В этом интервью Буткявичюс говорит в свое оправдание примерно так: дескать, я и сам тогда там ходил, притом без бронежилета – и мои родители тоже были в этой толпе, по которой стреляли снайперы. Да и вообще, что там какой-то десяток убитых нами людей - по сравнению с достигнутой при этом великой целью?!

Допустим, Аудрюса Буткявичюса тогда только что выпустили из тюрьмы – и он таким своим скандальным признанием просто хотел как-нибудь навредить отцу литовской демократии Ландсбергису, который посадил его за решетку. Но все равно, очень похоже на то, что Буткявичюс в данном случае говорил правду. Да и эксперты заявляют, что большинство подстреленных тогда в Вильнюсе людей были убиты и ранены именно выстрелами сверху. Притом в их телах так и не было обнаружено пуль от тех автоматов, которыми были вооружены советские солдаты. Зато там была найдена одна пуля от древней трехлинейной винтовки, давным-давно снятой с вооружения (и мне тут вспомнился тот патрончик от трехлинейки, который валялся в парламенте). А если принять во внимание, что в ходе борьбы за независимость Литвы один чекистский клан боролся с другим, точно таким же, то тут даже и говорить больше нечего: разумеется, со стороны тайных агентов КГБ из проамериканского клана были возможны любые провокации. И эти люди даже вполне искренно теперь не понимают, какие к ним вообще могут быть претензии!

Еще могу добавить, что вообще-то я очень редко заходил в штаб охраны парламента - всего несколько раз, притом только в самых необходимых случаях. Мне тогда было просто неловко грузить литовцев проблемами нашего питерского отряда: это ведь серьезные люди, которые заняты настоящим делом – а я буду отнимать у них время из-за всякой ерунды. Лучше уж я постараюсь сам как-нибудь управиться с нашим детским садом! А руководство литовских добровольцев, со своей стороны, тоже очень слабо интересовалось “интеротрядом” - и полностью предоставило нам вариться в собственном соку, так сказать.

А чтобы закончить украинскую тему, стоит еще упомянуть, что именно во время этого своего последнего визита к начальнику штаба я и узнал от него, по какой настоящей причине были изгнаны из парламента несколько западных украинцев. Надо бы хоть пару слов и о них здесь сказать.

Вроде бы эта банда угонщиков машин состояла всего из трех человек, но точно я уже не помню. Причем на вид эти “бандеровцы” вовсе не выглядели настоящими уголовниками, которые из тюрем не вылезают – и только один из них, самый молодой, был явно немного приблатненным. Мне кажется, объяснение такому поведению довольно простое: молодые мужики, им ведь хочется и выпить, и погулять – и все соблазны большого города были у них прямо перед носом. Но на рубль в день ведь особенно не разгуляешься! А деньги у них у всех уже давно кончились, поскольку они сидели в литовском парламенте больше двух месяцев. И еще, понятное дело, что в боевики обычно идут не какие-то там идеалисты, а скорее люди авантюрного характера – ведь именно у последних наблюдается большая тяга к оружию, и им хочется с кем-нибудь повоевать. Притом для некоторых даже не очень важно, с кем и за что сражаться! В общем, все и так понятно – и дальше можно уже не продолжать.

Еще я услышал тогда от Йонаса Гячяса, что командир украинского отряда Слава во время моего отсутствия в Вильнюсе перебежал к омоновцам. Этот Слава был вроде бы восточным украинцем – и его поставил во главе отряда литовский штаб, а не выбрали сами украинские добровольцы. Все считали, что он бывший офицер десантных войск и воевал в Афганистане. И он, действительно, был просто прекрасным командиром - так что и мне, и Андрею было до него очень далеко. Во всяком случае, всех своих западно-украинских головорезов Слава держал в узде без особого труда. Но Гячяс мне рассказал, что когда департамент охраны края навел о нем справки, то выяснилось, что этот перебежчик Слава на самом деле раньше служил прапорщиком в стройбате – и в Афганистане он никогда не был.

Лучше мы вернемся к нашему злополучному питерскому отряду. Когда я в конце марта 1991 года вернулся в парламент Литвы, то увидел там вместо военного подразделения просто самый настоящий бардак – притом даже не только в переносном смысле этого слова. И разложение отряда шло в первую очередь именно от нашего славного командира Андрея. Хуже всего, что у него было много денег, так что ему хватало их и на выпивку, и на городских проституток. И еще вдобавок он щедро угощал всех молодых бойцов из “интеротряда” – поэтому они просто счастливы были, имея такого замечательного командира. В общем, эти друзья тогда повеселились на славу – и им теперь есть что вспомнить.

