- Это почему?.. - открыли было рты деревенские.
- Лисарь, Грохот! Делайте, что господин велел! - рявкнул на них управляющий. И добавил угодливо. - Сейчас, сейчас, мы мигом! Что же вы с госпожой сразу не сказали?
Студиозус смотрел теперь на своего спасителя с нескрываемым исследовательским интересом: как ребенок на паука, которому хочется повыдергивать лапки, да боязно - вдруг ядовитый...
Эдан даже поежился.
- Пошли, - буркнул он, помогая жертве деревенского правосудия встать и размять ноги. - Зовут-то как?
- Риэ.
- Риэ? Риэ... Знакомо звучит... Профессор Зарта, историк, и Риэ, его помощник: "К типологии некоторых доимперских символов, найденных на алтарях и надгробиях", - процитировал мастер библиотечную карточку. - Правильно?
- Правильно, - с некоторым удивлением согласился студиозус.
- Толковый трактат. Жаль, Храм его запретил.
Было видно, что на языке у парня так и вертится к Эдану куча вопросов, но задать ни одного он не успел - за порогом старостовой избы их встречала целая делегация. Первой, забыв о манерах, на шею своему герою-спасителю бросилась леди Юлия. За ней подтянулись, сочувственно ахающие старушки: свидетельницы недавнего происшествия и ярые ненавистницы "лодырей да охальников" - зареченских гуляк. А на улице уж и прочие караулили - совсем не столь дружелюбные. До дома провожали почти всей деревней.
Прослышав о переполохе, Алим уже мерила тревожным шагом хозяйское подворье.
- Что? - завидев Эдана, бросилась к нему.
- Вот, болезного к тебе привел, - указал тот на ковыляющего следом Риэ. - Юлия, оставь его в покое! Дай парню в себя прийти, умыться, переодеться!..
Девушку оттеснили к дому, студента же втащили в тесную летнюю кухоньку, поставили перед чаном с водой для умывания, вручили чистые штаны да рубаху с хозяйского плеча. Затем напоили теплым травяным чаем - а знахарка вытащила одну из своих целебных мазей...
- Некогда с притираниями и перевязками возиться! - остановил ее светловолосый. - Могу поспорить, хозяева еще до вечера на дверь нам укажут. А если не укажут - так деревенские ночью заявятся: восстанавливать "справедливость"... Исцели его, пообедаем наскоро - и уходим отсюда.
- Но... - странно растерялась Алим. - Мне, чтоб исцелять, руки открыть придется, - с намеком посмотрела она на Эдана, потом на дверь.
- Так давай! - и бровью не повел тот. - Меня шрамами не испугаешь, а Риэ... потерпит.
Лекарка нерешительно замялась.
- Как прикажешь, - сдалась наконец.
С усилием она стянула перчатки, оголяя изуродованные рубцами, распухшие в суставах пальцы. Студиозус охнул, едва сдержавшись, чтоб не отшатнуться.
"Как-то не похоже на шрамы от ожогов", - тихонько отметила Лая.
"Не похоже", - задумчиво согласился Эдан.
Руки целительницы неуверенно коснулись разбитого лица, погладили вспухшее веко... Тяжелая дрожь разлилась в воздухе.
Ноздри мастера расширились, впитывая знакомое ощущение чужого дара - очень сильного дара. И тщательно до сих пор скрываемого...
Риэ громко закричал.
***
- Никогда не думал, что исцеление настолько болезненно! - смущенно говорил он Юлии три часа спустя, когда их, теперь уже, четверка топала по кочкам деревенской дороги в сторону большого тракта.
Избавленный от синяков, отмытый, в чистой одежде и даже выбритый, Риэ теперь выглядел не то, чтоб красавцем, но юношей, вполне способным зажечь девичье сердце. Темно-русые кудри, большие карие глаза, стеснительная улыбка с ямочками, делающая его лицо милым и по-женски мягким, - чем не подходящий набор для первой влюбленности? И, что самое главное, в отличие от негодяя светловолосого, на благородную леди поглядывал студиозус с глубоким, искренним восхищением - как и полагается смелому герою смотреть на свою даму...
- Это тебе еще повезло, что переломов не было! - со зловещей улыбочкой встрял Эдан, мгновенно убивая в Юлии всякую мечтательность. - Некоторых целителей, знаешь ли, от лишней боли избавлять нарочно не обучают...
