- Но последующие Китчестеры оказались такими же безденежными, - закончила я за нее.

   Охватив весь дворик одним беглым взглядом, я обратила все внимание на выложенное из крупного серого камня строение. Высокие остроконечные окна увивали резные переплеты, а вместо обычных стекол были вставлены радужные витражи. Внутрь вела окованная дверь. Я отодвинула деревянный засов и распахнула ее. Озорные лучи солнца тут же нарисовали мою удлиненную тень на неровном каменном полу. Я вошла внутрь и почувствовала тяжелый запах - сырости, древности и какой-то полировки, которую использовали для скамеек. И только цветные пятнышки от витражей, рассыпанные повсюду, придавали помещению не такой суровый и безрадостный вид. Наверное, я должна была испытать благоговейный трепет, услышав, как гулко отдаются мои шаги в тишине. Но ничего этого я не ощущала, только интерес.

   Два ряда почерневших от времени скамей вели к возвышению, на котором стоял алтарь. Вдруг я услышала отрывистый вздох. Обернувшись, я увидела в проеме Эллен, бессильно навалившуюся на дверь. Она пряталась за ней, как за щитом. Ее лицо, искаженное обуревавшими ее чувствами, было белее мела.

   - Вы могли бы не входить сюда, - торопливо заметила я.

   Она не ответила, но сделала шаг вперед. Ее глаза неотрывно смотрели на алтарь, на котором ей когда-то привидился младенец. Я понимала, что сейчас лучше не разговаривать с ней. Она должна преодолеть свой страх. Подойдя к алтарю, я принялась изучать его: потемневшая каменная плита, свет падавший на медный аналой и позолоченные кисти ткани, покрывавшей алтарь.

   - Когда-то я часто приходила сюда, - за моей спиной раздался тихий голос, похожий на шелест. Она уже сидела на скамейке, бессильно опустив руки на колени - Мне нравилось бывать тут. Здесь так покойно, умиротворенно...

   - Вы могли бы приходить сюда и сейчас.

   - Сейчас...сейчас мне тяжело переносить даже службу, - она закрыла глаза, и я заметила, что ее тело стало немного раскачиваться.

   - Сюда не слишком удобно ходить слугам и жителям замка, - прокомментировала я, стараясь отвлечь ее от горестных мыслей. - Приходиться заходить в дом и идти через него. Несомненно, это доставляет много хлопот как людям, так и семье.

   - Мы не молимся с простолюдинами, - ответила она, но голос потонул в охватившем ее кашле. Когда приступ прошел, она пояснила. - Слугам не дозволено заходить сюда. Люди ходят в ближайшие деревни. А здесь молятся только члены семьи.

   - Я не заметила кладбища. Да тут и места нет под него.

   - Китчестеры хоронят своих мертвецов не в Китчестере. Похоже, они бояться осквернить его.

   Меня озадачила фраза, но я не стала любопытствовать, чем же могут осквернить китчеровские мертвецы. Тусклые глаза Эллен не двигались, она сидела, уставившись на позолоченные кисти, свисающие с алтаря.

   - Тихо, как в могиле, - вдруг произнесла она. - Найтингейл, ты хоть немножко боишься?

   - Здесь нечего бояться, - немного обескураженная, сказала я.

   - А привидения? - спросила Эллен после недолгой паузы.

   - Мертвые не могут причинить вреда живым.

   - Многие так заблуждаются.

   - Но нам то нечего опасаться, верно.

   Она покачала головой.

   - Тогда почему же Леми приходит ко мне? Он хочет, чтобы я присоединилась к нему.

   - Эллен, - решительно начала я, - с вами сыграли злую шутку...

   Но она вдруг засмеялась, приложив палец к губам.

   - Тсс...Он может быть уже здесь, - она подняла глаза к сводчатому потолку и прислушалась.

   Раздражение волной накатило на меня. Теперь я понимала, что имел в виду дед, рассказывая о ее помутнении. Мне захотелось подойти к ней и встряхнуть, как следует, чтобы искры из глаз посыпались, и вместе с ними всякие бредовые вымыслы.

   - Его здесь нет, и не может быть, Эллен.

   Она вздрогнула всем телом и бессознательно подтянула на плечи сползшую шаль.