Другие наши молодчики тоже старались не отставать от своего командира. Например, Макс, так тот и вовсе при активном содействии Андрюши вызвал к себе в отряд какую-то свою боевую подругу из Питера, якобы “невесту” – и потом он уже расслаблялся с ней по полной программе, даже не выходя из парламента. Эта девица приехала в “интеротряд” не по линии нашего питерского комитета, поэтому у меня ее даже в списках добровольцев нет. А перед этим к Максу из Питера другая “невеста” приезжала, но ее он тогда еще постеснялся поселить в отряде, а переночевал с ней в городской гостинице…

Притом дело здесь даже не в возрасте – потому что люди постарше тоже иногда с удовольствием принимали участие в этом празднике жизни. Например, самую последнюю точку в истории нашего питерского отряда поставили вполне взрослые люди - два депутата Василеостровского райсовета, Вячеслав С. и Олег Д.

До появления этих двух великих демократов дела в нашем “интеротряде” все же еще как-то шли, хоть и с большим скрипом. Я даже может быть, здесь немного утрирую - и слишком уж сгустил краски: Андрей на самом деле справлялся с поддержанием самой элементарной дисциплины – и я совсем не уверен, что у меня на его месте это получилось бы лучше. Ведь совсем уж пьяными наши молодчики в парламент из прогулки по городу все же, как правило, не приходили: так, слегка навеселе – их даже в метро бы запросто пропустили. Правда, однажды был такой случай, когда молодого латыша из нашего “интеротряда” нашли спящим средь бела дня, в полной отключке, на парламентском диванчике. Но Андрей тут же без всяких разговоров исключил его из наших рядов и отправил к себе домой в Латвию. Этот Роберт был довольно скромный парень, он не входил в дружную компанию нашей отрядной “золотой молодежи” - и никаких выкрутасов за ним прежде никогда не водилось. Так что я даже не знаю, кто бы его мог тогда так сильно напоить, а потом еще и уложить спать на самом видном месте, на обозрение всех депутатов парламента и прочей публики. Что же касается любовных похождений Макса, то их еще можно было списать на свободные нравы нашей самой передовой молодежи, которые я, наверное, только по причине своей полной замшелости и отсталости не понимаю. Так что у меня тогда еще теплилась надежда, что может быть, все обойдется – и наш отряд уцелеет. Ведь при всей своей распущенности Андрей все же, в общем-то, был настоящим командиром отряда. И нашей “золотой молодежи” это не совсем нравилось: этих вконец оборзевших молодчиков уже даже самый замечательный командир из их собственной среды не вполне устраивал – и им теперь хотелось, чтобы никакого начальства над ними вообще не было! Так что в один прекрасный день они все скопом неожиданно набросились на Андрея – и якобы в шутку стали с ним бороться. Но наш здоровый бугай тогда запросто разбросал их в разные стороны. Меня тогда не было в Вильнюсе, так что Андрей потом сам с большим самодовольством рассказал мне про этот эпизод из отрядной жизни. И Макс, который присутствовал при нашем разговоре, тоже все подтвердил: “Точно, хотели мы тогда его замочить!”

Идем дальше. Теперь уже мне совсем недолго осталось рассказывать, поскольку эта история подходит к своему логическому концу. В один прекрасный день, 8 апреля 1991 года, к нам прибыла очередная партия добровольцев, присланная питерским комитетом. Это были два вышеуказанных депутата - и еще один пенсионер, Николай Андреевич Н. Первое время все шло хорошо, депутаты наслаждались всей этой нашей парламентской военной экзотикой, фотографировали друг друга в каске и с винтовкой в руках – и т.д. А на четвертый день эти народные избранники вечером пошли в городской ресторан и заодно прихватили с собой половину отряда, чтобы хорошенько всех там угостить. И вот тут-то все они уже набрались очень капитально! Притом особенно сильно обожрался на халяву наш боевой пенсионер Андреич – так что его ночью уже буквально на руках принесли в парламент. И потом в отряде он еще свалился с раскладушки – и до утра так и валялся в луже собственной блевотины. Кстати сказать, ведь даже Макс почувствовал тогда в ресторане, что происходит что-то неладное, и попытался вмешаться – но наши депутаты от него просто отмахнулись, как от назойливой мухи…