— Дом в Слободке сможете найти? — спросил Виталик.

— Попробовать можно. Только тогда зима была, местность по-другому выглядела.

— Поехали, поищем.

Таксист не стал расспрашивать, зачем нам это нужно. Виталий в начале разговора продемонстрировал ему свое служебное удостоверение, и Владимир Николаевич почел за благо лишних вопросов не задавать.

Мы выехали из города и вскоре свернули с асфальтированного шоссе на проселочную дорогу. Впереди показались дома Слободки. Наш провожатый внимательно вглядывался в улочки, время от времени бормотал: «Нет, не здесь, не сюда». Наконец сказал: «Вон у того синего домика направо. Я этот дом запомнил». Мы повернули, доехали до конца улицы. «Во-о-н тот домина!» — указал таксист на двухэтажное приземистое строение, окруженное тополями. Дом стоял чуть в стороне, будто оторвавшись от своих собратьев.

— Ладно, спасибо вам, Владимир Николаевич. Сейчас мы обратно в город поедем и просим вас не особенно распространяться на тему, куда мы ездили. Договорились?

— Что же я — не понимаю! — обиделся шофер. — Следствие — дело серьезное. Бандитов спугнуть можно.

— Вот и хорошо.

Я с некоторым недоумением посмотрел на Виталика. Зачем уезжать? Ведь мы приехали примериться к замкам. Но промолчал, решив, что если сыщик не хочет сейчас к дому подъезжать, значит, у него есть свои соображения.

Мы довезли таксиста до парка, попрощались.

— Почему не остались? — спросил я у напарника.

— Во-первых, не хотелось при провожатом дом и замки осматривать, во-вторых, ордера на обыск у нас нет, а самое главное, кто-то в доме был. На втором этаже в окне женщина мелькнула.

— Да там и окна-то были закрыты, — возразил я. — Похоже, домик необитаемый.

— Может, я и ошибся, но мне показалось, кто-то к окошку подходил. Лучше не рисковать, оформим все как надо, тогда и приедем.

Мне, конечно, было маленько обидно, что придется ждать еще пару часов, тем более неизвестно, что за это время в том доме могло произойти. Я почему-то был уверен, что в домике нечисто.

Еще больше я огорчился, когда через полчаса выяснилось, что Виталик получил другое задание: он должен был наведаться к родителям продавщицы ювелирного магазина Любезновой, которые, как оказалось, были уроженцами Межинска.

Сазонов, по словам сыщика, был непреклонен. «Надо, мол, выяснить в первую очередь — куда исчезла девушка, которая, вполне возможно, просто приехала к родителям, спасаясь от какого-нибудь назойливого поклонника в Петербурге».

Такая версия показалась мне малоубедительной, но с большим начальством не поспоришь. Мы простились с Виталиком, договорившись поддерживать связь по разговорнику. Он понял, что я не собираюсь откладывать в долгий ящик визит в загородный дом Бирюкова, и, садясь в машину, сказал: «Если что не так или помощь нужна будет, сразу зови! Я, как только закончу у Любезновых, подъеду в Слободку».

Дело шло к вечеру, когда я снова оказался на знакомой теперь улице. Остановившись у предпоследнего дома, я стал наблюдать за двухэтажным строением, на которое указал таксист. Дома вокруг были почти все дачного типа, народу по улице сновало довольно много. «Мой» дом казался необитаемым, но спустя некоторое время я убедился, что Виталик был прав. На втором этаже к стеклу прильнуло лицо, издалека мне показалось — мужское, потом на первом этаже кто-то подошел к окошку и вдруг исчез. Впечатление было такое, будто от окна резко отдернули любопытствующего.

Я решил дождаться темноты и поближе познакомиться с домом, надеясь найти черный ход с висячим замком или наткнуться еще на что-нибудь любопытное. То ли мистический ореол, которым было окружено все дело, то ли сама «аномальная» атмосфера здешних мест действовала на меня, но я был убежден, что уезжать отсюда пока не нужно.

До наступления темноты оставалось часа два. К счастью, утром в буфете, где завтракал Виталик, я купил две булочки и бутылку кока-колы. Я вытащил снедь из полиэтиленового мешка и с аппетитом съел, запивая кокой.

В доме не видно было никаких признаков жизни. Это тем более настораживало меня. Я уже решил, что попытаюсь проникнуть в дом через какое-нибудь окно. Почему я не стал рваться в дом при свете, я опять-таки не мог объяснить даже самому себе. Знал просто, что нужно дождаться темноты и только тогда постучать в дверь, а если не откроют, лезть внутрь через окно. Виталик, рискуя получить выговор, ключи, ради которых мы и затеяли весь этот сыр-бор, доверил мне.

