— Теперь в мои края даже носу не кажите. Кого поймаю — не обижайся!
— А откуда начинаются твои края? — спросил Андрейка для уточнения.
Алеха подумал и решил:
— От дяди Колиного дома, где конец забора… тут моя граница проходит! Чтоб ваша нога не переступала! Я человек добродушный, это все знают, но шутить не люблю.
Алеха ушел, еще раз ахнув дверью. А так как он слово свое всегда держал и вот даже последнюю кружку выпил, хотя свободно мог и не пить, то идти через его границу, конечно, не стоило, чтобы не нарваться на Алехин здоровый кулак… Там и делать было нечего, потому что Алеха жил в неинтересном месте. Кроме того, Андрейка с Моськой сами на Алеху обиделись: Моська — за то, что Алеха сказал, будто про него и говорить не стоит, Андрейка — за неправильное оскорбление «предателем»…
Немного поругав Алеху за нечестность, начали играть вдвоем. Тут настала Андрейкина очередь проигрывать, так как Моська опять мухлевал, и Андрейка рассердился.
— Не буду с тобой играть! — воскликнул он, увидев, что почти все козыри, тузы и короли перешли к Моське, а ему остались одни шестерки да семерки. — Ты жулик: у своих карт изнанку знаешь!
— Ага! — тоже рассердился Моська, уже настроясь смотреть, как будет пить из большой кружки Андрейка. — А если б ты меня обыгрывал, тогда — не жулик? Да?
— А я говорю — карты у тебя жульнические. Поэтому и воду свою пей сам. И кружку самую огромную достал, когда у вас поменьше есть. У тебя и брат весь в тебя — от змея нитку украл.
— А-а… брат тебе не нравится! А ты… давно уже жулик! У тебя… даже кошка и то жулик! — расходился Моська.
Андрейкина кошка славилась своим умом и честностью. За нее Андрейка обиделся сильней, чем за себя:
— Чем она жулик?
— А тем… а тем… Кто у меня морскую свинку съел?
— Кошки не едят морских свинок… Ты видал, как она ела?
— Знаю! Видел, как она пробиралась!.. А если не едят, значит… тебе принесла! И вы вместе с ней оба съели! Ги-ги-ги-ги-ги!.. А еще увижу — камнем ее по башке!
— А я тебя самого!
— А я тебя! Уходи отсюда! Чтоб мои глаза тебя больше не видали!
— А мои тебя! — закричал Андрейка. — И чтоб твоя нога не переступала! Моя граница проходит… сейчас скажу… Она около Трухина сарая проходит, дальше не заходи!
— Ого! — воскликнул Моська. — Ишь, сколько себе захапать задумал! Может, и все Шапкино к тебе перейдет? Правильная граница, если хочешь знать, — от Полининого дома, вот откуда!
— Силен! Это почему?
— Потому что Трухины — нам родня! Значит, ихняя территория тоже к нам относится… Дальше не лезь!
— А промежуток?
— А там… так! Нужно, чтобы она отстояла!
В сердцах, сгоряча Андрейка согласился и ушел, напоследок окончательно унизив Моську, считавшего себя кролиководом:
— А кролики у тебя все маленькие, как мыши!
Дома, остынув, он сообразил, что жулик Моська обманул его и границу жульническую провел: сколько чужой территории себе оттяпал! Граница совсем не там должна проходить, а где Полинин двор… И даже подальше. А посередке должна быть нейтральная территория…
Вступать в новые переговоры с Моськой он не захотел, а взял и провел справедливую границу, отметив ее колышками, вроде тех, которыми в поле размечают делянки, к ним прикрепил бумажки с надписями «граница».
Агрессор Моська увидел, все колышки повыдергал и разбросал, но без всяких колышков Андрейка помнил, где правильно граница проходит, и не смирился. До настоящих боев дело пока не дошло, но Моська со своей территории все время задирался и Андрейкину границу не признавал. Он научил младшего брата Федора с дружками преследовать Андрейкину кошку и пугать кур, когда их выпускали со двора на травку. Андрейка, со своей стороны, запретил этой компании бегать через его территорию, гонял их и давал подзатыльники, но они не унимались, беспрерывно делая набеги через границу, нагло пробегая по Андрейкиной земле по многу раз в день… А между прочим, сам Моська поручал тому же брату Федору караулить, не нарушает ли его фальшивую границу Андрейка, и по их сигналу выскакивал и кидался гнилыми яблоками из своего засохлого сада. Андрейка их подбирал и кидал в Моську, добавляя от себя всякий мусор, пока в военные действия не вмешалась Полина, чей дом стоял на самой спорной линии:
— Андрейка, да что же это вы взялись тут сражаться? И все у моих окон! И все у моих окон! Другого места вам нету? Облюбовал! Почему к своим окнам не ведешь?
