– Ни капли, – заверил ее собеседник. Напряжение в его голосе немного спало. Чего и следовало ожидать: Бинк мастерски изображала глупенькую девчонку. У большинства особей мужского пола эта игра гарантированно улучшала настроение, вызывала сочувствие и пробуждала инстинкт защитника. – Видите?

В доказательство человек предъявил свой бокал.

– Хвала небесам, – выдохнула девушка. Полбокала карлемского бренди, отметила она: как раз столько могло оставаться у гостя, где-то с полчаса смаковавшего выпивку маленькими глоточками. – На вид бесподобно. Было бы ужасно, если бы кто-то взял и все разлил. Тем более если этот кто-то – я.

– Бесподобно, и вы не разлили, – снова успокоил ее мужчина.

– Вот и замечательно, – пролопотала Бинк. Он врал, конечно, – по крайней мере, относительно первой части. Бокал был наполовину пуст, но ни на стенках, ни на ободке не было заметно капель или потеков. Этот бокал был наполовину пуст с самого начала, и ее собеседник даже не пригубил напиток. На воротнике у мужчины был прикреплен комлинк. Куртка под правой рукой слегка топорщилась – там явно был спрятан бластер – а левый рукав так же почти незаметно провисал под весом ножа. Уже то, что он не пил, выдавало в нем одного из охранников Виллакора. Холодные глаза и оружие развеивали последние сомнения. Ну, и еще тот факт, что его лицо совпадало с голоснимком, который добыла Рашель. Это был Лапис Шекоа, глава службы безопасности поместья Виллакора. Поистине, голоснимки убивали все удовольствие от игры.

– Но в следующий раз будьте осторожней. – На этот раз Шекоа улыбнулся более искренно. – Лучше не зевать по сторонам, особенно в такой толпе. – Он назидательно поднял палец. – А то в следующий раз можете налететь на вилку для морепродуктов.

– И поделом мне, – с деланой серьезностью провозгласила Бинк и, скорчив гримаску, отошла от охранника. – Пока.

Следующие полчаса она разгуливала по территории, разглядывая аттракционы, болтая с другими посетительницами, попивая какой-то фруктовый напиток и даже не пытаясь искать глазами Шекоа. Он почти наверняка следил за ней – по крайней мере, время от времени, – и не должен был подумать, что она делает то же самое. Взломщица не сомневалась, что в нужное время найдет его без труда.

Решив, что выждала достаточно, она для верности добавила еще десять минут. После чего направилась к столам с едой, где насобирала на тарелку понемногу разных закусок, сложив все так, чтобы тарелку было трудно держать в равновесии, но со стороны это бы не было заметно. Одной рукой держа блюдо, а в другой зажав бокал, она вышла из павильона и отправилась на поиски Шекоа.

Как и ожидалось, поиски не заняли много времени. Не прошло и двух минут, как Бинк увидела его в толпе: охранник бродил туда-сюда – словно бы бесцельно, а на деле высматривая потенциальных смутьянов. Пора устроить маленькое происшествие.

Первый шаг – она резко и неуклюже остановилась, не отрывая глаз от тарелки и внезапно зашатавшейся горки глазированного печенья. Далее – стала просить прохожих о помощи, но на ее все более жалобные мольбы никто не обращал внимания. Естественно, по той простой причине, что Бинк только шевелила губами, не издавая ни звука, а потому прохожие не имели ни малейшего понятия о ее затруднениях. Но Шекоа этого знать не мог, поскольку находился далеко, а гул толпы и движущихся камней все заглушал. Несколько секунд Бинк продолжала безмолвно взывать о помощи, пока чутье не подсказало ей, что эта пантомима свое дело сделала. Пытаясь разминуться с прохожим, она принялась разглядывать землю под ногами, словно выбирая безопасное местечко, чтобы поставить бокал…

Неожиданно – на пару секунд раньше, чем она ожидала, – словно из ниоткуда возникла рука и выхватила у нее бокал.

– Позвольте, я помогу, – предложил Шекоа.

– О, спасибо. – Бинк изобразила волну облегчения, сменившую злость и испуг, и принялась перекладывать печенье. – Я… О. Это вы!

– Мы все время сталкиваемся, не так ли? – теперь охранник улыбался более дружелюбно. Впрочем, его улыбка была по-прежнему сдержанной: было видно, что он начеку.

