Вирран…
Разъяренный до невозможности… напротив тебя…
Ни разу за годы жизни ты не боялся смотреть ему в лицо. Но сейчас…
Сейчас нет сил поднять растерянный взгляд. К тому же сильно болит грудь и тошнит… и воздуха не хватает. И почему-то на языке вкус крови…
— Ты и сейчас будешь ИХ защищать?! — Даже не кричит, а шипит твой любимый. — Они посмели на тебя напасть!
— Это их право… — с трудом шепчешь ты. И сам себе не веришь.
За что?! Боги, за что?..
Ты ведь ушел из родного клана много лет назад. Тогда они заклеймили тебя предателем. А потом забыли. Вернее, это ты убедил себя, что забыли. Но когда войска молодого королевства подошли к теснинам Диких Котов, те ударили в ответ. Не по Виррану. По тебе… чтобы стало больно твоему мужу, о чьей любви к бывшему кровнику поют сказители на всех перекрестках обитаемого мира.
— Не надо, Вирр… — твой голос непривычно надтреснут. — Ну, прошу… не трогай их! Зачем тебе эта маленькая крепость? Тебе, кто объединил под собой почти все горы! Пусть живут… они в стороне, на окраине…
— Они и будут жить, — ярость Великого короля тяжела словно гранитные скалы. — Будут жить ТВОИМИ рабами! Раз уж ты так желаешь сохранить им жизнь. И в этот раз я не отступлю, любимый! К тому же мне необходим перевал, на котором сидят Коты. За ним выход на равнины.
— У тебя под контролем остальные перевалы! — Теперь твой голос полон напряжения. — Одним больше…
— НЕТ! — Вирран нависает над тобой, хватая за плечи. — Мне нужен именно ЭТОТ перевал! И ЭТОТ клан! Я не передумаю. ОНИ мне за все ответят! За тебя ответят…
— Вирр… — твои руки нежно гладят любимого по лицу: опять щетиной зарос как горный ежик. — Ну, прошу… ради меня. Плюнь ты на них! Пусть варятся в собственном котле. И… может, это вовсе не они наняли ту служанку? Отраву мог сыпануть кто угодно. Ничего же не произошло… Я не пострадал… Ну, же! Успокойся.
— Ну, хорошо… — недовольно бурчит любимый медведь, счастливо уткнувшись лицом в твои волосы. — Ладно… только ради тебя. Может, и правда — не Коты это сотворили. Жаль, что та девка сдохла и не сказала, кто ее подкупил!
— Вот и хорошо, — облегчение отзывается острой болью в груди. И почему-то темнеет в глазах. Может, все-таки подействовала отрава? Но ведь ты съел всего-то кусочек рыбы… да и вытошнило почти сразу…
Но темнота наваливается плотным и очень душным одеялом. Ты едва успеваешь уцепиться за тунику мужа, чтобы не упасть.
— Таур! — Вирран подхватывает тебя на руки, с тревогой вглядываясь в лицо. И ты силишься улыбнуться, чтобы успокоить… показать, что все в порядке.
В глазах двоится… темнота…
…Вызванный с важных переговоров король едва не снес дверь, ворвавшись в спальню Арэля.
— ЧТО С НИМ?! — Гирр-Эстег бросился к кушетке у окна, на которой с закрытыми глазами лежал его Единственный.
Ар тяжело и часто дышал, чуть слышно постанывая. И все норовил облизать взявшиеся сухой корочкой губы. Рядом с кушеткой на коленях стоял дворцовый лекарь, положив одну руку на живот юноши, а другую на его грудь — сканируя ауру.
— Все в порядке, государь, — ответил маг, распрямляясь. — УЖЕ все в порядке. Обычное недомогание беременных. Дарующие в такие моменты весьма часто подвержены подобным приступам. Но теперь все хорошо.
— Мне сказали, что его рвало! — Перепуганный Габраэл упал на колени рядом с магом, боясь прикоснуться к вроде как задремавшему Ару.
— При беременности подобное случается, — повторил целитель, поднимаясь на ноги. — Ваше величество, да не беспокойтесь вы так! С молодым господином все в полном порядке. Обычная утренняя тошнота. Давно пора…
— Значит, он не отравлен? — Габраэл все-таки взял Арэля за тонкое запястье, считая пульс. И, правда, все в порядке… судя по размеренной пульсации синеватой жилки под пальцами.
— Государь! — С заметным негодованием отозвался лекарь и гневно выпрямился. — Вы же знаете, КАКИЕ меры безопасности мы принимаем, чтобы охранить вашего избранника ото всего на свете! Как вы могли подумать?!..
— Вы правы, мэтр, — Габраэл с облегчением подхватил на руки недовольно заворчавшего Арэля, перенося его на постель. — Вы правы. Но и меня тоже поймите!