— А если тут граница проходит? — объяснил ей Андрейка.
— Какая еще граница? Пограничники выискались! Вот вынесу метло — помирю!
Через это война до больших боев не расширилась — воевали потихоньку, чтобы Полину не вмешивать…
Моська часто выходил на границу и мяукал, что можно было понять как намек на совместное Андрейки с кошкой съедение морской свинки, а Андрейка в ответ лаял, как маленькая собачонка, намекая на Моськину кличку.
Оттого Моська совсем сбесился да еще потому, что у Андрейки была только одна граница, а у него две: с Андрейкой и с Алехой, и он бегал по своей громадной территории от одной границы к другой и, как настоящая моська, со всеми лаялся.
Сразу стало видно, кто жулик, а кто нет. Андрейкину территорию всю обузил, сделал какой-то куцей и считает, что так справедливо… С Андрейкиной стороны неправильно присоединил к себе два двора, да четыре лишних досталось ему с Алехиной — вон сколько! А у Андрейки очутилось всего-навсего три двора… И если такому загребущему уступать, то, пожалуй, он скоро и Андрейкин дом к своей территории присоединит, совсем жить станет негде.
Моськиной соседке Ольгуше-сплетнице теперь покоя не стало — так и ходила по всем территориям, от одного к другому:
— Андрейка, а тебя Моська обдурил! Ведь ваш огород за Полинин двор заходит, а территории всегда считаются по огороду, а не по улице! Так в законе написано! Этого терпеть нельзя! Какой-то там Моська несчастный! А как он на тебя орет да ругается: все у меня барабанные перепонки полопал!
Потом шла к Алехе, и тот, завидев Андрейку, кричал:
— Твои планы известны! Только ничего не выйдет!
А она опять Андрейке докладывала:
— Алеха собирается вашу с Моськой территорию всю к себе присоединить! Говорит: наш дед первым в Шапкине начал жить, значит, по закону все ко мне относится… по сроку давности! И как это вы терпите? Ведь он же — форменный обалдуй! А то помирятся они с Моськой, и всю твою территорию меж собой разделят…
Приходилось, конечно, опасаться, что Алеха с Моськой вдруг заключат союз да и проведут такую границу, что Андрейке вовсе никакой территории не достанется — так как Андрейкин дом стоит на самом краю, а дальше идет луг, который пока оставался неделенным…
Читака в войне не участвовал ни на чьей стороне, но к нему все по очереди ходили жаловаться, друг друга ругать и советоваться насчет границы. Сперва Читака увлекся и хотел было помочь правильно поделить территорию, но на него все начали обижаться, подозревая, что он подкуплен противником. Тогда Читака сам обиделся и скрылся дома, выпросив у дяди Коли Копейкина себе для прочтения книжку необыкновенной толщины — на три тысячи страничек, называемую «Энциклопедический словарь Павленкова». Теперь он беспрерывно читал ее с утра до вечера, выискивая интересные места по картинкам. Он всегда любил читать, спрятавшись в таких укромных местах, что не сразу отыщешь, а сейчас поручил матери, чтобы она никому не разрешала его отыскивать…
Андрейка нагрянул неожиданно. Читака спрятаться не успел и был очень недоволен.
— Не нужна мне ваша граница! — закричал он при виде Андрейки. — Сами проводите! Я вам русским языком… людей запутываете!
— Я не по этому делу… — успокоил его Андрейка и рассказал про плотину.
Читака все прослушал с большим интересом и одобрил:
— Это проект хороший… Кому неохота до речки переться, может тут искупаться: я б каждое утро ходил… Вот маленькие обрадуются! А то Моська с братом Федором прямо не знает, как быть… Тот зудит: «Возьми на речку»… А как ты его возьмешь, когда мать не дает: он, говорит, у вас там потонет. И водит купать сама, а когда она соберется? У нее не потонет, а у нас потонет? Сама плавать не умеет, а мы умеем, так у кого он скорей потонет?..