Странные звуки потекли из-под его пальцев. Они предназначались для упрямой лошади, но кажется, больше действовали на вороного, которого он с усилием удерживал возле стены дома, чтобы проскочить вперед, как только лошадь рыбака подвинется или хотя бы отпустит косяк.

Женщина, стоявшая у телеги, крикнула мужчинам, чтобы они поторапливались. Но они не двигались с места, не понимая, в чем дело.

— Сама поторапливайся, — крикнули ей из толпы.

Силас заиграл еще громче, вороной затанцевал, рыбачка отпустила телегу и кинулась к толпе, чтобы объяснить хорошенько, что надо делать. И в тот же миг лошаденка перестала грызть косяк, но вовсе не для того, чтобы посторониться. Ей понадобилось разглядеть поближе, что такое Силас держит в руках. Мария почувствовала, что лошадь начала двигаться, в страхе дернула вожжи, но коняга и не подумала слушаться.

— Стой на месте, — скомандовала девочка тонюсеньким, еле слышным голосом.

Ее мать, размахивая руками, показывала на него мужикам, что-то неразборчиво и бестолково кричала, и Силас уже решил было, что пока она там, он проскочит. Но звуки флейты в самом деле произвели на лошадь неотразимое впечатление. Флейта ее явно заинтересовала, она вытянула шею, чтобы схватить предмет из рук Силаса. Когда же он легонько шлепнул ее по морде, она оскалила зубы. Флейта ей понадобилась во что бы то ни стало.

— Нет, ты ее не получишь, — сказал Силас и направил резкий, неприятный свист прямо ей в пасть. Это понравилось удивительной кляче еще больше, и единственный выход был протиснуться силой. Ведь конь, на котором он сидел, был намного больше и сильнее.

Только теперь неповоротливые мужики сообразили, что мальчишка вот-вот ускользнет, загалдели и всей толпой бросились к нему. Оставался последний шанс. Силас сильно сжал ногами бока вороного и, послав его вперед, одновременно извлек из флейты особый долгий звук. Вороной рванул с места и проскочил.

«Пешком они меня не догонят, — подумал Силас, — а когда кто-нибудь из них догадается оседлать коня, я буду уже далеко».

К своему удивлению, он увидел, что рыбацкая лошаденка развернулась вместе с телегой и скачет рядом с ним. Силас поддал пятками в бока своего иноходца, чтобы она отстала, но отделаться от этой скотины оказалось не так-то просто. Настырная лошаденка бодро бежала рядом с вороным, словно так и было задумано.

Силас пустил коня галопом, лошаденка тоже перешла на галоп, с грохотом волоча за собой телегу. Мария побледнела и, отпустив вожжи, вцепилась в телегу.

— Да придержи ты лошадь, растяпа, — сердито прокричал Силас, — не умеешь, что ли, править?

Ему казалось, что если он остановится, эта коротконожка поднимет передние ноги, как собака, и, дыша ему в лицо, попытается отнять флейту, которая была давно спрятана под рубаху. В какой-то сумасшедший миг ему даже захотелось сунуть флейту в пасть этой скотине, чтобы оторваться от нее. Он обернулся и бросил взгляд на дорогу. За ним бежала вся деревня, а во главе толпы трусила жена рыбака, хлопая неуклюжими деревянными башмаками.

А тут еще эта коняга увязалась. Силас пнул скачущую возле него лошаденку и стал ругать Марию, которая держалась обеими руками за телегу, вовсе не пытаясь остановить свою ошалевшую клячу. Телега громыхала, подскакивая на ухабах, казалось, она вот-вот оторвется или развалится на ходу.

Силас поскакал медленнее.

— Возьми вожжи и останови лошадь, не хочу, чтобы ты тащилась за мной.

— Не могу, — захныкала девчонка.

— Вожжи возьми, держи вожжи, балда.

— Мне ее все равно не удержать.

— Тогда прыгай с телеги, — приказал он, — об остальном я позабочусь.

— Не буду… — хныкала она испуганно.

— Если телега перевернется вместе с тобой, ты сломаешь себе шею, — пригрозил Силас и оглянулся на преследователей. Они уже далеко отстали.

— Я поскачу быстро, а ты пеняй на себя.

— Боюсь, остановись сперва сам.

— Нюня!

— А ты злой, злющий и противный.

