Тори поправила блузку и заправила за уши пряди волос, жалея, что у нее нет времени, чтобы как следует привести себя в порядок Она не хотела уподобляться Риллессе, подчинившей все свое существование страху перед безликим врагом. Уже несколько месяцев Риллесса совершенно не занималась своей некогда привлекательной внешностью, даже толком не одеваясь без сурового окрика.

Теперь Тори могла понять кошмары Риллессы, но не собиралась подражать ей и закрываться в скорлупу страха. Уверенным шагом она прошла через плетеную дверь в соседнюю комнату, слыша позади удалявшееся шарканье Нгури.

Устроившаяся на куске глины в пещере стромви, Риллесса выглядела так, будто готовилась к свадьбе Сильвии. Лиловая кофта и темно-зеленая юбка казались обносками, предназначенными для забавы стромвийских ребятишек, но Риллесса держалась с удивительным достоинством, что только подчеркивали падавшие ей на плечи рыжеватые локоны. На коленях у нее лежало легкое белое платье.

Ожидавшая увидеть потрясенную истеричную женщину, Тори была поражена спокойным обликом Риллессы. Присев на глину, Тори заметила на ее руках смоляные пластыри, кожа возле которых была покрыта волдырями и царапинами.

Риллесса никак не отреагировала на появление Тори. Она словно не сознавала, что в комнате есть кто-то еще. Тори медленно заговорила, опасаясь разрушить хрупкую оболочку спокойствия:

— Рада вас видеть, Риллесса. Ваши руки сильно пострадали?

— Я плохо зарядила игольник, — с безупречным хладнокровием ответила Риллесса, не глядя на Тори. Она уставилась в стену немигающим взглядом, хотя ее зеленые глаза, затуманенные от долгого пребывания на пропитанном смолой воздухе, должно быть, сильно болели.

— Это игольник ожег вам руки? — спросила Тори, интересуясь, каким образом Риллесса смогла раздобыть строго запрещенное оружие. Собиратели информации для прили славились умением находить самые необычные сведения, но Тори никогда не задумывалась, насколько широк круг подобных интересов. Ее уважение к Риллессе начало возрастать.

— Игла прожгла «Это», но «Это» не упало. Я смогла спастись, но «Это» поджидает меня.

— Что такое «Это», Риллесса?

— Оно наблюдает.

— Вы когда-нибудь видели «Это»? Можете его описать?

— Никто мне не верит, — пробормотала Риллесса с гримасой жалости к самой себе и добавила с тайным удовлетворением: — Но они поверят инквизитору-соли. «Это» действует быстро, но он быстрее.

— Джейс Слейд? — вздрогнула Тори. Ей захотелось, чтобы она могла отвернуться от этой несчастной женщины и увидеть рядом Джейса, даже если он будет допрашивать ее в течение следующих пятнадцати спанов.

— Инквизитор-соли прилетит допросить Тори, но останется, чтобы помочь мне, — быстро прошептала Риллесса. — Он поймет, почему мне пришлось его обмануть.

— Так это вы просили Джейса Слейда прибыть сюда? — резко спросила Тори, хорошо понимая жуткую логику происшедшего, так как она знала о душевном состоянии Риллессы в последние месяцы.

— Чтобы найти «Это», — охотно ответила Риллесса, — и осуществить правосудие Консорциума.

Тори испытывала желание придушить Риллессу за то, что та вызвала призрак смерти Арнода всего лишь в качестве уловки. Ее тошнило при одной мысли о цене этой лжи. Если бы Риллесса честно сообщила о причине приглашения Джейса, возможно, он смог бы обеспечить защиту Бирку, Нгои и самому себе.

Перед мысленным взором Тори проходили образы Арнода, Нгои, Бирка и Джейса. Они словно выносили ей приговор, причем образ Джейса смешивался со старыми впечатлениями о пяти инквизиторах-калонги, которые порицали ее за то, что она препятствует правосудию. «Мой инквизитор спас мне жизнь, — с болезненным ощущением вины думала Тори, — а я не сумела оплатить ему тем же. Как же могла Риллесса так обмануть всех нас? — Тори с усилием взяла себя в руки. — Риллесса не виновата, — твердила она себе. — Вина лежит на „Этом“ и на всех нас, пропускавших ее предупреждения мимо ушей».

