«Имею честь явиться по случаю командирования на U-62».

«Очень рад, дорогой доктор, добро пожаловать. Надеюсь, вы нам принесете счастье. Погода сегодня благо, приятная для отплытия, а это как будто уже хорошее предзнаменование. Где наше походное обмундирование, ваш кожаный плащ? Через час мы снимаемся с якоря».

Мы пожимаем друг другу руки и вместе поднимаемся на палубу. Там в полном разгаре приготовления к отплытию.

Время немного за полдень, весеннее солнце обдает теплом лица матросов; опи приподнимают протянутые тросы и моют палубу. Зорко следит за работой старший унтерофицер Паульсен, «№1». Он самый старый морской унтерофицер на борту, сын рыбака, из Лабе около Киля, человек спокойный, серьезный и надежный, на него можно было вполне положиться. Паульсен - отличный моряк, на вахте зрение у него острое, как у рыси; он старшина торпедных аппаратов в носовом отсеке, а следовательно, важное лицо на борту.

За два длинных года войны из мепя выработался опытный подводник. Три раза я ходил в море на UC-22, и в моем активе были еще шесть продолжительных дальних походов на UB-21. В ноябре 1910 г., во время моего кратковременного отпуска, который я проводил в ropax Баварии, пришла долгожданная телеграмма: «Назначены командиром U- 62».

Наконец-то большая подводная лодка.

Быстро упаковал я свой чемодан и через два дня был уже на везерской верфи в Бремене. U-62 - это великан. 70 м длины и почти 7 м ширины, 1000 т водоизмещения (в подводном положении), дизельмоторы в 2000 л.с., скорость хода в надводном положении 10 миль в час, одна пушка 10,5 см, другая - 8,8 см. Команда в 40 человек. Это было настоящее судно и чудесное оружие.

О гордостью я окинул взором прекрасную новую лодку. Англичане вполне правы, у них всякое судно женского рода, будь то battlecrniser (линейный крейсер) или маленькая submarine (подводная лодка). На самом деле в подводной лодке есть что-то материнское, покровительственное. Вот уже четверть года как принадлежит нам эта лодка, а мы ей. И мы уже пожали первые скромные лавры. С 1 по 24 марта мы крейсеровали у западных берегов Англии. Потоплено 18000 т. Немного, но для начала это неплохо. И теперь снова в море с отличным экипажем, на который я мог положиться, как на каменную гору. Что мы, командиры, могли бы сделать без наших людей? Конечно, мы разрабатывали планы действий, управляли и нападали. Но любой замысел, любая боевая задача могли окончиться неудачей при малейшем промахе экипажа. Одно лишь неправильное действие клапана, неуместная нервность, малейшее отсутствие «общей мысли» с командиром, стоявшим на. посту в рубке, могли превратить успех в катастрофу.

«По местам стоять, со швартов сниматься!»

Мысли мои прервались.

«По местам стоять, со швартов сниматься!» - повторяется команда на палубе.

Сигнальные свистки, три коротких звука сирены. Слова команды, возгласы, прощальные приветствия. Завертелись винты, и U-62 21 апреля 1917 г. покидает базу подводных лодок в Гельголанде, чтобы отплыть в свое второе дальнее плавание. Погода ясная, видимость отличная. Позади нас остаются красные скалы, долго еще блестевшие на горизонте. Сколько раз я уже видел эту картину, великолепную картину, когда Гельголанд выступал вдруг из моря при нашем возвращенни из долгого, полного приключении плавания.

В зоне минных заграждений мы встречаем несколько миноносцев - это конвой, которому поручена охрана нашей безопасности, он должен отвести нас в открытое море. Все свободные от работы люди находятся на палубе и полной грудью дышат свежим воздухом. Они уже с первого плавания знают, как редко удается этим пользоваться.

Наш новый гость на борту, доктор, шагает вместе со мной качающейся походкой моряка по отличной деревянной палубе лодки, и я рассказываю ему о ее боевой готовности и о наших первых приключениях.

Однажды на переходе из Везера в Киль мы задержались на одну ночь в Брунсбюттело из-за густого тумана.

