-- У вас.

  -- У крестной феи.

  -- Да, у вас,-- сдержанно повторил Докопайц.

  По лицу юноши разлилось абсолютное удовлетворение, и его губы растянулись в широкой улыбке.

  -- Ничего не могу вам сказать.

  -- Не можете или не хотите? Если вы что-то знаете, прошу, поделитесь. Вы же видите, как все серьезно. Я более чем уверен, что эти преступления - звенья одной цепи. Маньяка нужно остановить, или скоро мы будем осматривать очередное тело.

  -- Сожалею, но это секретная информация. Но вот что я могу сделать,-- Кристиан стащил перчатку и протянул руку.-- Могу предложить свою помощь, как делал раньше. Хотите -- считайте меня сумасшедшим, хотите -- ведите за мной наблюдение или подозревайте в чем угодно, но, клянусь вам, я сделаю все, чтобы добраться до зверя, который учиняет эти мерзости. Все, что в моих силах.

  Инспектор смерил протянутую ладонь взглядом и, после некоторого колебания, пожал ее.

  -- Вы все равно являетесь на все места преступлений,-- пробормотал он.

  -- Вы не пожалеете, обещаю.

  Вот в этом Докопайц очень сомневался. Однако что еще ему оставалось? Лишь использовать все данные ему возможности. И, черт его дери, на сей раз он докажет причастность брюхвальдца к убийствам. Инспектор не видел сожаления за его бессовестными глазами, что являлось еще одним несомненным признаком вины.

  За окном кабинета директора Общества Крестных Фей по-прежнему хлестал дождь. Тысячи капель бросались на стекло, отчего то тихо дребезжало, сотрясаясь под натиском непогоды. Где-то вдалеке, за обычно радужным лугом небо разрезала молния, и округу огласил почти ощутимый удар грома.

  Из-за собравшихся туч кабинет был погружен в серый сумрак, но Диа дель Боско все же прошлась к окну и наглухо задернула шторы. Директор, над головой которого девушка проделала все манипуляции, беспомощно съежился в кресле. Его руки сжали чашку давно остывшего чая, над которой кружили пять навозных мух. Глаза же сверлили сидевших напротив Кристиана и Лиса взглядом, настолько яростным, словно именно подчиненные были виновны в испытываемом им неудобстве.

  -- Господин Листен, вы не могли бы подвинуться?-- низкий голос Диа нарушил тишину.

  Молча и почти не отрывая зад от сиденья, охотник перетащил кресло в сторону. То с жалобным стоном проскребло ножками по паркету, отчего директор едва заметно поморщился.

  Но Диа дель Боско не повела и глазом. Ее тонкий палец постучал по крышке стола, и, когда мухи послушно опустились на указанное место, она ухватила одну из них. Остальные на мгновение перестали чесать отливавшие перламутром крылья и усиками проводили товарку, которая безропотно свесила лапки между пальцами хозяйки. Оказавшись на расчищенном от бумаг углу, она встряхнулась и застыла, нацелив крохотную, размером с булавочную, головку в свободную от картин и господина Листена стену. Диа встала рядом, опершись растопыренными пальцами о крышку стола.

  -- Один день назад, пожалуйста,-- громко оповестила она. Муха мелко затряслась, и кабинет наполнило низкое жужжание. Ее черное тельце отчаянно затряслось, издавая тихое потрескивание. Пару раз по стене напротив пробежали белые пятна, но на этом все закончилось.

  -- Опять барахлит... -- пробормотала Диа. Она прицелилась и отвесила мухе увесистого щелчка, отчего та подпрыгнула, нелепо перебирая лапками. Нечто в ее недрах щелкнуло, и по стене побежали тени, в какой-то момент сложившиеся в единый рисунок, изображение, как в новомодных черно-белых фильмах, которые демонстрировали в салонах под надрывное бренчание рояля.

  Декорации этого фильма казались Кристиану смутно знакомыми. Все встало на свои места, когда в размазанном по стене кадре появилась долговязая фигура с пенсне на крючковатом носу.

  Секретарь Шорох прошелся по коридору своей квартиры, прямо под сидящей на потолке мухой. Его круглые глаза уставились прямо на зрителей, затем неожиданно в воздух взмыла мухобойка, и мушиный агент снялся с насиженного места. Похоже, единственным недостатком подобного метода слежки было раздражающее жужжание.

