- Поезжайте, Михаил Харитонович, в двести шестидесятую. С ее командиром Василием Ивановичем Булгаковым и работниками партполитаппарата вы хорошо знакомы. Все обстоятельно проверьте, потом доложите по телефону свои впечатления и соображения либо мне, либо командующему.

И вот я вместе с начподивом полковником А. И. Колуновым еду в двести шестидесятую. Эту дивизию я действительно знаю лучше других соединений, много раз бывал в ней. В пути договариваемся с Колуновым сразу по приезде накоротке побеседовать с политработниками частей, поставить перед ними практические задачи в связи с наступлением, а где появится возможность, провести солдатские митинги.

Первый митинг состоялся в 783-м артиллерийском полку. Открыл его заместитель командира полка по политчасти майор Магомед Гаджиевич Шайдаев. Он произнес короткую, но очень яркую речь. Говорил по-солдатски лаконично, четко. Закончил призывом сражаться с врагом так, чтобы заслужить похвалу Верховного Главнокомандующего.

- Майор Шайдаев - прекрасный политработник, - негромко сказал мне комдив полковник В. И. Булгаков.

Вслед за замполитом полка выступил командир дивизии. Потом произносили речи солдаты, сержанты, младшие офицеры. Тон, заданный митингу майором М. Г. Шайдаевым, был выдержан до конца. Все говорили, что называется, с огоньком. В заключение несколько слов сказал и я. В частности, напомнил артиллеристам о необходимости держать тесное взаимодействие с пехотой, активно поддерживать огнем ее наступление.

После митинга мы с майором Шайдаевым побывали на огневых позициях артиллерийских батарей, беседовали с бойцами орудийных расчетов. Я убедился, что в полку проведена большая воспитательная работа.

К тому времени, о котором веду речь, замполит полка был уже заправским артиллеристом, мог управлять огнем, вести артиллерийскую разведку, отлично разбирался в материальной части. Видно, не случайно комдив упомянул о его трудолюбии и настойчивости. Находясь вместе с Шайдаевым на огневых позициях батарей, я видел, с каким уважением относились к нему бойцы и командиры.

- Полк к бою готов, товарищ полковник, - сказал он, когда мы возвращались с огневых позиций батарей. - И командир, и я уверены в каждом расчете, в каждом бойце.

- Что ж, если так, желаю успеха. Только не забывайте о взаимодействии с пехотой, - еще раз напомнил я категорическое требование командарма.

В достаточной мере были готовы к наступлению в стрелковые полки дивизии. В большинстве их подразделений, так же как в артиллерийском полку, состоялись солдатские митинги, были проведены партийные и комсомольские собрания, написаны и размножены рукописные листовки, призывавшие личный состав к смелости и решительности в боях, к быстрому освобождению Ковеля и дальнейшему стремительному продвижению вперед. В одной из таких листовок-обращений к бойцам 1026-го стрелкового полка говорилось:

"Товарищи бойцы! Перед нами наш город Ковель, там тысячи советских людей ждут освобождения. Быстрее вперед! Никакой пощады врагу! Будем Ковельскими!"[11].

Будем Ковельскими!.. Прекрасный моральный стимул к тому, чтобы дивизии, нацеленные непосредственно на Ковель, стремились ворваться в город первыми! Я связался по телефону с начальниками политотделов 125-го и 129-го стрелковых корпусов полковником Ф. А. Никифоровым и подполковником Р. А. Фоминым, с политорганами 6-й артиллерийской дивизии прорыва, 1-й гвардейской моторизованной инженерно-саперной бригады и некоторых стрелковых дивизий, предложил широко оповестить весь личный состав о почине 1026-го стрелкового полка - сражаться с врагом так, чтобы добиться почетного наименования Ковельских. В ходе боев это сыграло немаловажную роль.

Наступление началось в ночь на 5 июля. Незадолго до начала атаки саперы проделали проходы в минных и проволочных заграждениях на подступах к первой линии немецкой обороны. Это было трудное боевое задание - в кратчайший срок под непрерывным обстрелом врага обезвредить сотни мин, зачастую с сюрпризами. Однако задача была выполнена блестяще. Мне рассказывали потом о молодых коммунистах-саперах 185-й стрелковой дивизии старшем сержанте Л. Е. Струкове и сержанте И. И. Фомине: каждый из них в течение 25-30 минут отыскал, извлек из земли и обезвредил по 25 мин. И все это не на обычном минном поле, а в заболоченных зарослях, в густой траве.

