Кэри не собиралась выпускать руку Брокка.
И выпустила.
Потерялась.
Растерялась и отступала, выбираясь из круговерти придуманных лиц, пока не оказалась у окна. За ним, расписанным серебряными узорами, лежала ночь. И наверное, окно нельзя открыть, но…
- Вам дурно? - Оден из рода Красного золота встал между Кэри и масками. - Идемте.
Кэри с благодарностью оперлась на его руку.
Тяжело дышать.
Воздух спертый и душный, раскаленный газовыми рожками и холодными драгоценностями дам.
- А… почему вы без маски?
Она заговорила, лишь оказавшись в саду.
Темнота аллеи, пара фонарей, далеких, существующих где-то вовне этого тихого места. Лавка и каменная борзая, разлегшаяся у ног. Снег.
Звезды.
И полумесяц, настоящий, желтоватый слегка.
- Потерял, - Оден стоял рядом и, запрокинув голову, разглядывал полумесяц. - Не люблю балы.
- Я теперь… кажется, тоже не люблю.
Кэри сняла маску. Казавшаяся сперва удобной, та вдруг сделалась невыносимо тяжела. И кожа, с которой соприкасалось дерево, раздраженно горела.
- Дышите, - посоветовал Оден. - Там воздух выгорает, поэтому так душно. Светильный газ с воздухом смешивают, тогда он и горит ярче.
- Да? Я не знала.
- Теперь знаете. Но пожалуй, это не та тема, которую следовало бы обсуждать. Позволите?
Кэри подвинулась.
- Не мерзнете?
- Нет.
И да, разве что немного, альвийский шелк тонок, но при мысли о возвращении ей становилось дурно.
- Если замерзнете, говорите.
- Я не хочу снова туда…
Оден кивнул, добавив:
- Мы вернемся, когда протрубят. Это значит, что идет король, а не приветствовать Его Величество… неблагоразумно.
Кэри понимает. И выдержит. И вообще она повела себя на редкость глупо. Испугалась? Духоты? Или масок, за которыми лиц не видно.
- А еще я потерялась…
- И нашлись. Я отправил записку вашему мужу.
- Спасибо.
- Пожалуйста.
Странно думать, что Оден мог бы стать ее мужем. И Кэри искоса разглядывала его. Красивый? Пожалуй. И еще сильный… и синий мундир ему к лицу. Надежный. Спокойный… и наверное, очень и очень хороший, но чтобы мужем…
- О чем думаете?
- Обо всем сразу, - она наклонилась и смахнула снег с морды борзой. - О том, как бы оно было, если бы…
- Мы поженились?
- Да.
- Пожалуй, мы стали бы друзьями, - сняв китель, он набросил на плечи Кэри. - Не возражайте. Мне перед вашим мужем отчитываться.
Не возражает.
Темная шерсть пахнет Оденом, и запах этот, приятный, но чужой.
- А в остальном… боюсь, мы оба причиняли бы друг другу боль, даже сами того не желая.
- Потому что вы любите свою жену?
- Да.
- А я - мужа, - Кэри еще никому в этом не признавалась. И сказав, вздохнула с облегчением.
Так и есть.
Любит.
Вечно хмурого. Задумчивого. И раздраженного, когда у него что-то там не выходит. Неуверенного в себе. Гениального. Сонного под вечер, особенно, когда вечер поздний, а накануне он в очередной раз засиделся…
- Тогда вам повезло, - очень серьезно ответил Оден.
Кэри знает.
- А… ваша жена?
- К счастью, ее положение - хороший предлог, чтобы не появляться при дворе. Она тоже… не любит подобного рода мероприятий.
…а здесь не любят ее, полукровку. И эта взаимная нелюбовь уже устоялась, сделалась привычной и не особо досаждает обеим сторонам.
- За Перевалом все немного иначе, - Оден раскрыл ладонь, и снежинки садились на нее, таяли, оставляя на коже россыпь капель. - Вы же знаете.
- Да, наверное…
О чем с ним еще разговаривать? Хороший и чужой… и то, что чужой - важнее. Но и молчать с Оденом вполне удобно, вот только время идет-идет, а Брокк не появляется.
И нехорошо как-то…
…что подумают о них двоих?
…наедине с посторонним… нет, Брокк сам сказал, что Оден… и все-таки… если вернуться, то…
- Не думайте о всякой ерунде, Кэри, - он поднялся и подал руку. - Поверьте, что бы вы ни делали, всегда найдется кто-то, кто увидит скрытый смысл в ваших поступках. Идемте, поищем вашего мужа. Но если станет дурно, говорите.
