Получив послание, Ираклий пришёл в совершенное отчаяние. Он вошёл в храм, положил ответное письмо Хосрова рядом с алтарём, пал вместе с сановниками ниц на землю, и они горько плакали, «чтобы Господь увидел презрение, которым поражали Его ненавистники Его»[563].

Если что и помешало Хосрову немедленно завершить свой победоносный поход, так это отсутствие сухопутной базы на Босфоре, чтобы поддержать морскую экспедицию на Константинополь. А также необходимость привести завоёванные римские территории под управление Персидского царя. Довлел и церковный вопрос, которым теперь был вынужден заниматься Персидский царь. По его инициативе или, как минимум, с его согласия, в Ктесифоне состоялся церковный Собор, где присутствовал пленённый Иерусалимский патриарх Захария. Следствием этого Собора стало усиление позиции монофизитов на Востоке и упрочение их влияния. На фоне недавних гонений монофизитов в царствование узурпатора Фоки мягкое отношение к ним Хосрова создавало дополнительные трудности для Ираклия во внутренней политике.

Всё же, по некоторым источникам, Хосров согласился на время отказаться от захвата Константинополя при условии выплаты следующей унизительной дани: тысяча талантов золота, тысяча талантов серебра, тысяча шелковых одежд, тысяча коней и тысяча девушек. Говорят, что Ираклий был вынужден согласиться с этим предложением — никакой альтернативы у него просто не оставалось[564].

Не имея, по-видимому, достаточных сил для немедленного овладения Константинополем, Хосров решил предпринять наступление на житницу Римской империи Египет, систематически снабжавший многие территории хлебом и являющийся едва ли не основным источником дохода государственной казны. В это время Египет, где пребывал экзархом Никита, под мудрым управлением брата царя испытывал внутренний покой и подъём. В 615 или 617 г. (по разным данным) персидский полководец Шахрбараз начал свой поход, направленный на покорение Египта. После длительной осады пала крепость Пелузий, защищавшая вход в дельту Нила, а затем персы овладели Мемфисом. Затем, не без труда захватив остальные крепости на их пути, персы, наконец, подошли к Александрии.

Видимо, у Никиты не оставалось сил защитить город, практически неприступный с суши, и он вместе с патриархом св. Иоанном Милостивым покинул город, отправившись на корабле в Константинополь. Конечно, такой поступок нельзя назвать оправданным и, тем более, благородным — сановник практически оставил город без командования и власти на волю судьбы. По дороге в столицу их корабль попал в страшную бурю. Не вынеся плавания, патриарх решил вернуться на свою родину на остров Кипр, где и скончался 12 ноября 618 г. Никита, мнение о котором царя не изменил даже этот неблаговидный поступок, также не усидел в столице и был возвращён в Африку в качестве её экзарха, где и умер в 629 г.

К чести жителей Александрии, их не смутило бегство Никиты, и они с воодушевлением взялись за оборону родного города. Как это нередко бывает, всё решил случай. Один молодой человек, родом из Аравии, долго проживавший в Александрии, обратился к Шахрбаразу с предложением использовать морской путь для взятия города. По его совету персы захватили множество рыбацких судёнышек и, посадив на них воинов, внезапно проникли в город через западные ворота, перебив караульных. Взобравшись на стены, они провозгласили победу Хосрова и открыли ворота остальной армии. Пока александрийцы приходили в себя, персы были уже в городе[565]. Началось бегство, осложняемое неблагоприятным ветром с моря, препятствующим византийцам покинуть Александрию. Поэтому потери римлян были чрезвычайно велики. Помимо обычной добычи персам достались громадные церковные сокровища, отправленные армией в дар Хосрову. Это печальное событие по разным данным случилось в 618 или 619 г. Победа персов была настолько яркой и значимой, что министр финансов Персии Йездин, желая угодить своему царю, изготовил золотые ключи от города — точную копию железных, настоящих, и преподнёс их ему в дар. После этого победоносный Шахрбараз совершил поход в области среднего Египта, дошёл до Эфиопии и овладел Пентаполем и Ливией. Для укрепления власти Хосрова персы благоразумно предоставили главенство представителю монофизитской церкви, на которого одновременно возложили обязанности по взысканию налогов и податей[566].