Хромающая позади Алим усиленно делала вид, что разговор ее не касается.
- Куда мы вообще идем? - не выдержав, перебила леди. - Пешком, да еще и на ночь глядя?
- Ну, если я правильно рассчитал, у нас все шансы выйти навстречу моим людям...
- А если нет?
Светловолосый молча пожал плечами да ускорил, и без того резвый, шаг.
- Интересный у тебя спутник, госпожа! - странным взглядом проводил молодого мужчину Риэ. - Кто он такой?
- Эдан? Наемник... кажется, - впервые засомневалась Юлия. - Говорил, что в военной школе учился...
- И давно его знаешь?
- Да вторую неделю всего. Я на корабль до столицы села - думала, к честным морякам попала, а они просто негодяями оказались! Эдан мне тогда помог, а потом я с ним пошла...
- Вот так просто и пошла? - удивился юноша. - С незнакомцем, случайным встречным?
Что ж, со стороны это действительно выглядело странным. И Юлия тут же почувствовала себя глупо - чего она терпеть не могла.
- Никто же не тащил меня против воли! - немедленно рассердилась леди. - У меня был выбор, и я сама согласилась!
- Знаешь, - чудно взглянув на девушку, осторожно заговорил Риэ, - я однажды давал уроки сыновьям купца, двум ужасно избалованным мальчишкам. И вот никак не мог с ними справиться! Малолетние негодяи учиться не хотели, чуть что - бежали жаловаться отцу, а тот и слышать не желал моих оправданий... И знаешь, что я сделал? Подольстился. Убедил мелких оболтусов в их талантливости и важности. Устроил так, что до сих пор они считают, будто учились исключительно по собственному выбору и пожеланию, а ведь в результате совершилось как раз то, что нужно было мне!..
- Хочешь сказать, я дура? - обиженно съежилась девушка.
- Он хочет сказать, - обернулся к ним Эдан, - что ты наивный ребенок, всю жизнь проживший под отцовским крылышком. И что я вынудил тебя принять выгодное мне решение, а ты этого даже не заметила.
- И это... правда? - поразилась Юлия.
- Конечно, правда, - небрежно пожал светловолосый плечами. - Но, - тут же пресек готовое выплеснуться возмущение, - теперь уже поздно отказываться!
- Это почему?!
- Потому, милая, - вздохнул он сочувственно, - что у меня опасное ремесло. И, к сожалению, тебя уже заметили в моей компании... Оставайтесь здесь, я гляну, что там за поворотом.
Эдан скрылся в придорожных зарослях.
- Вот мерзавец, а? - возмущенно зашипела ему вслед Юлия.
- Ты бы поосторожней с ним, госпожа, - тихо предостерег Риэ. - Я много повидал солдат да наемников, и, говорю тебе, этот не из них. Слишком самоуверенный, без капли угодливости или почтения. Чересчур для военной школы образованный. Да и за обедом, вспомни, как себя вел...
- А что за обедом не так было? - искренне удивилась девушка, припоминая безупречные манеры светловолосого. - Обычно он себя вел...
- Это для тебя, благородной леди с хорошим воспитанием, обычно! А для безродного авантюриста более чем странно...
- Без него, такого странного, ты бы еще в подвале сидел! - с упреком обозвалась Алим. - А наша леди моряков бы ублажала...
Риэ виновато замолк на полуслове. Но Юлия ничуть не смутилась, и сопеть продолжала все так же сердито.
- Эй, - выглянув из-за поворота, позвал их Эдан. - Идите сюда! Повезло нам!
За изгибом дороги ждала карета с сине-серебряным гербом.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, В КОТОРОЙ ЭДАНУ ПРЕДСТОИТ ВЫЯСНИТЬ КОЕ-ЧТО О СВОЕМ ПРОШЛОМ.
После заката сильно похолодало. Стылый ветер срывался дождевыми каплями, зло трепал древесные кроны, вынося на дорогу ворохи сухих листьев. Осень подбиралась к середине - и потихоньку брала свое.
Эдан, пристроившись на передке кареты, прятался от холодной мороси в неизменный плащ, лишь иногда лениво высовываясь из-под капюшона, чтоб расспросить возницу о делах в имении или, щурясь от неровного света качающегося масляного фонаря, вглядеться в темный поворот дороги.