И снова свет.
Воздух густой, тяжелый. Нервные переливы скрипки, которые заставляют Кэри вздрагивать и цепляться за руку спутника.
Маски вьются как вороны.
Черные… откуда столько черноты… они кружат, кланяются, что-то говорят Одену, и тот отвечает, пока еще спокойно, но Кэри чувствует, как он напрягается.
Злится.
Сдерживает злость. А круг воронья рассыпается, позволяя сделать еще несколько шагов.
- Выпейте, - Оден протягивает бокал на длинной ножке. - Вам все-таки необходимо взбодриться.
Наверное. Невыносимо кружится голова и все-таки она упадет в обморок. Странно, прежде подобного с Кэри не случалось. И она пьет, глотает жадно, изнывая от жажды, не чувствуя вкуса.
И глаза Одена темнеют.
Упасть ей не позволили. И подхватили на руки.
- Я сама…
- Конечно, но как только мы отсюда выйдем…
…вороны-вороны…
…иссиня-черные перья и уродливые маски…
…короткие плащи, будто крылья… музыка играет так громко, пусть замолчат скрипки. Кэри не желает слышать их. Она потерялась в стае воронья и домой… очень нужно домой… ее мутит, а еще голова раскалывается.
…и зеркала вокруг.
Зеркала повторяют каждое ее движения, и яркая вышивка, белым по белому, ослепляет. Даже закрыв глаза, Кэри не избавляется от головокружения. Пух летает.
Перья.
Белые-белые… и черные… вороны опасны…
- Дурно стало, - такой далекий и знакомый голос, ему Кэри доверяет, потому что вороны его боятся. И пока Оден рядом, не посмеют приблизиться. - Из-за духоты…
Брокк…
…он просил не отходить, а Кэри потерялась.
- Кэри, вы меня слышите?
…едкая вонь заставляет открыть глаза, несмотря на то, что веки отяжелели.
- Вы горите, - рука Одена лежит на лбу, она чувствует эту руку, удивительно холодную и при том тяжелую. Еще немного и голову раздавят.
- Жарко.
Говорить еще тяжелее, чем дышать.
- Кэри… - Брокк нашелся. Как хорошо, что он нашелся! И теперь Кэри его не отпустит. - И не надо отпускать, держись за меня.
Птицелов.
А Кэри - белая цапля… и шелк скользкий, она не знала, что шелк бывает настолько скользким, а еще в нем очень-очень жарко.
- Что с ней?
Кто-то другой оттесняет Брокка. Этот другой высок и черен, не ворон, нет, у воронов другие лица, и даже не лица - маски, которые остроклювы и опасны.
- Нервное переутомление, - этот другой трогает лицо Кэри. Его пальцы жестоки, и Кэри пытается увернуться от них. - Леди необходим отдых…
…домой.
Ей нужно домой, где нет ни скрипок, ни огней, ни воронья.
- Скоро, - обещает Брокк. - Скоро отправимся…
Тот, другой, с жестокими пальцами, заставляет Кэри открыть рот, он вливает горькие капли, но их горечь унимает жажду.
Ее несут.
Хорошо, как в колыбели… и родной запах успокаивает.
- Кэри…
Она бы ответила, но не может говорить… или не хочет… спать вот - хочет и сильно… пусть и эта комната - не дом, но в ней нет яркого света, камин и тот почти погас.
Хорошо.
Прохладно.
- Послушай меня, Кэри, - Брокк не отпускает ее руку, а может, и наоборот, Кэри за него держится. - Сейчас мне нужно уйти, но я вернусь. Полчаса и мы отправимся домой.
Ей все равно.
Лишь бы не было яркого света и воронов.
- У двери будет охрана…
…он что-то еще говорил, но Кэри уже не слушала. Пускай охрана… пускай дверь… пускай он поскорее возвращается, потому что снова ночь, а ночью ей без него одиноко.
И кажется, он обещал… обещания - те же слова, но Брокк сдержит…
Но все-таки Кэри заснула. И во сне ее открылась дверь, впуская черных воронов. Склонившись над Кэри, они набросили на нее черный плащ, и маску сменили.
Кэри не хочет быть вороном.
Маска тяжелая… а плащ и вовсе душит. Кэри пытается снять его, мечется по кровати, но ее крылья неподъемны. Это потому, что крылья…