Сам Азам был не против формирования «руководящего авангарда» в духе тезисов Саида Кутуба. «Этот авангард создает солидный фундамент — «каида» — для ожидаемого общества», — писал Азам в апреле 1988 года. На этом фундаменте должно быть построено идеальное исламское общество. Афганистан был только началом, верил Азам. «Мы продолжим джихад, и не важно, каким именно путем, до последнего вздоха и последнего удара пульса — пока не увидим становления исламского государства». Он считал, что будущий джихад затронет южные советские республики, Боснию, Филиппины, Кашмир, Центральную Азию, Сомали, Эритрею и даже Испанию — огромное пространство бывшей средневековой исламской империи.

Первой, однако, должна была стать Палестина. Азам помог созданию «Хамаса», группировки палестинского сопротивления, в котором он видел естественное продолжение афганского джихада. Образованный из членов «Общества братьев-мусульман», «Хамас» должен был проводить в жизнь исламистскую линию в противовес секулярной Организации освобождения Палестины Ясира Арафата. Азам искал возможность начать подготовку бойцов «Хамаса» в Афганистане. Потом они должны были вернуться в Палестину и начать партизанскую войну против Израиля.

Палестинский план Азама, однако, противоречил идее Завахири готовить революции в исламских странах, в первую очередь в Египте. Азам резко критиковал приготовления к войнам мусульман против мусульман.

По окончании войны против Советского Союза споры о будущем исламского джихада разъединили двух сильных лидеров. Объединяющей их первоначальной целью был богатый и впечатлительный молодой саудит со своими собственными мечтами.

Чего хотел бен Ладен? Он не разделял ни идей Завахири, ни идей Азама. Трагедия Палестины была постоянной темой его проповедей, он даже вызвался участвовать в интифаде против Израиля. Как и Азам, бен Ладен ненавидел Ясира Арафата из-за ориентации на создание светского государства. Но он не питал интереса к войне против арабских правительств. В то время Усама планировал перенести борьбу в Кашмир, Филиппины и частично в советские республики Центральной Азии, где мог продолжиться джихад против Советского Союза. Интересно, что в то время Соединенные Штаты еще не попали в его список. Он хотел направить авангард ислама в первую очередь против коммунизма.

В судьбоносный день 11 августа 1988 года шейх Абдулла Азам созвал совещание для обсуждения дальнейших путей джихада. Присутствовали: бен Ладен, Абу Хафс, Абу Убайдах, Абу Хаджер, Доктор Фадль и Ваэль Джулайдан. Они были связаны общим опытом войны, но их цели и философия глубоко различались. Азам пытался избежать вовлечения арабов в гражданскую войну в Афганистане. То, что небольшие группы арабов находились в распоряжении разных полевых командиров, могло привести к схваткам арабов друг с другом. Азам согласился с бен Ладеном, что необходимо сформировать отдельное арабское подразделение. Такфириты — Хафс, Убайдах и Фадль — были заинтересованы в консолидации против правительства Египта, но они также хотели влиять на деятельность совместного предприятия. Абу Хаджер, иракский курд, подозрительно относился к египтянам и всегда находился в оппозиции. Он был самым воинственным, и трудно было предугадать, кого он поддержит. Хотя Азам председательствовал на этой встрече, бен Ладен активно вставлял свои комментарии. Каждый понимал, что судьба джихада зависела от его денег. Согласно рукописным заметкам Абу Риды, которые он сделал во время встречи, участники начали с обсуждения трех главных пунктов:

a. Придерживаетесь ли вы мнения, что военная кампания под руководством шейха Абдуллы закончилась?

b. Будущий проект в интересах египетских братьев.

С. Следующий этап нашей зарубежной работы:

несогласие в настоящем;

изобилие оружия.