— Конечно, государь, — тут же согласно покивал маг, покидая спальню. — Сегодня дежурю я. Зовите, если что.
— Раздеть, уложить в постель и ни на миг не оставлять одного! — Приказал Гирр-Эстег слугам. И низко склонился над безмятежно уснувшим Арэлем, нежно целуя его высокий чистый лоб: — Что же тебе снится, любимый? В каком мире ты живешь?..
…Алистар влетел в кабинет князя так, словно за ним гнались все боги разом. И, споткнувшись о край ковра, чудом удержался на ногах. Оторвавшись от бумаг, Крэйн с некоторым любопытством посмотрел на своего друга и советника. Казначей, чьей проверкой в данный миг занимался князь, был не столь выдержан. Метнувшись в сторону, обряженный в парчу и меха толстячок в ужасе прижался к стене подле гудящего яростным пламенем камина: в северных землях давно бушевала зима, хищно свистя метелью за заиндевевшим окном.
— Оставь нас, — лениво приказал Крэйн казначею. И даже не удивился, когда тот бочком-бочком выскочил за дверь кабинета, осторожненько прикрыв за собой дверь: Алистара в княжестве боялись едва ли не больше, чем самого князя. Янтароглазый, утонченный красавец мог с нежной улыбочкой на пухлых губах преспокойно перерезать глотку собеседнику. Просто так… чтобы полюбоваться, как алые потоки крови смотрятся на золоте парчи.
— Что случилось такого, что ты использовал дорогущий портал? — Поинтересовался Валларэс.
— Я нашел ЕГО! — Чуть отдышавшись, с безумным видом выпалил Алистар.
Князь с недоумением изогнул каштановую бровь.
— Кого ЕГО? — Уточнил он. А потом нахмурился: — Постой… Ты хочешь сказать?!..
— Вот именно! — Парр всей задницей хлопнулся на место казначея и потянулся к кувшину с вином. — ******! Как холодно! Да еще от волнения настройки сбил — вывалился едва не в сугроб. Пока добежал до дворца, задубел. В Гирре еще конец осени.
— Рассказывай, — приказал пасмурневший Крэйн. Но Алистар, залпом выхлебав пол кувшина подогретого со специями вина, лишь головой мотнул, разбрызгивая по сторонам неаккуратные темные капли.
— Неееа… сам смотри, — и сунул Крэйну кристалл с магической записью.
— Понятно… — отложив треснувший кристалл, недобро протянул князь, с сожалением косясь на использованную магическую игрушку: подобные артефакты обладали одноразовым действием, а стоили как призовой скакун. — Вот оно как сложилось…
— Ты что, не понимаешь?!! — Заорал вдруг взбешенный Парр, отшвыривая опустевший кувшин. — Ты!..
— Умолкни! — Тихо, но веско произнес Крэйн, не поднимая тяжелого взгляда. И Алистар заткнулся на полуслове: Вожака он боялся не по детски, срывая свою агрессивность на других.
— Ничего не произошло, — пояснил Крэйн. — Гирр-Эстег лишь продемонстрировал всем найденную Пару. В том числе и нам. Показав, что Арр-Эа-Аль интересует его далеко не как Посредник. Белому Волку не нужно Северное княжество, иначе бы он давно предъявил на него права. Он кинул нам кость: мы не тявкаем про его избранного. А он закрывает глаза на претензии мальчишки. То-то в последнее время все Изумрудные так дружно всплыли на Восточном материке.
— И тебя это не беспокоит? — Осмелился подать голос Алистар. — Угроза…
— Да какая там угроза, — ядовито хмыкнул Крэйн, откидываясь в кресле и проводя выпущенным когтем по гонгу из черной бронзы, что стоял на краю стола.
— Вина! — Приказал он заглянувшему в кабинет слуге: — А то тут кое-кто мое вылакал…
— С чего меня должны беспокоить глубокие старики и подростки, не достигшие полного совершеннолетия? — Повернулся князь к своему расплывающемуся в понятливой ухмылке советнику. — Боеспособных мужчин среди Изумрудных кот наплакал. В свое время мы их неплохо проредили, чтобы не скалились в поддержку Сомианны. Так что теперь они нам не соперники. Пусть выживают жалкой кучкой на Восточном. Мне они УЖЕ не нужны — Рамисста умер. Это пока он жил, родичи поддерживали его силы нечистокровного Посредника. А теперь… Теперь я просто правлю Северным материком, где живут многие кланы и помимо Изумрудных. Ленарда оказалась права: еще много лет назад она советовала мне плюнуть на бывших родичей и править теми, кто придет им на смену. Я так и сделал.