Поскольку значительную часть войск с первой линии обороны немцы успели отвести в тыл, оставив в окопах только подразделения прикрытия, нашим частям удалось быстро продвинуться вперед. Уже к рассвету передовые отряды 260, 76 и 60-й стрелковых дивизий развернули бои на северной, восточной и южной окраинах Ковеля. К 10 часам утра части 342-й немецкой пехотной дивизии были выбиты из восточного района города, а к 13 часам оттеснены к берегу реки Турья. Во второй половине дня 6 июля несколько наших соединений одновременно форсировали Турью и захватили плацдарм на западном берегу.

Уличные бои носили ожесточенный характер, велись не только за каждый квартал, но и за каждый дом. Не надеясь удержать город, немцы тем не менее старались использовать для обороны все свои укрепления. Находясь в первые сутки наступления на командном пункте 260-й стрелковой дивизии, я сам видел, какое мужество проявляли в боях наши воины.

В моей фронтовой тетради сохранились строки о комсорге роты Владимире Буркине. Наткнувшись на эту запись, я сразу вспомнил события того утра.

Только что взошло солнце. На КП дивизии стало известно, что подразделения завязали бой на восточной окраине Ковеля. Комдив полковник Булгаков связался по телефону с командиром 1026-го стрелкового полка подполковником Колесиным.

- Как идут дела?

Ответ, вероятно, был неутешительным. Положив трубку, Василий Иванович задумчиво проговорил:

- Да, доты, доты... Закрепились, сволочи... Не так-то просто их выбить из бетонных нор. Колесин говорит, что второй батальон уже минут сорок топчется на месте.

А там происходило вот что. Путь батальону преградил мощный дот, простреливавший своим огнем всю улицу. Командир приказал группе бойцов, в которую входил комсорг роты рядовой Владимир Буркин, подавить вражескую огневую точку. Захватив с собой станковый пулемет, смельчаки, плотно прижимаясь к стенам домов, преодолели простреливаемую зону, атаковали дот с тыла, уничтожили его гарнизон и сами заняли бетонную крепость. Гитлеровцы стремились во что бы то ни стало вернуть потерю. Послали к доту взвод солдат. Шестеро смельчаков отбили атаку. Несколько раз немцы штурмовали дот, одновременно крупными силами контратакуя позиции батальона. И каждый раз огонь Буркина и его товарищей заставлял их откатываться. Тогда противник бросил против горстки советских солдат целую пехотную роту. Владимир Буркин снова подпустил фашистов на близкое расстояние и только тогда ударил по ним из пулемета. Но вскоре пулемет замолчал - кончились патроны. Да и в живых в доте осталось только двое. Они взяли автоматы погибших друзей и продолжали отбиваться. Пал сраженный пулей напарник Буркина, а сам комсорг получил тяжелое ранение. Гитлеровцы уже торжествовали победу. На радостях они ослабили нажим на позиции батальона. Этим и воспользовался комбат. Батальон поднялся в атаку и оттеснил фашистов на соседнюю улицу. К сожалению, никого из группы Владимира Буркина к этому моменту уже не осталось в живых. О подвиге погибших нам рассказали местные жители.

Советских бойцов было всего шестеро. Они сражались до последнего дыхания и уничтожили свыше восьмидесяти вражеских солдат и офицеров. Ценой своей жизни шесть героев расчистили путь батальону.

И Владимир Буркин и пятеро его товарищей были посмертно награждены орденами...

И еще одна запись из моей старой тетради. В том же районе города стрелковое подразделение 260-й дивизии во время уличного боя оказалось под перекрестным пулеметным обстрелом нескольких огневых точек. На выручку стрелкам поспешил расчет противотанкового орудия, которым командовал сержант И. Т. Донец. Выкатив орудие на прямую наводку, артиллеристы открыли огонь по укреплениям врага. Следуя их примеру, включились в бой и другие орудийные расчеты противотанкового дивизиона. Сопротивление врага было сломлено...