Аравия в 1931 году считалась бедной страной и одним из самых глухих уголков мира. Она даже не была единой — Королевства Саудовской Аравии в те годы не существовало даже формально. Правителем пустынных земель был Абдул-Азиз бен Абдул-Рахман бен Фейсал аль-Сауд, который жил в Эр-Рияде в скромном дворце из сырого кирпича. Он только что усмирил ужасное восстание религиозных фанатиков, известных как ихваны[26], прямых предшественников «Аль-Каиды». Они очищали полуостров от «нечистого» ислама, атакуя войска Абдул-Азиза и убивая тысячи ни в чем не повинных и безоружных селян. Король пытался нейтрализовать ихванов и предупредить проникновение их боевых отрядов в соседние страны. Ихваны презирали короля за его союз с Британией, чрезмерное увлечение многоженством и решительно сопротивлялись его попыткам усмирить джихад, исполнение которого они считали своим религиозным долгом.

Абдул-Азиз добился от религиозных старейшин разрешения обуздать кровожадных ревнителей благочестия. Это стало переломным политическим моментом в современной истории Саудовской Аравии. Обратившись к ваххабитским духовным вождям за поддержкой, король тем самым реанимировал их роль арбитров в религиозном обществе. В конце концов правитель рассеял силы вооруженных ихванов, воевавших на верблюдах, с помощью броневиков, пулеметов и британских бомбардировщиков. Однако противостояние королевского дома и религиозных фанатиков проходит красной нитью сквозь всю современную политическую историю страны.

Большинству саудитов не нравилось слово «ваххабиты». Они называли себя «муваххидуны», что можно перевести как «унитаристы», подчеркивая тем самым веру в единство Бога, или «салафистами», что говорило о почитании ими предшественников («салаф») благословенных сподвижников Пророка. Это движение основал Мохаммед Ибн Абдул Ваххаб, деятель исламского возрождения XVIII века, считавший, что мусульмане удалились от истинной религии, существовавшей в золотую эпоху жизни Пророка и его непосредственных преемников. Среди его богословских новаций были вера в то, что Бог способен обращаться к человеку на понятном языке, отказ от обращения за посредничеством к святым и почитания памяти умерших. Ваххаб настаивал на том, что мусульмане должны обязательно носить бороды. Он отменил несколько религиозных праздников, включая день рождения Пророка, и вместе с последователями разрушил множество «святых мест», которые он объявил языческими капищами. Ваххаб нападал на искусство как на явление, опасное для нравственности и благочестия. Он выдавал разрешения своим последователям на убийство, порку и присвоение имущества тех, кто будет нарушать его запреты.

Большая часть аравийских мусульман того времени считала Абдула Ваххаба опасным еретиком. В 1744 году, после изгнания из Наджда, центральной части полуострова, он нашел защиту у Мохаммеда бен Сауда, основателя первого саудовского государства. Хотя Оттоманская империя вскоре разгромила отряды Сауда, содружество последователей Абдула Ваххаба и наследников дома Саудитов оказалось весьма жизнеспособным. Сущность их общего мировоззрения заключалась в отрицании различия между религией и государством. Крайние взгляды Абдула Ваххаба легли в основу политики Саудитской династии.

Вскоре возникло второе саудовское государство, но и оно пало, на этот раз из-за многочисленных родовых междоусобиц. Когда в XX веке Абдул-Азиз восстановил правление Саудитов, учение Абдула Ваххаба было провозглашено официальной государственной религией. Другие формы ислама запрещались. Все это делалось во имя Пророка, возвещавшего, что во всей Аравии должна исповедоваться только одна религия. Сточки зрения ваххабитов, была только одна правильная форма истолкования ислама — салафизм. Все другие богословские школы ислама объявили еретическими.

Мохаммед бен Ладен сделал карьеру на волне стремительного скачка, который совершила сама Саудовская Аравия. Когда он прибыл в страну в 1931 году, она находилась в состоянии тяжкого экономического упадка. Главным источником дохода долгое время были ежегодные сборы с паломников, пребывавших на хадж в Мекку и Медину, но Великая депрессия уменьшила поток молящихся. Приходилось рассчитывать только на экспорт фиников. Будущее страны представлялось весьма туманным. Король в отчаянии пригласил в страну американского геолога Карла Туитчелла, который прибыл в апреле 1931 года с заданием найти источники воды или золота. Он не нашел ни того ни другого, но обнадежил, сказав, что есть признаки месторождений нефти.

