Я в окружении своих фрейлин грустно стояла где-то посредине, деревянной площадке. С двух сторон толкались любопытные жители королевства, старательно что-то крича, поздравляя и просто комментируя.

  Девушкам, стоящим вместе со мной это определенно нравилось, они мило улыбались и грациозно махали руками. Я на их фоне казалась грустным умертвием. Эх! И почему эта толпа не голуби? Сейчас бы топнуть ногой и они такие: 'ур, ур!' и улетели по своим делам!

  Вжик!!!

  С удивлением рассматриваю толстую металлическую спицу, воткнувшуюся прямо перед моими ногами в деревянный настил. Странно, а где обещанная стрела с пушистым оперением?

  Внезапный вскрик удивленной не меньше моего публики, заставил меня оторвать взгляд от летающей спицы и поднять голову.

  Прямо на меня, как в замедленной съемке, летела ее полная копия.

  Сердце пропустило удар, легкие забыли, как выдыхать, а мозг лихорадочно думал, что делать - бежать, падать или продолжать смиренно стоять, как инок перед постригом.

  Испуганно закрыв глаза в самый последний момент, я открыла их только, когда сзади раздался приглушенный стон, и что-то тяжелое упало на доски платформы.

  Обернувшись, я застыла.

  На деревянном полу, лежала та самая полная девушка, которая с таким трудом выбивала для себя место именно в первом ряду. Ее глаза были расширены от удивления, и, казалась, в них застыл только один вопрос: 'За что?'

  Девушка была еще жива. Спица без проблем пробила середину грудной клетки и замерла где-то на середине.

  Ее тело безвольной сломанной куклой замерло с неестественно повернутыми ногами, на побелевшем лице застыла маска страха и только руки судорожно пытались толи закрыть рану, толи вытащить спицу.

  С каждым вздохом, ребра расширяли грудную клетку, и из, казалось бы, небольшой ранки равномерными толчками выходила багровая кровь, создавая на платье все увеличивающееся и увеличивающее пятно.

  Нас учили не бояться крови и, наверное, у меня это получалось.

  Толчок... Второй...

  Красное на красном...

  'Не смотреть! Не смотреть!', - шептал внутренний голос, но я словно прикованная не могла отвести взгляд от этой картины, и продолжала не только смотреть, но и считать, возможно, последние удары ее сердца.

  Третий...

  Четвертый...

  В себя меня привел истошный крик одной из девушек. Его слаженно подхватили остальные, уже видимо усомнившиеся в оказанной им чести быть моими фрейлинами, а потом эта визжащая толпа пришла в движенье.

  Меня кто-то грубо толкнул в правое плечо, в результате чего, я не удержалась и завалилась на бок. Прикрыв руками голову, чтобы защитить от обезумевшей толпы хотя бы эту часть тела, я постаралась откатиться подальше от женских каблучков, стремительно рванувших к лестнице.

  Видимо от страха переусердствовала, потому что получилось не только откатиться, но и свалиться на мостовую. Слава богу, сработали рефлексы, приобретенные в пору неспокойного детства, и я успела в последний момент выставить руки для смягчения удара.

  Вокруг царила самая настоящая паника. Толпа девушек в красных платьях обезумев от страха, понеслась в толпу обычных жителей королевства. Зараженные общим страхом те в свою очередь начали толпиться и метаться туда-сюда в поисках укрытий.

  Не особо осознавая, что делать, я тоже вскочила на ноги, старательно игнорируя разбитые коленки и кровоточащие ладони. Сориентироваться и понять, куда бежать мне не дал поток людей, просто захлестнувший меня и понесший куда-то.

  Ни о каком побеге я уже и думать не могла! Куда там, стараясь бежать со средней скоростью толпы, я молилась только о том, что бы ни упасть и ни быть затоптанной!

  И тут боковым взглядом я увидела знакомую мужскую фигуру. Подобно Колоссу Родосскому он возвышался над толпой напуганных людей. Это был не просто маяк в океане безумия, это был мой единственный шанс выжить.

  Из последних сил рванувшись, я побежала к нему, старательно протискиваясь через общий поток. К счастью гигант тоже меня увидел и поторопился навстречу.

  Буквально врезавшись в мощную грудь мужчины, начинаю сбивчиво объяснять:

  - А там... Спица... Девушка...