«До завтра никто не хватится, — сказал он, — а завтра придумаю, что сказать».

«Золотой мужик, — думал я о сыщике. — Мало того, что сыщицкий нюх отменный, так и в людях разбирается. По крайней мере, без всяких формальностей поверил мне. Понял, что я всерьез — и не без пользы для державы — заинтересован в расследовании дела. Если бы не Виталик, мне бы, конечно, пришлось намного труднее. Сазонов тоже вроде бы проникся, но еще осторожничает, опасается, что за открытую помощь частному сыску может иметь неприятности от начальства».

С наступлением темноты свет в доме не загорелся. Это еще больше заинтриговало меня. Жизнь дачного поселка постепенно замирала.

Наконец я решил, что пора идти.

Прихватив на всякий случай монтировку, я вышел из машины. Тут же тишину нарушил звук мотора. Раздавался он со стороны «моего» дома. Я остановился, думая, что машина выедет на меня и я хотя бы увижу марку. Но звуки двигателя скоро затихли. Очевидно, по другую сторону дома была дорога.

Я подошел к дверям. Посветил фонариком. Кнопки звонка нигде не было. «Стучать или попытаться открыть?» Решил, что надо опробовать ключ от английского замка. Ключ подошел, дверь открылась. Я вошел, постоял на пороге, посветил фонариком. Прихожая была пустой. Вернее, это была не прихожая, а небольшая веранда. Следующая дверь, ведущая в комнаты, была открыта.

Я прошел дальше. По-прежнему тихо. Нашарив на стене выключатель, я повернул его. Крикнул:

— Эй, хозяева! Есть кто в доме?

Никто не откликнулся, и я двинулся дальше уже при полном освещении. Обошел первый этаж, где оказались две небольшие комнатки, поднялся на второй, где тоже комнат было две, и обе пустые. Пахло сигаретным дымом. Кто-то здесь совсем недавно был. Но пепельница, стоящая на столе, оказалась пустой. Я еще раз обошел дом, хотел было уже вызвать Виталика, доложить ему, что один из ключей подошел, но хозяев я не застал, — и тут вспомнил о зеркале. Не этот ли дом имел в виду призрак, говоря о зеркале? Вроде призрак просил «отодвинуть зеркало»?

Зеркал в доме я обнаружил три. Маленькое, круглое на стене в душевой, квадратное над пузатым старинным трюмо внизу, в спальне, и огромное напольное в гостиной.

Я решил начать сразу с напольного. Оказалось — оно было прочно приделано к стене. Никакие манипуляции, которые я пробовал провести, на зеркало не повлияли. Тогда я внимательно осмотрел раму, время от времени нажимая на завитушки. Где-то ближе к полу оказалась та самая завитушка, надавив на которую я привел в действие нехитрый механизм потайной дверцы.

Зеркало стало поворачиваться. Когда щель была достаточной для того, чтобы протиснуться в нее, я пролез между стенкой и вставшим перпендикулярно зеркалом.

В «Зазеркалье» оказались ступеньки, ведущие в подвал. Меня охватил азарт. «Только бы не приехал Виталик! — думал я. — Только бы мне самому обследовать все до конца».

В подвале оказалась небольшая комнатка, где стояли три железные кровати. В сторонке на цементном полу сидели рядышком манекены: мужчина и женщина. Лица обеих кукол были сильно деформированы. Будто кто-то тренировался на несчастных манекенах. Носы были отбиты, глаза выколоты, ушей не было.

«Что же ОН с ними вытворял? — подумал я. — Наверняка связано с какими-нибудь магическими обрядами».

Но больше всего меня удивил компьютер на столе у дальней стены. Он был включен! Экран, во всяком случае, светился. Я оглядел углы, увидел в одном из них небольшой чемоданчик, подошел к нему, попробовал открыть. Крышка распахнулась легко. На дне лежали две связки ключей. Я вынул их, стал рассматривать. Ключи были маленькие, похожие на ключики от почтовых ящиков. К каждому прикреплена бирочка с номером. Я так увлекся исследованием содержимого чемоданчика, что не услышал легких щелчков, которые стал издавать компьютер. Вернее, услышать-то я их услышал, но, занятый мыслями о находке, не обратил внимания.