Катастрофически обстояли также дела на Западе и на Севере. Захват Испании вестготами, начавшийся ещё при императоре Юстине II, продолжился при Ираклии. Более того, переход вестготов из арианства в Православие только способствовал умиротворению их отношений с местным православным населением. Начиная с 610 г. и по 624 г. Римская империя последовательно теряла последние оставшиеся территории в Северной Африке и Испании. Власть Римского императора отныне распространялась только на острова Майорка и Минорка.

В Италии дела обстояли ещё хуже. При новом Равеннском экзархе Иоанне случилось солдатское восстание, жертвой которого стал сам представитель императора. Новый экзарх евнух Елевферий начал довольно успешно: он подавил солдатский бунт, отвоевал у лангобардов Равенну и разгромил очередного узурпатора Иоанна из Комиссы, овладевшего Неаполем и провозгласившего себя императором. Но затем удача изменила экзарху — он потерпел тяжёлое поражение от лангобардов и купил мир очередным увеличением суммы ежегодной дани, выплачиваемой варварам Империей. Чувствуя слабость центральной власти, Елевферий вознамерился отделить Италию от Империи и создать собственное государство. Вероятно, это условие тайно оговаривалось им с вождями лангобардов и Римским престолом. Горделиво он облёкся в царский пурпур и направился в Рим, чтобы там венчаться на царство. Но по дороге в Вечный город в 619 г. он был убит собственными солдатами, отославшими его голову в Константинополь[567].

Оставшиеся беззащитными северные провинции также подверглись жесточайшему набегу славян, с 611 г. беспрерывно переходившими Дунай и разорявшими римские земли. Особенно пострадала Истрия, и славяне, остававшиеся всё ещё данниками Аварского хана, отправляли ему пленных византийцев, которых тот расселял в Паннонии. Понемногу овладев морским делом, славяне затем распространили свою экспансию на острова Эгейского моря. Страх от нападения славян был настолько велик, что слухи об их вторжениях достигли берегов Испании и Сирии.

Жалкое состояние Римской империи довольно красочно иллюстрирует ещё один эпизод, случившийся в 619 г. Умер Аварский хан, и его преемник принял власть над варварами. Желая использовать этот случай для того, чтобы закрепить мирные отношения с аварами, император Ираклий отправил к ним посольство. Инициатива царя была благосклонно принята новым владыкой аваров, который предложил для упрочения мира встретиться с императором в городе Гераклее. Не подозревая о подвохе, Ираклий дал своё согласие и прибыл в сопровождении большой свиты, захватив попутно богатое снаряжение для проведения ристаний и зрелищных мероприятий, которые желал организовать в честь заключения мирного договора. Предвкушая праздник, в Гераклею стянулось множество простого народа. Но у Аварского хана были иные замыслы: по его приказу орда бросилась на византийцев, желая захватить Ираклия в плен. Только чудом император, вынужденный сбросить царские одежды, ускакал от погони, но множество рядовых граждан попало в плен.

Не чувствуя сопротивления, авары совершенно презрели уже заключённый новый мирный договор. Орда продолжила наступление на Константинополь и уже вскоре оказалась перед Золотыми воротами, грабя окрестности столицы. Несколько дней варвары хозяйничали в округе и, утомившись разбоем, вернулись обратно, уводя с собой множество пленных и награбленное имущество. Опасность захвата Константинополя была так велика, что в честь чудесного избавления от аваров 5 июня был установлен специальный Крёстный ход. Нечего и говорить, что и этот удар судьбы Ираклий встретил в полной беспомощности — никаких сил противостоять аварам у него не было. Единственное, что ему удалось — по новой перезаключить с ними мирный договор, проглотив оскорбление и покушение на свою жизнь и честь[568].