Это территориальное приращение было срочно необходимо и королю Конраду, так как ему противостояли могущественные силы, пока отец, готовивший поход через Лион и верхний Рейн в Германию, был задержан в Италии многоруким полипом.
Когда известие о торжественном низложении императора пришло в Турин, Фридрих, должно быть, еще раз ощутил страх – как и после объявления войны Грегором IX – перед неизбежно надвигающейся борьбой до полного уничтожения одной из сторон. Обоюдные памфлеты уже давно со страшной явственностью свидетельствовали об ужасах Апокалипсиса. Не означало ли возобновление этой битвы не на жизнь, а на смерть осуществления темных пророчеств?
Вскоре император осознал всю неизбежность положения и написал ко всем, кто еще оставался ему верен: «После того как Мы в терпении и благочестии играли до сих пор роль посла, то теперь должны стать молотом». Из Германии верные князья и феодалы ответили императору, пытаясь его успокоить: «Папа не может дать нам императора и не может забрать у нас его, он может лишь короновать избранного князьями». На Рейне приверженцы Папы вооружались для решающей акции, так как должны были выбрать нового короля.
До 1245 года уполномоченный курии в Германии, Альберт Бехам, архидьякон из Пассау, не имел большого успеха со своей антиштауфенской пропагандой, так как князья не хотели так просто расставаться со всем тем, что дал им Фридрих между 1220 и 1232 годами. Вне империи не нашлось ни одного серьезного претендента на роль короля-противника. Случай с рейнскими архиепископами сначала привел к тому, что Папа сам нашел более широкую платформу для пропаганды обвинения императора как предвестника Антихриста или него самого. В остальном же Зигфрид Майнцский, прежний наместник империи, был в 1242 году заменен ландграфом Генрихом Распе Тюрингским. В Италии даже интердикт, который означал нечто вроде духовной смерти в виде коллективного наказания за неприбытие Штауфена, был полностью игнорирован на его территориях. В Германии Папа смог после 1245 года провести в религиозную жизнь более жесткие меры. Бесчисленные нищенствующие монахи (прежде всего доминиканцы) бродили по стране и призывали к крестовому походу против Фридриха II. Тот, кто позже раскаялся в принесении обета участия в нем, мог снять его с себя за деньги, которые срочно требовались Папе для его партии. Дружественные Штауфену епископы были отстранены от должности. Если они не могли быть заменены сторонниками Ватикана, на их епархию накладывался интердикт. Многие годы в таких епископствах не было ни крещения, ни венчания, ни церковного погребения! На какие муки было обречено огромное количество людей, и сегодня нельзя оценить в полной мере. Раздачу высоких церковных бенефиций Папа производил по собственному усмотрению (или по количеству золотой «мази для рук»). Соответствующими были и «комиссионные сборы», предваряющие получения таких постов. Не были редкостью и двойные назначения. Бесцеремонная политика захвата земель в личную собственность, проводимая высокопоставленными духовными пастырями, заставила народ быть более восприимчивым к учениям христианских сект, и прежде всего вальденсов. В этом основанном лионским купцом Петрусом Вальдесом примерно в 1176 году ордене, пропагандировавшем истинно христианскую нищету и коллективность в жизни, считалось, что «Божья Церковь» прекратила свое существование уже со времен Папы Сильвестра (начало 4 века) из-за роста светских государств. С тех пор римскую папскую церковь можно сравнить с «большой распутницей» Апокалипсиса. Требования о реформации церкви в ключе учения Христа были предъявлены также последователями Франциска Ассизского, которых в начале тоже обвиняли в язычестве. Эта пропаганда апостольской нищеты была начата курией (как позднее доминиканцами), но «спор о бедности» с радикальными францисканцами продлился еще десятилетие. У друга и последователя Франциска, Элиаса Кортона, Грегор IХ в 1239 году отобрал пост магистра ордена. Тогда Элиас прибыл ко двору Фридриха. Под впечатлением этих реформатских устремлений борьба против отдельных недостойных последователей апостола Петра медленно становилась борьбой против всей секуляризованной церкви. Даже доминиканец по имени Арнольд выступил между 1243 и 1250 годами с двумя «проектами» реформы, которые были не менее радикальны, чем предложения францисканцев. В них узнаются идеи Йоахима фон Фиоре об отделении секуляризованного клира с помощью ордена проповедников. Арнольд называет Иннокентия IV настоящим Антихристом, а Фридриха II справедливым карателем первого, «защитником истиной церкви». К 1248 году хронист рассказывает, что в Швабском Халле, центре штауфенского господства, настоящие язычники агитировали за Фридриха II и Конрада IV. Об этом следует рассказать в связи с легендой об императоре.
