Когда Фераро приблизился к нему на расстояние од­ного метра, Каталоно спросил:

— 

Ты знаешь, кого побеспокоил?

— 

Знаю!

—  

Однако ты, оказывается, шустрый, как я посмотрю. Давай рассказывай, что тебя привело ко мне.

Фераро, поведя глазами на полуобнаженных девушек, невольно задержал свой взгляд на их прелестях.

—

Ты на моих девочек зенки не зырь, а давай говори.

— 

Они не должны слышать того, что я намерен вам ска­зать, — удивил Фераро Каталоно своей строптивостью.

Каталоно не любил, когда его поучали или поправля­ли. Посмотрев на Фераро долгим взглядом, он убедился, что его строптивость происходит не от недостатка уважения, а скорее всего из-за молодости, нехватки ума. Довольный та­ким выводом, устраивающим обе стороны, Каталоно, идя навстречу просьбе Фераро, снизошел, обратившись к де­вушкам:

— 

Козочки, оставьте меня с парнишкой наедине.

Те немедленно выбежали из зала. Каталоно, накинув на себя длинный шелковый халат, присел на середину ди­вана и потребовал:

— 

Ну, теперь говори, что тебя привело ко мне.

Несмотря на то, что в зале имелись свободные стулья,

Каталоно не предложил Фераро присесть, поэтому парню пришлось говорить стоя:

— 

Я работаю в банке «Эверальдо» оператором по теле­тайпу.

—  

Что-то не слышал о таком банке. Где он хоть нахо­дится?

— 

В швейцарском городе Люцерн.

— 

Понятно, говори дальше.

—

Сегодня в конце дежурства я получил телекс из Нью- Йорка.

—

О чем?

—  

Я бы хотел за свою информацию получить возна­граждение.

— 

Не пойму я тебя! Прыткий ты или дурной?

—  

И не прыткий, и не дурной, а кое в чем умею разби­раться.

—

Я посмотрю сначала, какая будет твоя информация. Если стоящая, то так и быть, за нее заплачу.

— 

Я бы хотел получить десять кусков баксов.

— 

Кончай торговлю, я свое сказал, — теряя терпение, обрезал Фераро Каталоно.

Фераро ничего иного не оставалось делать, как дать Каталоно копию телекса, полученного из Нью-Йорка.

По мере чтения текста лицо Каталоно из недовольного и хмурого стало проясняться, на нем появилось выражение добродушия и дружелюбия к собеседнику. Сообщение на­строило его на приятные размышления. Он сразу же дога­дался, что Фераро принес ему очень важную и интересную информацию, не воспользоваться которой с его стороны было бы кощунством.

—  

Сколько у этого... Юргенда Потсбернера, — заглядывая в листок с текстом телеграммы и читая в нем фамилию американца, — лежит баксов в вашем банке? — спро­сил у Фераро Каталоно.

—

Я счел для себя небезопасным интересоваться у слу­жащих банка такой информацией, так как это у нас не при­нято, но думаю, что много.

— 

Верно поступил, пострел. Это мы и сами завтра уз­наем. Ты, кроме меня, данной информацией ни с кем боль­ше не делился?

—  

В общих чертах пришлось сказать брату Стефану Оливейро и

Данило Вентурио, иначе я к вам не смог бы по­пасть.

— 

Понятно! Можешь ехать домой, но держи язык за зу­бами.

— 

А как насчет денег? У меня их нет даже на обратную дорогу.

— 

Я смотрю, ты толковый пройдоха, — улыбнувшись, похвалил Фераро Каталоно и хлопнул несколько раз в ла­доши.

В зал зашел худощавый мужчина средних лет.

— Ректавидо, дай этому молодцу штуку баксов, — уви­дев в глазах Фераро недовольство, Каталоно пояснил ему: — Остальную плату ты у меня получишь после завершения операции. Но с условием, что у мистера Юргенда Потсбернера в вашем банке на счете будет солидный вклад.