Джихадисты отметили, что за год можно было бы провести больше акций. «Логово льва» так и осталось тренировочным лагерем. Военная подготовка очень важна, соглашались собравшиеся, но пришло время сделать следующий шаг. «Мы должны сосредоточиться на тех изначальных идеях, с которыми мы прибыли сюда». Абу Рида записал в своем блокноте: «Все согласились, что нужно начать новый проект с чистого листа».

В ответ бен Ладен, которого теперь уже многие называли Шейхом, так рассказал о своем афганском опыте: «Я всего лишь одинокий человек. Мы начали не с организации и даже не с исламской группы. Создание базы, закладка фундамента, обучение и испытание пришедших братьев заняло полтора года. Этот период важен для исламского мира. Хотя я начал дело, не имея определенного плана, за короткое время мы добились больших успехов». Он не высказал должного уважения Азаму, отцу-основателю движения арабских добровольцев, ибо теперь легендой становился сам. Можно было почувствовать, как он уже говорил о себе голосом человека, держащего судьбу за хвост.

«Что касается наших египетских братьев, — продолжал бен Ладен, понимая, что это спорный момент для многих его последователей, — то, что они были с нами в это трудное время, не может быть забыто».

Один из участников отметил, что хотя главные цели арабов пока не достигнуты, «мы делали все, что в наших силах… но потеряли много времени».

«Мы динамично развивались», — сказал бен Ладен, вероятно, очень примирительно. Он подчеркнул, что «подготовлена послушная и верующая молодежь», которая должна быть реально задействована в будущих операциях.

В заметках это не отражено, но у участников оформилось стремление создать новую организацию, способную сохранить джихад после того, как советские войска отойдут. Как ни странно, почти все участники встречи пришли к согласию, и лишь Абу Хаджер выступил против общего дела. Абу Рида подвел итог встречи: план должен быть реализован в ближайшее время. Нужно подготовить людей, которые сумеют привести задуманное в действие. «По предварительным оценкам, в течение предстоящих 6 месяцев «Аль-Каида» может мобилизовать и подготовить 314 братьев».

Большинство присутствующих на этой встрече впервые услышали слово «Аль-Каида». Членов группы набирали среди наиболее активных арабо-афганских боевиков, когда было еще непонятно какая организация будет создана и что делать после джихада. Этого не знал даже бен Ладен.

Лишь несколько человек в комнате понимали, что «Аль-Каида» уже фактически создана несколько месяцев назад из числа сторонников бен Ладена. Друг Усамы из Джидды Медани аль-Тайеб, женатый на его племяннице, вступил в «Аль-Каиду» 17 мая, наследующий день после Рамадана. Собрание, организованное 11 августа, только укрепило решимость аль-Тайеба.

Утром в субботу, 20 августа, участники снова встретились, чтобы формально учредить организацию, которая получила название «Аль-Каида Аль-Аскария» (военная база). «Аль-Каида» являлась организованной исламской группировкой, которая ставила целью продвижения слова Божьего и способствовала победе Его религии», — записал секретарь во время заседания. Основатели разделили военную деятельность на две части: «ограниченной продолжительности», в которой арабы должны продолжать тренироваться и находиться вместе с афганскими моджахедами до окончания завершающей фазы войны, и «неограниченной продолжительности», в которой «они должны отобрать наиболее боеспособных братьев» для перехода в другой лагерь с целью формирования новых структур «Аль-Каиды».

Секретарь перечислил требования для тех, кто хочет вступить в организацию:

 Членство «неограниченной продолжительности».

 Послушание и дисциплина.

 Добронравие.

 Рекомендация из заслуживающих доверия источников.

 Согласие с уставом и инструкциями «Аль-Каиды».

В дополнение основатели постановили, что перед вступлением в «Аль-Каиду» все новые члены должны торжественно произнести присягу: «Перед лицом Бога и его завета клянусь самоотверженно слушаться и исполнять приказы моих начальников, выполнять их трудные и легкие поручения».

«Встреча закончилась вечером в субботу 20 августа 1988 г., — записал секретарь. — Работа «Аль-Каиды» начнется 10 сентября 1988 г. с группы из 15 братьев».