казакам» для прославления участников первого сибирского похода и поминания их в церкви как пострадавших за православие. В 1630-х гг. при Тобольском архиерейском доме на его основе создается Есшювская летопись, принадлежавшая перу архиерейского дьяка Саввы Есштова. В дальнейшем по различным письменным и устным источникам пишутся другие летописи, а к концу века составляются летописные своды («Описание о поставлении городов и острогов в Сибири», куда включается хронологическая роспись сибирских воевод и новая редакция Есиповской летописи). Помимо летописания, в Сибири появляются и другие жанры литературы. «Повесть о Таре и Тюмени» написана в жанре воинской повести и рассказывает о нападении татар на Тару, восстании ссыльных «литовцев» и т. д. Как продолжение общерусской возникает сибирская агиографическая, житийная традиция. Составляются повести о чудесах, связанных с культом местных сибирских святых XVII в. Василия Мангазейского и Симеона Верхотурского, а также иконы Абалацкой Божьей матери и др.