  Не в силах больше сдерживаться, прячу голову, лбом прикасаясь к мягкой ткани куртки. Меня тут же накрывают черным плащом, скрывая заметное среди толпы платье.

  - Все хорошо... - мужские руки прижимают к себе. - Нас в кольцо, - хриплым голосом, начинает раздавать он команды, - два отряда на крыши, остальным успокоить толпу.

  Накинув на мою голову капюшон и отрезав, таким образом, от всего мира, мужчина склонился ко мне:

  - Все хорошо, - всегда немного охриплый голос прозвучал еще глуше. - Я рядом...

  Я судорожно вздохнула, отчетливо понимая, что сил сдерживаться больше нет. Пружина стягивающаяся внутри с того дня, как я попала в этот мир, резко рванула, освобождая весь негатив, накопленный за эти недели.

  Меня затрясло, а из глаз хлынули жгучие слезы:

  - Джааам-боооо... - стараясь выплюнуть сковавший горло комок, проскулила я, ледяными руками сжимая гладкую кожу его куртки.

  - Все хорошо, - сипло отозвался мой личный оплот спокойствия, крепче прижимая к своей груди. - Все позади...

  Доверчиво кивнув, я растворилась в потоке слез, стараясь выплакать все переживания.

  ***

  К трехэтажному белокаменному театру я пребыла на белом коне.

  Точнее мы прибыли вдвоем: Джамбо спокойный и уверенный возвышался в седле, нагоняя одним только взглядом на всех ужас и мороз по кожи, а впереди, сжавшись в комочек, сидела зареванная я.

  К тому времени как солдаты немного успокоили толпу, создали небольшой коридор для проезда и подвели лошадь, я успела закончить слезоразлив и немного успокоиться.

  Джамбо уверенной рукой направил лошадь к боковому входу, где толпились солдаты Гарнизона. Больше никого рядом с театром не было, что навевало определенные мысли о срыве спектакля.

  Жаль, Юлий так старался! А вот, кстати, и он.

  - Привет, ушастик! - машу ему рукой. Друг скривился, но говорить ничего не стал, только брови нахмурил, да пухлые губы надул.

  Быстро передав меня с рук на руки эльфу, начальник Гарнизона спрыгнул с коня и стремительно двинулся к стайке ожидающих его офицеров. Проводив его высокую фигуру грустным взглядом, я как-то тоскливо вздохнула и повернулась к Юлику.

  - Ты просто божественна... - с кислым лицом, глядя на подтеки косметики под моими глазами, заявил ушастый приятель.

  - Молчи, итак тошно...

  Взяв под руку, Юлий аккуратно завел меня в театр, через черный вход и втолкнул в одну из гримерок.

  На мгновенье я застыла.

  Еще пятнадцать минут назад, видя летящую на меня стрелу, я думала, что ничего страшнее быть не может. Прошло пару мгновений и, глядя на раненую девушку, я думала, что ничего ужаснее уже не увижу.

  Смотря в огромное трюмо на страшилище, когда-то бывшее прелестной принцессой, я содрогнулась:

  - Какая жесть!

  - Вот вот! - поддержал меня 'лучший' друг и заботливо передал косметичку. - Ты займись лицом, а я - волосами. Представление начнется через двадцать минут, а тебе полагается быть в пятьдесят раз лучше актрисы играющей тебя!

  Плюхнувшись на стул и потянувшись к влажным теплым полотенцам, я спросила:

  - Юлий, ты знаешь, что произошло на площади?

  Парень закатил свои удивительные голубые глаза к потолку:

  - Высшая несправедливость! - сноровисто распуская причёску, сообщил он. - Подумать только, меня пытались лишить твоего общества! Причем, радость моя, это был не наш наемник!

  - Правда? - глупо рассматривая черные пятна на белоснежной поверхности полотенца, удивилась я.

  - Ровнее голову держи, - попросил Юлий, возвращаясь к процессу распускания волос, и принялся сплетничать: - Всех троих нашли мертвыми на крышах. Кому сказал ровнее держать? - легонько стукнул меня расческой по макушке парень. - Странно, - перебирая пряди, сказал он, отводя глаза, - что этих троих устранил кто-то другой.