Исследования Туитчелла положили начало коммерческому партнерству по поиску нефти, которое со временем привело к основанию арабо-американской нефтяной компании — АРАМКО. Через несколько лет небольшая колония инженеров-нефтяников и бурильщиков обнаружила нефтяные месторождения в восточной провинции. АРАМКО сначала было небольшим предприятием, но и экономическая жизнь королевства считалась весьма незначительной. Неудивительно, что компания стала локомотивом саудовской экономики и определяла развитие целой страны. Мохаммед бен Ладен, начав работать докером в Джидде, вскоре нанялся на работу в АРАМКО. получив место каменщика в Дхахране.

Первый нефтяной бум начала пятидесятых всколыхнул жизнь этого пустынного полуострова. Князья пустыни, которые всю жизнь питались верблюжьим молоком и финиками, вскоре уже швартовали свои яхты в Монако. Сватавшееся богатство было невозможно даже быстро просадить в казино на Ривьере, несмотря на репутацию саудитов как всемирно известных мотов. Иностранные строительные гиганты, среди них американская фирма «Бечтел», перебросили громадные строительные машины в королевство, чтобы возводить дороги, школы, больницы, порты, электростанции, которые бы придачи фасаду этой страны современные черты. АРАМКО участвовала в большинстве проектов. Еще не было в мировой истории страны, пережившей такую стремительную и ошеломляющую трансформацию.

Счастье улыбнулось бен Ладену, когда американские инженеры по требованию Саудовского правительства стали привлекать к работе больше местных рабочих, начав предоставлять подряды, которые были слишком просты для огромных компаний. Будучи прирожденным строителем, Мохаммед сразу сориентировался в обстановке. Он был невысоким обаятельным человеком. Один глаз у него был стеклянный — результат воспитательного воздействия учителя в первые школьные дни. Бен Ладен после того случая больше не ходил в школу и остался практически неграмотным. «Его подпись была похожа на детские каракули», — вспоминал один из его сыновей. Тем не менее Мохаммед хорошо умел обращаться с цифрами: совершал сложные вычисления в голове и всегда запоминал результат. Один американец, который знал его в пятидесятые годы, описывал бен Ладена как «смуглого, дружелюбного и энергичного». АРАМКО начала программу, позволившую ее работникам взять отпуск на год, чтобы попробовать начать свое дело. Если у них не получалось, они имели право вернуться в компанию с сохранением прежнего статуса. Компания Мохаммеда бен Ладена была одним из предприятий, которые образовались при поддержки АРАМКО. Бен Ладен начал свою деятельность с людьми, связанными прочными узами верности. «Я начинал рабочим, я люблю работу, и я живу вместе с рабочими, — говорил он. — Если бы не моя любовь к труду, я никогда не достиг бы успеха». Он также ценил свою команду и иногда даже брал непрофильные подряды, лишь бы сохранить людей и работу. Рабочие звали его «муалим», что означало одновременно «мастер» и «учитель».

Бен Ладен занимался ремонтом домов в Джидде, когда на его работу обратил внимание министр финансов шейх Абдулла бен Сулейман. Министр похвалил ее перед королем Абдул-Азизом. Годом позже, как вспоминал Усама бен Ладен, его отец снискал расположение старого короля, передвигавшегося в инвалидном кресле, и получил подряд на строительство пандуса, который бы позволил королевскому автомобилю подъезжать прямо к спальне, расположенной на втором этаже дворца «Хозам» в Джидде. Когда Мохаммед бен Ладен закончил работу, он лично заехал на машине на пандус, чтобы продемонстрировать, что конструкция держит вес. В благодарность король пожаловал ему подряды на строительство нескольких королевских дворцов, включая первое бетонное здание в Эр-Рияде. Позднее король сделал бен Ладена почетным министром общественных работ.