Оставшись один в зале, Каталоно вновь внимательно прочитал копию телекса, взвешивая каждое слово и давая ему оценку. Он понял, что в его сети, если он успеет их рас­ставить, завтра может попасть крупная, денежная, икряная рыба. Но чтобы такое осуществить, ему нужно немедленно дать распоряжения своим подручным, чтобы они раскру­тились должным образом. Нужно не только послать в Лю­церн боевиков для нападения на американца и изъятия его денег, но еще хотелось бы заранее узнать, на какую сумму он может рассчитывать в данной операции. Если все осу­ществится удачно, в чем он уже не сомневался, то придется обещанные девять кусков отдать Фераро. Этим жестом он не просто выполнит одно из своих обещаний, которым Ка­талоно не придавал значения и, когда раздавал их своим подчиненным, часто забывал о необходимости выполне­ния. Он просто намеревался включить Фераро в круг своих платных осведомителей.

Чем плохо было бы пользоваться информацией Фера­ро на лиц, которые в банке «Эверальдо», как Юргенд Пот­сбернер, будут получать свои денежные вклады крупными суммами? Правда, много таких операций ему полиция Швейцарии осуществить не позволит, но двух-трех ему бу­дет вполне достаточно.

Каталоно стало как-то обидно, что такая светлая и тол­ковая мысль пришла в голову не ему, боссу, отцу мафии Милана, а какому-то сопливому юнцу.

Заглянувшим в зал девушкам, которые понимали, что они не все свои обязанности перед боссом выполнили, он

барским тоном сообщил:

— 

На сегодня можете быть свободны.

Хлопнув в ладоши, Каталоно вновь вызвал к себе свое­го секретаря Ректавидо и приказал:

—  

Найди Вентурио и передай ему, чтобы немедленно явился ко мне.

Когда через полчаса Вентурио вошел к боссу в каби­нет, Каталоно был одет в черный костюм-тройку. Пиджак не был застегнут, поэтому посетителю была видна на жи­летке толстая золотая цепочка от карманных часов.

— 

Присаживайся, дружище, — указывая рукой на мяг­кое, удобное кресло произнес Каталоно, раскуривая гаван­скую сигару, которая, как труба паровоза, работающего на твердом топливе, стала испускать жар и дым.

Разглядывая лейтенанта, как будто увидел его впервые, Каталоно, убедившись, что внешний вид подчиненного вполне соответствует задуманному, перестал забавляться сигарой и произнес:

— 

Я хочу поручить

тебе, Данило, деликатное дело.

—  

Не то ли, о котором я уже немного наслышан?

— 

Оно самое! А дело такое: завтра в десять часов утра в банке «Эверальдо», который находится в швейцарском го­роде Люцерн, некий американский миллионер Юргенд Потсбернер изъявил желание забрать свой денежный вклад наличными в крупных банкнотах. Мистер Потсбернер жи­вет в Нью-Йорке, а значит, за своими баксами может до­браться только самолетом. В Люцерне международного аэропорта нет, значит, он прилетит сначала в Цюрих, а от­туда будет добираться каким-то транспортом в Люцерн. После того, как мистер Потсбернер получит свои баксы в банке «Эверальдо», я хочу, чтобы ты произвел операцию по изъятию их у него. Если он из Люцерна отправится в Цю­рих поездом, то задавить этого мистера в купе и забрать у него баксы под стук вагонных колес будет проще пареной репы. Если же

ой за бабками из Цюриха приедет в Люцерн на тачке, то и в таком случае у вас будет простое решение. Ты со своими боевиками поедешь в Люцерн на двух маши­нах. Если посчитаешь такое количество тачек в операции недостаточным, то можешь взять больше и машин, и бое­виков. Одна тачка будет пасти мистера Потсбернера на трассе, в горах, а другая будет его наводить на первую. В какой момент вам надо будет нажать на курок, я думаю, тебя мне не стоит учить.

— 

Какова будет моя доля от добычи? — задал Вентурио мучивший его вопрос.

— 

Твоя доля будет зависеть от суммы, какую америка­нец получит в банке. Если у тебя будет возможность, то пос­тарайся заранее узнать, сколько баксов Потсбернер наме­рен взять в банке. Если узнаешь и сообщишь мне, то я смо­гу тебе точно ответить, сколько ты заработаешь на этой опе­рации. В любом случае, я постараюсь тебя не обидеть. Ведь именно ты принесешь мне каштаны из огня. Еще вопросы ко мне есть?