  -- Быстрее,-- скомандовала Диа, и картинки замелькали с утроенной скоростью.

  После нескольких попыток достать муху, секретарь оделся и выскочил из дома. Муха укрылась в его портфеле, и на некоторое время на стене застыло изображение набитых бумагами папок и флакончика из темного стекла, внутри которого плескалась жидкость.

  Затем в ускоренном режиме перед глазами пронесся однообразный рабочий день секретаря Общества. Господин Шорох распечатывал одни письма, запечатывал другие, приносил папки, относил их и складывал в пирамиды на столе. Посетители вереницей тянулись мимо его стола к двери директорского кабинета, некоторые быстро кивали, некоторые демонстративно его не замечали. В какой-то момент на заднем плане мелькнуло лицо Кристиана, и одна из бумажных пирамид Шороха таинственным образом обрушилась на пол. Собрав рассыпавшиеся бумаги, секретарь вновь исчез в библиотеке. В коридоре заметно стемнело, поток посетителей иссяк, и вернувшийся господин Шорох впервые за день уселся за стол, как можно глубже зарылся в кресло и накрыл лицо рукой.

  -- Что это он делает? - произнес Лис, подавшись к изображению.

  -- Приблизить и замедлить,-- скомандовала Диа, и кадры перестали мелькать.

  Спустя мгновение Кристиан отвел взгляд и прыснул.

  Взгляд секретаря проследовал от одного угла утопленного в стены коридора закутка к другому. Медленно его палец вошел в ноздрю, и по лицу секретаря разлилось неописуемое удовлетворение, которое быстро сменилось настороженностью. Когда мимо прошествовала работница Общества, Шорох уже сидел во всеоружии, с руками, покоящимися на разложенных бумагах.

  Взгляд, который Диа метнула в охотника, был хорошо понятен даже в сумраке.

  -- Быстрее.

  Вдоволь наковырявшись в носу, секретарь вытер палец об одно из лежавших на столе писем и несколько мгновений удивленно таращился, видимо, не в силах поверить в содеянное. Затем скомкал конверт и отправил его в мусорное ведро, при виде чего ошеломленный директор приглушенно вскрикнул.

  Оказавшись дома, господин Шорох выхлебал тарелку странной жижи. Его тощая фигура выглядела удивительно неуместной во главе длинного, но пустого стола. На голых стенах беззвучно рассыпались отблески взрывавшихся огней. Когда фейерверки за огромными окнами перестали вспыхивать, секретарь погасил ночник и лег спать. Предварительно привязав себя к кровати.

  -- Звука нет? - поинтересовался Фэй.

  Диа мотнула головой, осторожно ставя вторую муху рядом с первой.

  В записях других агентов тоже было негусто. Курьер Аати разносил папки с делами, после чего надымил в собственной каморке и весь вечер летал под окнами одной впечатлительной особы, которая то ли от выпитого за праздничным ужином вина, то ли от испуга постоянно падала в обморок. Полет следовавшей за ним мухи тоже не отличался уверенностью,-- похоже, розовый порошок действовал не только на людей. Заместитель директора Буччо скрежетал зубами, сидя в нарядном колпаке у камина, а его жена читала детям сказки.

  Две мухи, оставшиеся в коридоре, не показали ничего подозрительного; никто из работников Общества, кроме господина Шороха, даже не приближался к библиотеке. Хотя... Кристиан покосился в сторону напарника. Уж Лис-то отлично знал, как легко при желании можно было обойти и агентов, и секретаря. Может, оттого охотник так сосредоточенно всматривался в лицо каждого, кто попадал в поле мушиного внимания?

  -- И что будем делать дальше? -- озвучил он вопрос, втайне мучивший каждого присутствующего в комнате. Каблуки его сапог нетерпеливо пристукивали по половицам в такт барабанящего снаружи дождя.

  Директор потер переносицу, словно у него внезапно сильно разболелась голова.

  -- Думаю, мне и госпоже Боско следует внимательно изучить записи за предыдущие дни. А вам,-- он отдернул штору, и в кабинете стало чуть светлее.-- Вам стоит присмотреться к подопечным. Может быть, кто-то из них станет следующим.