— Да, ошибки возможны, но это не причина бездействовать.

— Кроме того, польза не всегда очевидна, — осмелел Рес.

— Разве? А вы можете привести пример? Вот зачем едете вы?

— На свадьбу Лиэй Тамай и Сето Тогиур, — выдал Рес заранее придуманное Леск объяснение.

— Вот видите, — со значением улыбнулся Иэй.

Рес даже задумался — какую пользу империи может принести свадьба? Старые враги через семейную связь мирятся? Общие дела заводят, как у побережников в дорогах? Но в дорогах сперва женитьба, а потом дела, если всем выгодно, а ради одного только золота семьи не создаются. А может, на дворянских свадьбах сделки устраиваются, переговоры проводят, как на сборищах торговых кругов… нет, что-то тут не то, сборища у торговцев для того и нужны с самого начала, чтобы всем кругом принимать важные для всех решения, противоречия разглаживать. А поесть, выпить, побороться да наперегонки побегать — это в довесок идет, скуку развеять. Или дворяне так редко собираются вместе, что всем сразу занимаются — и свадьбами, и делами? А что мешает собираться почаще?

— И все же, мне кажется, что выдачу подорожних следовало доверить не только императорским наместникам. Можно и городским советникам, и старостам селений.

— Вы, видимо, не знакомы с жадностью старост и низших советников, — холодно возразил Иэй. — Они будут выдавать подорожные за серебро, медь и даже за дрова или сено. И по дорогам будут передвигаться исключительно те, чьи поездки бесполезны для империи. Нет, подорожные должны выдавать исключительно верные слуги Императора.

Рес едва не ляпнул, что верность императору непонятно, чем мерить, но вовремя сообразил, что Иэй имеет ввиду дворян. Возразил по-другому:

— А кто будет проверять подорожные? Те же, кто сейчас в кордонах поставлен?

— Есть предложения устроить особую дорожную службу. Однако ставить в кордоны старослужащих выглядит правильным решением, поскольку теперь они заняты важным делом и в мирное время. Служивые не должны маяться бездельем, но устраивать постоянные учения слишком накладно для императорской казны.

— А не окажется ли, что они не менее жадны, чем старосты? Не выйдет ли так, что пропускать через кордоны будут не тех, у кого есть подорожная, а исключительно тех, кто заплатит?

Иэй с превосходством улыбнулся:

— Потом и было принято решение о том, что выдавать подорожные имеют право исключительно наместники. В таком случае, если служивый не пропустит человека, обладающего подорожной, он противоречит воле Императора.

— Не стоит недооценивать человеческую жадность и изобретательность, — не сдавался Рес. — Наверняка найдутся умельцы, которые будут подделывать подорожные.

— Но это можно приравнять к фальшивомонетничеству!

— А разве в империи нет фальшивомонетчиков? Кроме того, имперские воры достаточно хитры, они устроят торговлю поддельными подорожными так, что покупающий их не увидит ни умельца, ни даже посредника. И служивый на кордоне может не пропустить любого на том основании, что подорожная выглядит поддельной.

— Но это же легко проверить. Всего лишь послать запрос тому наместнику, имя которого указано в подорожной, выяснить, выписывал он ее или нет.

— Да, но это займет время, очень многие предпочтут дать взятку, чтобы не задерживаться.

— Подобные возможности предусмотрены: если подорожная окажется неподдельной, служивый будет наказан. В то же время, предусмотрены поощрения тем, кто поймает путников с поддельными подорожными.

— И, наверное, за то, что с поддельной подорожной пропустил, тоже наказывать будут?

— Нет, тогда служивые в кордонах будут чувствовать себя слишком неуверенно. Они же не обучены отличать подделки.

— И все равно будут и без подорожных пропускать. За серебро.

— В каждом кордоне дворянина не поставишь, — добавила Леск.

— На Пахотных равнинах и возле границ в кордоны ставят дворян из гвардейского ополчения, — сообщил Иэй. — Но вы правы, в тех кордонах, где нет дворян, служивые берут взятки. В одном из селений Трехречья десятника даже зарезали, чтобы отобрать у него кошель с серебром. Вероятно, придется ужесточать наказания за взятки.