Редко случалось, чтобы большая подводная лодка оставалась там на целую ночь. Лоцманы сразу же позвали нас на стакан крепкото грога. Наши хозяева в большинстве своем были старые капитаны парусных судов, многие из них с седыми бородами, все люди с «большим плаванием». Мы сидели за круглым столом. Старики, посасывая свои трубки, с серьезными лицами рассказывали самые невероятные морские истории. В особенности запомнился мне один из них с голубыми глазами, сверкавшими из-под нависших бровей, когда он хотел подтвердить правдивость своих рассказов в ярких красках о приключениях с морскими змеями и акулами. Он был похож на «корабельного духа» с белым, как известь, лицом, сидящего на корточках на бушприте и гадающего о судьбе. Спокойно слушали мы о том, как огромная рыба-пила «подпиливала» шкуну так, что получилась большая течь. Дрожь пробегала у нас по спине, когда с таииствеппым видом они рассказывали о волшебном корабле, который снялся с якоря в пятницу, бродил, словно привиденне, но морям всего света и приносил несчастье всем морякам.

Мы слушали их еще некоторое время, а затем в свою очередь обнажили наши шпаги. В конце концов мы ведь тоже не новички, и, кроме того, морское плавание мы знали не хуже, чем эти белобородые.

«Когда мы лежим на дне, - начинает рассказывать один из бывалых подводников, - мы отлично можем наблюдать жизнь на морских глубинах. Бесшумно сдвигается в сторону изогнутая стальная стенка. В два приема поднимается вверх жалюзи. Перед вами темное стекло. Теперь вы нажимаете кнопку, и с помощью сильного прожектора мрачные морские глубины сразу освещаются. Толстое стекло совершенно чисто и прозрачно, так что вы можете отлично видеть все подробности. И вот вы видите, «как с любопытством близко подплывает большая рыба, как двигаются раки, омары и морские звезды среди кораллов и морских цветов...»

Движение стаканов с грогом вдруг прекратилось. Разинув рты, слушают старики, черт побери! Да, это что-то совсем новое в морском плавании. Ах, черт возьми! Вот, молодцы, эти подводники!

«Когда нам становится слишком скучно на дне, - говорит один инженер-механик с другой подводной лодки, тоже задержавшейся из-за тумана, - мы вылезаем через шлюзовую камеру. Это делается очень просто. Прежде всего вы входите туда. Захлопываете непроницаемую дверь. Затем открываете кран. Пошла вода. Вы берете прямо зубами резиновый мундштук вашего спасательного подводного прибора. Вода поднимается над головой. Теперь надо подняться наверх и выйти. Сапоги подбиты свинцом, чтобы вас не поднимало. Другие следуют за вами таким же порядком. Очень трудно бывает спуститься вниз по стенкам лодки, скользким, как бока угря, ведь палуба подводной лодки довольно высокая. Но дно моря мягкое, так что можно спокойно слететь вниз. Теперь можно уже свободно бродить. У всех нас лампы и острые топоры на случай опасности. Могу вас уверить, что такая прогулка по дну моря - величественное зрелище. Там и горы, и долины, леса водорослей, невиданные деревья и растения. При свете наших фонарей вспыхивают страшные глаза осьминогов, они шевелят своими опасными щупальцами».

«А вы не знаете историю подводного верблюда, - вставляет фразу другой подводник, чтобы сменить предыдущего рассказчика в этом «сплетении небылиц».

Раньше я плавал в Средиземном море, не раз бывали мы по ту сторону Африки у сенусси[7]. Они были нашими друзьями. Там однажды

случилась следующая история, я сам был свидетелем:

«UC-20 крейсировала между Полой и Северной Африкой для перевозки боевых припасов. С каждым рейсом мы перевозили сотни ружей, дальнобойных пулеметов и ручных гранат. Однажды экипаж получил от одного шейха, настоящего арабского шейха, замечательный подарок. В нарушение всех законов Корана этого шейха угостили на борту ужасной бурдой, которая называлась «греческим коньяком». В благодарность за это он подарил нам верблюда. Настоящего одногорбого верблюда (camelus dromedarius). Командир лодки сначала, пришел в ужас. Но, подумав, счел делом личной чести отвезти животное в Германию. Для такой единственной в своем роде погрузки пришлось вызвать всех людей. Сделано это было так.