   - Его здесь нет, - бессмысленно повторила женщина, а затем судорожно заговорила. - Я просила не разлучать нас, а его все равно унесли. Его отняли у меня, Найтингейл. И теперь он далеко. Его крохотное, розовое тельце грызут черви, и обжигает ледяной холод. И я не могу защитить его от них. Черви, Найтингейл! Как бы тебе понравилось, если бы в твою мягкую плоть впивались черви...И сквозняки! Они там повсюду, просачиваются через все щели и дуют, дуют...

   Мне дико хотелось заткнуть уши и выбежать вон из часовни. Но мне было безумно жаль эту женщину. Я не знала, как утешить ее. Все те действия, что я могла совершить сейчас, казались мне жалкими, по сравнению с ее всепоглощающим горем. Я попыталась присесть на скамью рядом с ней, но она вздрогнула и, протестуя, подняла руку. Не найдя ничего лучшего я пробормотала традиционную фразу. Одну из тех пустых и до противности равнодушных фраз.

   - Время лечит, Эллен. Вы должны жить дальше.

   - Время... - прошептала она. - Возможно. Но время не всесильно, не так ли? Говоришь, оно вылечит. Но ведь есть чувства, которые не поддаются лечению?

   Я промолчала, делая вид, что рассматриваю висящий на стене за алтарем крест. Внезапно я услышала ее возглас:

   - Нет! нет! нет! - ее губы скривились, трижды надрывно выталкивая слово. Она вскочила и рванулась к выходу. Я ринулась следом, но было уже поздно. Снаружи, визгливо скрипнув, задвинулся засов. Я растерялась от неожиданности, но потом возмутилась.

   - Эллен, откройте! - потребовала я.

   Ответа не последовало. Прислонившись к двери, я прижала ухо к сточенным жучками доскам и отчетливо услышала хруст гальки под ногами удалявшейся женщины. Я стала барабанить в дверь кулаками, но это не произвело никакого впечатления. Я выждала еще пару минут и прислушалась вновь. За дверью не раздалось ни звука.

   Я не знала, что мне делать. Конечно, ничего страшного не произошло. Меня скоро хватятся. Когда я не появлюсь к обеду, леди Редлифф непременно возмутится подобным поведением и, чего доброго, посчитает за намеренное оскорбление. Кого-нибудь отправят меня искать, как в первый день, она отправила Дамьяна, когда я опаздывала...Только Дамьяна нет. А было бы здорово, если бы за мной пришел именно он... Какая нелепость, тут же одернула я себя. С чего бы мне хотеть этого. Я буду рада любому, кто освободит меня!

   Но больше всего я чувствовала разочарование из-за того, что Эллен смогла так поступить. Скорее всего, она сделала это под давлением собственных страхов. Возможно, она не понимала, что делает, рассуждала я. Но, тем не менее, несмотря на нашу дружбу, она меня этому подвергла.

   Я села на скамью, ближнюю к двери. Весь интерес к старинной часовне пропал. Зато появилось навязчивое желание поскорее выбраться отсюда.

   Оказавшись в одиночестве, я почувствовала, как угнетает меня царившая здесь тяжелая тишина. А вдруг мне тоже привидится младенец? Он заговорит со мной и будет хохотать... дьявольски? Я сильно встряхнула головой. "Что за нелепые фантазии!" - осадила я себя рассудительно, как сделала бы это тетя Гризельда. Она наверняка посмеялась бы над моими мыслями: "Ты - неисправимая выдумщица!"

   От резкого движения узел, державшийся на затылке, сполз набок и пристроился на плече. Я распустила волосы и попробовала заколоть вновь. Но руки не слушались, и узел получился кривым. Я оставила его болтаться в таком положении - все равно не удержится.

   Сколько времени прошло с тех пор, как Эллен закрыла меня? Пятнадцать минут? Тридцать? Я снова подошла к двери и в бешенстве заколотила в нее. Я звала на помощь. Как глупо. Как будто кто-нибудь мог услышать меня. Я села под окно, цветные пятнышки приветливо усыпали пол и хоть как-то отвлекали меня. Интересно, они уже сели за стол? Элеонора, должно быть, рвет и мечет. А Эллен? Она наверняка в своей спальне, сказалась больной и пичкает себя очередной порцией лекарств. Впрочем, она действительно больна. Нужно помочь ей! Обязательно помочь.