– По крайней мере, на этот раз я не пыталась опрокинуть вашу выпивку в вулкан, – протянула взломщица. – Это печенье слишком вкусное, чтобы вот так взять и вывалить его на землю. Кстати, я Катрин.

– Лапис, – представился Шекоа. – Вы в первый раз на Фестивале?

– Здесь – в первый, – ответила Бинк. – Я два раза была у Барранжа, когда жила в Ополисти.

– Я слышал, там довольно зрелищно, – заметил охранник.

– Не так зрелищно, как здесь, – печально отозвалась взломщица. – Да мне и некогда было там развлекаться. У меня тогда был такой же босс, как у вас сейчас.

– Что вы имеете в виду? – нахмурился Шекоа.

– Ваш комлинк. – Девушка показала на его воротник. – Вы постоянно на связи, не так ли? Даже в нерабочее время вы должны быть на связи, и он может дернуть вас в любую секунду.

– Что-то в этом роде, – кивнул охранник. – Откуда вы знаете про комлинк? Вы служите в полиции? В армии? На «скорой помощи»?

Бинк захихикала:

– Вы не поверите. Я бухгалтер.

– Бухгалтер?

– Звучит бредово, правда? – согласилась взломщица. – Чтобы кто-то позвонил бухгалтеру в нерабочее время и сказал… – она понизила голос, карикатурно изобразив строгого и придирчивого босса: – «Иди сюда и проверь кое-какие цифры сию же минуту»!

Шекоа ухмыльнулся. Его сдержанность дала трещину.

– Те цифры, которые я знаю, вполне способны подождать, – согласился он.

– Самое смешное, он действительно так делал, – продолжила Бинк. – Он дважды дергал меня из-за расчетов, которые любой другой бы оставил до следующего дня. Один раз позвонил мне, когда я была в опере. – Взломщица покачала головой, как бы вспоминая неприятный момент. – Видали бы вы физиономии зрителей, когда я ломилась по рядам. Если Империя хочет поубивать повстанцев, пусть обратится к этим типам. Некоторые из них могут взглядом поджарить банту на расстоянии пятидесяти метров.

– В опере, вот как? – повторил Шекоа. – Никогда бы не подумал, что вы любите оперу.

– О, на самом деле не слишком, – ответила Бинк. – Но мой тогдашний парень ее просто обожал. Я-то сама предпочитаю трехтактный глитц. А вы сами кто? Я полагаю, не бухгалтер, разве что мой бывший босс открыл филиал в Илтарре.

– Нет-нет, у меня профессия куда более прозаическая, – сказал Шекоа. – Я работаю в охране у господина Виллакора.

Бинк округлила глаза:

– О. Вот как. Я… я ведь не сказала ничего плохого, правда?

– Вы сказали, что господин Виллакор организовал лучший Фестиваль, чем господин Барранж, что мой напиток на вид бесподобен и что вы бы не хотели вываливать печенье на землю, – перечислил охранник. – За что вам будет особенно признателен техперсонал.

– О, отлично, – выдохнула взломщица. – Мне здесь очень нравится. Было бы ужасно, если бы меня выгнали и запретили появляться до конца праздника.

– Постарайтесь больше ни на кого не налетать, и все будет в порядке. – Шекоа вручил ей бокал. – А сейчас я должен вернуться к своим обязанностям.

– Да-да, конечно, – сказала Бинк, принимая напиток. – Спасибо еще раз. Маленький вопрос: мне говорили, у господина Виллакора есть оригинальные музыкальные инструменты для глитца от «Санрайт Фейнхомм». Это правда?

– Правда, – подтвердил Шекоа. – Возможно, я их вам как-нибудь покажу.

– Это было бы замечательно. – Бинк послала ему свою самую лучезарную улыбку. – Ладно, рада была познакомиться, Лапис. Думаю, еще увидимся.

– Я буду здесь. – Шекоа улыбнулся и помахал рукой. Все еще улыбаясь, он развернулся и исчез в толпе.

Бинк пригубила напиток и направилась к скамейке. Да, все прошло отлично. Он на нее запал. И при этом явно заподозрил.

Взломщица улыбнулась. Идеально.

Толпа была уже довольно приличной, и казалось, что каждый третий гость при виде Виллакора спешил подойти и поздороваться с ним, поблагодарить за гостеприимство и поболтать словно с близким другом.