Рес опять отвернулся, чтобы глаза спрятать — понял, про какого десятника речь. А беглецы так надеялись обогнать вести.

— Зарезали десятника? — взялась выпытывать Леск. — Неужели у него не было меча? Или напали в темноте?

— Я не знаю всех подробностей, я спускался по Стремнине на барке и перекинулся несколькими словами с капитаном патрульной галеры, который, в свою очередь, незадолго до этого узнал про убийство десятника от встреченного на берегу разъезда легкой конницы. Известно, что убийца южанин, что десятник успел выхватить меч. Вероятно, убийца владеет приемами народа дельты, которые позволяют победить мечника с помощью ножа и намотанной на вторую руку ткани. Также возможно, что убийца на самом деле побережник, просто загорелый или же подкрасил каким-то способом кожу на лице.

— А больше ничего не выяснили? Нам не следует передать какие-либо приметы убийцы?

— Ничего существенного. Убийцу сопровождала женщина, они купили коней у торговца, однако служивые разъезда не знали, какие были у коней тавра и подковы. Вот еще одна причина, по которой необходимы подорожные. Не только, чтобы ловить убийц, ведь ездить будут гораздо меньше, и кошели служивых будут не так тяжелы от взяток. Уменьшится соблазн для грабителей.

— Не пострадает ли торговля? — задала очень справедливый вопрос Леск.

— А нужна ли торговля в том виде, как она есть сейчас? Приносит ли она пользу империи? Ведь торговцы чаще везут разнообразные предметы роскоши, чем действительно необходимые товары. Например, с юга на север везут вино и теснят северных пивоваров, которые вынуждены варить дешевое и потому плохое пиво. А северное виноделие сохранилось лишь в некоторых имениях, как семейная гордость.

— Северное виноделие действительно проиграло южному, — согласилась Леск. — Хотя на севере есть очень неплохие вина. Но с пивоварением, на мой взгляд, все наоборот, пивовары вынуждены варить такое пиво, чтобы оно выигрывало у южных вин. И как быть с теми товарами, которые необходимы? Не роскошь? Если остановится торговля, то кто будет снабжать лесом и дровами Пахотные равнины?

— Если торговля приносит пользу империи, купцу будет легко получить подорожную. Кроме того, снабжение Пахотных равнин лесом настолько важное дело, что его нельзя доверять случайным одиночным купцам, оно должно осуществляться имперскими советниками.

Они еще много о чем поговорили. Про урожаи, Иэй постоянно вспоминал свое имение, не рассказать про свое было бы невежливо. И здесь Леск выручила, наговорила правдоподобного, Ресу оставалось только поддакивать. Про новые законы, в которых собирались запретить ношение меча всем, кроме дворян — Иэй не одобрил, сказал, что мечи нужны для самозащиты, а если простые люди сами не смогут себя защитить, то кто же их будет защищать? Однако почему-то решил, что крестьяне все равно не способны овладеть мечевым боем. Заговорили, можно ли производить в дворянство за заслуги перед империей, Иэй был против — он полагал, что у каждого в империи должно быть свое место, и все дворянские места заняты. Но согласился, что можно ввести какое-то особое сословие с особыми привилегиями, не дворянскими, но повыше купеческих, чтобы можно было в него крестьян и ремесленников переводить за заслуги. Потому что если только золотом награждать, казна опустеет.

Наконец, доехали до развилки и распрощались. Иэю прямо, Ресу и Леск направо.

Когда дворянин скрылся из виду, Рес чуть с коня не упал от облегчения. Все время ждал, что Иэй заявит: «Вы не дворяне, вы самозванцы!» И за словами приходилось следить, не думал, что сложно оно так. И не уверен был, что управился, потому и спросил Леск:

— Ну что, вышло у меня?

— Вышло. Если бы Иэй хоть что-то заподозрил, он бы сказал напрямую. В наше время дворяне открыты.

— Да, жалко, что мы враги.

— Тебе понравился Иэй?! — удивилась Леск.