Низвергнутый кайзер писал королям и князьям Европы, что и им грозит опасность тирании духовных властей. «Мы призываем Бога в свидетели, что в Наши намерения всегда входило вернуть священников любого ранга, но прежде всего высших чинов, в состояние раннего христианства. Тогда священники видели ангелов, блистали чудесами, исцеляли больных, воскрешали мертвых и побеждали королей и князей не оружием, а святой жизнью. Теперь они погрязли в наслаждениях и забыли Господа, ведь благочестие гибнет от чрезмерных богатств. Забрать у клириков вредные сокровища – это дело любви».
Но вернемся обратно в Германию, где ландграф Генрих Распе как раз собрался вписать небольшую главу в немецкую историю. Ландграфство Тюрингия занимало тогда часть гессенских территорий (вокруг Марбурга и Фрицлара), а также пфальцграфство Саксонию, Фогтланд и Остерланд. Действительным ландграфом Генрих Распе стал только с 1242 года, а до того правил как регент при старшем сыне святой Элизабет, ландграфе Германе II. В 1239 году его брат Конрад стал магистром Ордена немецких рыцарей и передал уже ставшему совершеннолетним Герману территории, которые раньше были под его управлением. В этом явно угадывалось было намерение удержать за собой остаток наследства. Невольно хочется спросить: «Имел ли он на это право?» Современник ответил бы на этом строками из стихотворения, написанного к крестовому походу 1229 года знаменитым поэтом Фрайданком: «Я знаю, что дети князей – враги старших наследников». Однако и небольшой частью отцовского наследства ландграф Герман не мог долго наслаждаться. Хотя он был помолвлен с дочерью императора Фридриха II, Маргаритой, но уже в 1239 году женился на дочери новоиспеченного герцога Брауншвайг-Люнебургского, не встретив при этом никаких возражений императора. Маргарите было тогда всего десять лет, и еще никто не знал, что ее сын Фридрих I (маркграф Мейсенский и ландграф Тюрингский) однажды после падения дома Штауфенов сыграет в пророчествах об императоре важную роль. Герман, ее неверный жених, сразу начал активно править с Гессене. Со всем вдохновением своих 16 лет он пошел против дворянских междоусобиц, что тут же принесло ему немало врагов. Уже в 1242 году он был отравлен. Убийство осталось безнаказанным.
Генрих Распе, который теперь имел полное право называть себя ландграфом был причастен к смерти своего племянника. Для того чтобы святая чудотворная Элизабет не разоблачила убийцу или убийц, Германа нельзя было хоронить рядом с ней в Марбурге. По приказу нового ландграфа погребение перенесли в монастырь Райнхардсбрунн, где находился фамильный склеп рода.
После того как Генрих Распе с помощью отравления стал ландграфом, он, возможно, надеялся посредством другого убийства стать королем и императором. Когда он откупался от участия в крестовом походе перед посланцами Папы 25 000 марок серебром и в мае 1246 года от лица нескольких церковных князей выдвинул свою кандидатуру на выборах нового короля в Файтсхёххайме под Вюрцбургом, ему явно были сделаны предложения устранить императора.
В рамках широкого заговора должны были быть устранены император, король Энцио и Эццелино да Романо, повелитель Вероны и Тревизанской марки. В марте 1246 года посол от графа фон Касерта, зятя Фридриха II, сообщил новость, которая сперва была воспринята как совершенно невероятная: император и Энцио должны быть убиты уже на следующий день. Императорский двор переехал тогда на зимние квартиры на тосканское побережье, в Гроссето. Невероятные природные катаклизмы (солнечное затмение и кровяной дождь) и бегство ближайшего доверенного лица Фридриха якобы усугубили подозрения. Срочно проведенное расследование вскоре показало, что многие чиновники высокого и высшего ранга – генеральные викарии, подеста Пармы и даже сицилийские генерал-капитаны – были замешаны в подготовленном Папой покушении. Угрозы и обещания, сделанные курии, не долго оставались без действия.