Тут кто-то дернул Силаса за штанину. Это был Хромой Годик. Силас не заметил, как он выскочил на дорогу из канавы чуть впереди них. Силас придержал вороного.

— Она что, поедет с тобой? — насмешливо спросил Годик. — Ты надумал ее украсть?

— На что она мне, — ответил, покраснев, Силас.

— Она поедет с тобой?

— Нет, не поедет, — рявкнул мрачно Силас, — просто я не могу заставить эту дурацкую конягу повернуть к дому.

— Сам ты дурак, — прошипела Мария.

Силас прибавил ходу, и Хромой Годик, подпрыгивая и ковыляя, потрусил за ним. Не говоря ни слова, он стал на ходу распрягать коротконогую клячу.

— Что ты делаешь? — спросил Силас.

— Распрягаю.

— Для чего?

— А зачем мне телега?

— Так ведь ты можешь просто подержать лошадь, пока я не уеду, — удивился Силас.

— Хорош товарищ! — воскликнул Годик.

Силас, недоумевая, поглядел на него.

— Значит, ты не хочешь, чтобы я ехал с тобой? — продолжал Годик, сбрасывая упряжь на землю.

— Не смей забирать нашу лошадь! — в ужасе закричала Мария.

— Почему это?

— Мать меня станет бить.

— Точно станет бить, — сказал Силас, — а после продаст.

Мария съежилась, словно ее ударили.

— Зачем ты это говоришь, — спросил Годик, — ты что, злишься на нее?

— Да она чуть мне голову не отрезала, — он показал на нож. — Если бы я случайно не проснулся, меня уже не было бы на свете.

— Ты не знаешь, каково ей живется, — тихо сказал Годик.

Силас промолчал.

— А если ее продадут, то уж не шпагоглотателю, а охотнику, — добавил он.

— Почему?

— Он заплатит дороже.

— Кто тебе говорил?

— Он сам.

— А деньги у него есть?

Хромой Годик похлопал лошадь.

— Только никто про это не знает. Фу, как у нее воняет из пасти, — воскликнул он, когда лошадь повернула голову, чтобы укусить его.

Силас засмеялся.

— Не смей брать лошадь, — просила Мария.

— Ничего, твоя мать купит новую, — утешил ее Годик и вскочил коняге на спину.

— А как же коровы? — вдруг спросил Силас, поняв, что Хромой Годик всерьез собирается покинуть деревню.

— Что мне теперь до них? — ответил он вопросом.

— А твоя мать, что с ней будет?

— Она обойдется без меня, — сказал Годик таинственно, — у нее поселится Арон.

— Арон?

— Охотник за нутриями. Он женится на ней.

— А что со мной будет? — спросила Мария.

— Можешь спать в моей постели, — ответил Годик, — у них хватит места для тебя.

И они поскакали.

С вершины холма они видели, как потащили назад телегу с Марией.

День клонился к вечеру.

Людмила Брауде

О детской приключенческой скандинавской повести

Приключенческие повести, которые вошли в наш сборник, написаны не только в разных странах — Швеции, Норвегии и Дании, — но и в разное время людьми с разными взглядами, разными творческими биографиями и судьбами. Тем не менее от всех этих книг веет равной свежестью, неистребимой любовью к жизни, к чудесной природе Скандинавии и жаждой приключений.

Сборник назван по повести Сигфрида Сивертса «Пираты с озера Меларен». Зеленые живописные берега одного из чудеснейших озер Швеции вдохновили двадцатидевятилетнего поэта, а поскольку он, говоря словами прекрасного немецкого писателя Эриха Кестнера, не сбросил с себя детство, как сбрасывают старую изношенную шляпу, он и обратился к детям и написал для них приключенческую повесть, которая по праву считается первым произведением этого жанра, опубликованным в Швеции. Ведь книги, написанные специально для детей, появились в Швеции сравнительно поздно; они, по существу, — завоевание XX века. Когда знаменитый Том Сойер уже совершал во второй половине XIX века свое триумфальное шествие по странам и континентам, Швеция не могла похвастаться шедеврами в этом жанре. Из старых книг, оставшихся в памяти детей, а скорее даже историков литературы, можно назвать, пожалуй, летне-каникулярные повести Эми Пальм «Дети из Брубю» (1883) и Густава ав Гейерстама «Мои мальчишки» (1896).