— Я все рассказала о вас Калему, Мирель, — мечтательно промолвила Риллесса. — И Харроу тоже. Они знают, что вам нельзя доверять.

— Я не Мирель, — спокойно возразила Тори, но знакомое чувство гнева стиснуло ей горло.

— Я знаю, кто вы и что вы сделали, — улыбнулась Риллесса. — Вы привезли «Это» сюда.

— Что такое «Это»?

Риллесса заморгала и, казалось, не могла остановиться. Она устремила на Тори затуманенные смолой глаза и сердито нахмурилась.

— Никогда не пойму, почему Калем отказался сам вызвать инквизитора. Ведь он хотел выбросить вас из жизни Бирка, а вы такая уязвимая.

— Где Калем и Сильвия?

Две слезинки скатились из глаз Риллессы. Она вся сжалась, лицо ее стало бледнее голубоватого освещения комнаты. Тори склонилась вперед проверить, дышит ли она, и коснулась лежавшего у нее на коленях платья. И тут Риллесса бросилась на Тори с бессвязным воплем.

Тори отскочила, пытаясь избежать нападения. Но Риллесса метнулась к ней и замолотила твердыми смоляными повязками на руках. Тори попыталась перехватить ее руки, но в этот момент Нгури обхватил Риллессу за талию своими ручищами и оттащил ее назад, к глиняному сиденью.

Риллесса опустилась на кусок глины, дрожа и плача. Нгури быстро защелкал, призывая помощь, и в комнату протиснулись две молодые женщины-стромви. Они приветствовали Тори с вежливой, хотя и сдержанной грацией и встали по бокам Риллессы, не прикасаясь к ней.

Нгури заковылял из комнаты со всей поспешностью, какую позволяло его неуклюжее тело. Тори с горечью посмотрела на Риллессу, потом повернулась и вышла в коридор. Увидев удалявшегося Нгури, она быстро догнала его и спросила:

— Риллесса нападала на кого-нибудь еще?

— Нет, — ответил Нгури с медленным щелчком. — Возможно, она выходит из состояния шока.

— Это вы называете шоком? — сухо осведомилась Тори. Подойдя к комнате, в которой она проснулась, Тори потянула Нгури за руку. Стромви без особого энтузиазма вошел следом за ней. — Где вы нашли Риллессу вчера?

— В поле.

— Она сказала, что выстрелила в «Это» из игольника.

— Да, я слышал. Интересно, правда? Я не верил, что она способна на насилие.

Тори скрестила руки на груди и подошла к стене, пытаясь успокоиться.

— Вы подслушали мой разговор с Риллессой?

— Конечно. Я очень любопытный старый стромви.

Тори кратко усмехнулась, но смешок получился едким. Она не могла отделаться от подозрения, что Нгури отлично знал о состоянии Риллессы.

Нгури опустил голову, изучая сумку с инструментами. Вынув из сумки мачете, он внимательно посмотрел на серый шнур, которым Джейс обмотал треснувшую рукоятку.

— Интересно, — промолвил он, щелкая внутренними зубами, — кто пригласил Джейса Слейда вернуться на эту планету? Вы знаете, что он уже жил здесь раньше?

— Джейс говорил мне.

— Не думаю, чтобы Бирк или Калем рискнули вызывать к себе инквизитора, а Сильвия, безусловно, не захотела бы увидеть именно этого соли. Когда-то она любила его, но Бирк не одобрил их отношений. Сильвия никогда не простила себе того, что подчинилась материалистическим аргументам отца.

— Значит, Джейс и есть Сквайр? — удивленно спросила Тори. — Я думала, что Сквайр умер много спанов назад.

Нгури задумчиво моргал широкими глазами, глядя на Тори.

— Перевод с языка калонги грешит неточностями. У калонги существует много слов для обозначения смерти, и некоторые из них подразумевают второе рождение в философском смысле.

Воспоминание об аккуратной каюте на корабле, в котором она летела на Стромви, заставило Тори поежиться. Она представляла себе Сквайра по следам его привычек и впечатлению, которое он произвел на Ходжей, но никак не могла вообразить его в качестве собственного инквизитора.

— Я всегда думала, что Сквайр мог бы мне понравиться, — печально пробормотала она. — Но я не думала о нем как об адепте Сессерды третьей степени.

— У вас могут быть секреты от адепта Сессерды? — напрямик спросил Нгури.

Тори вспомнила об осторожности.