– Хлюпия… – протянула самка. – Это что?

Более глупого вопроса я в жизни не слышал! Но я постарался ответить как можно спокойнее:

– Это колыбельная планета хлюпов. В переводе на русский – Земля. Возможно, ты будешь удивлена, но все расы, обитающие на поверхности, изначально называют свой мир – земля, все водные существа – вода. Каждая на своем языке, естественно. Поэтому «Хлюпия» – «Земля», так как хлюпы – гуманоиды в общих чертах. Соответственно «Бормотун» – «Солнце» на их языке. В Федерации принято за правило именовать звездные системы на языке тех народов, которые в этих системах проживают.

– Почему же тогда нас вы называете «Сол»?

– Компромисс. Пока вы не определитесь с общим языком землян, было принято решение взять начало русского слова «солнце» и сократить до трех символов, как в английском san, так чтобы любому носителю языка романо-германской группы термин был понятен подсознательно.

Симбионта почему-то очень увлекла эта лингвистическая дилемма. Ира пошевелилась, покачала ногой, раздумывая.

– А как же другие народы? Китайцы, к примеру. Их больше…

– Я, честно говоря, не вникал в такие тонкости, но, насколько я знаю, их предложение называть ваше Солнце «тайян» не было одобрено по двум причинам: во-первых, они еще не достроили межпланетный космопорт, из-за чего мы вынуждены приземляться лишь на Байконуре или Канаверале; во-вторых, слово «тайян» означает не только «солнце», но и «небо», и «день», и еще кучу разных вещей в зависимости от сочетания иероглифов.

Ира снова ненадолго о чем-то задумалась.

– Значит, мы летим на планету этих хлюпов?

– Нет, – поправил я, – на космическую станцию – на планеты нас не пустят.

– Почему?

– Они имеют несколько нестандартный для гуманоидов размер. Я имею в виду не планеты, а хлюпов.

– Хм, какой же? Размер имеет значение? – заинтересованно спросил симбионт.

– Имеет, когда ты два сантиметра ростом в земных единицах, то другие расы не просто кажутся тебе монстрами, но и способны неосторожным движением уничтожить часть твоего мозга. А Бормотун-два и три очень густо заселены.

– Макс, что ты несешь?! Ты можешь нормально выражать свои мысли?

Я вздохнул, почувствовав общее напряжение в микрочипах.

– Лучше бы ты, вместо того чтобы валяться на кровати и плевать в потолок, пошла бы и сама поискала в Сети.

– Я больна! Голова кружится до сих пор. Ты же сам сказал, что мне отдыхать нужно.

Частично она была права. Не следовало колоть ей успокоительное. Я добавил в стек компьютеру еще пару второстепенных, но трудоемких задач. Пусть поменьше отлынивает, коновал. Не мог со мной посоветоваться, прежде чем накачивать симбионта всякой дурью.

– Хлюпы – гуманоидоподобные существа малых форм, – терпеливо начал пояснять я. – Имеют тело высотой до двух сантиметров – очень нехарактерный размер для рас, состоящих из соединений углерода.

Кажется, получалось так себе, но я старался. Ира даже оценила мои усилия – слушала не перебивая.

– В общем, это миниатюрные существа, тела которых отдаленно напоминают структуру человека, – пытался я подобрать слова.

– Лилипуты! – не сдержалась самка.

Я проверил по базе: это слово из английского фольклора действительно удачно вписывалось в контекст, за одним исключением.

– Да, только хлюпы имеют распределенный разум, так как при таком незначительном объеме мозга они не смогли бы развивать отдельные личности…

С этого момента Ирина меня уже не слушала, видимо чувствуя себя Гулливером.

– И они не пускают никого на свои планеты, чтобы их не задавили?

– Примерно так, в смысле есть исключения – дипломатов пускают. А для остальных они построили станцию на орбите Бормотун-10, куда мы и направляемся.

– Значит, мы их не увидим, этих «хлюпиков»? – разочарованно выдохнул симбионт.

– Могу тебя успокоить – увидим. На Бормотун-10 их полно. В основном экскурсионные группы, но, если ты интересуешься цивилизацией хлюпов лишь поверхностно, думаю, этот контакт полностью утолит твое любопытство.

Ира мечтательно растянулась на ложе, улыбаясь своим мыслям. Потом линзы ее отчего-то потемнели, поверхность лица изменила форму.

– Если они такие маленькие, – хмурясь, спросила самка, – как же они защитят нас от пиратов?

Я рассмеялся. Глюк оторвался от своих задач и присоединился ко мне.

– Маленький – не значит слабый, – успокоил я Иру. – Представь себе, насколько сложно попасть из пушки в космический корабль размером… ну, скажем, с твою уже утраченную навсегда сумочку?! А теперь представь, что таких кораблей сотни тысяч, а такой флот у хлюпов есть, и их действия координирует единый разум. Хлюпы – единственная известная цивилизация в галактике, которая передает рефлекторную информацию телепатическим путем. От одного синапса к другому, от микромозга одного «лилипута» к другому. Именно поэтому Космической Федерацией, Конгломератом Свободных Островов и Теократической Республикой была принята конвенция о полной изоляции системы Бормотун.

– Ты хочешь сказать, что они вовсе не хлюпики?

– Примерно так, они очень опасны. Поэтому их и заперли в их звездной системе, так как они сами объявили себя свободной территорией и Великой Джамахирией Народов Хлюпии.

– Почему же вы с ними торгуете? – недоумевала Ира. – И вообще, Макс, зачем ты потащил нас на этот Бормотун? Что, других вариантов не было?!

Я помедлил, пытаясь уместить все ответы в единственный тезис, но разброс целей симбионта был слишком широк. К моменту, когда я наконец-то сформулировал в нейросети свою позицию, меня беспокоил ответ только на третий вопрос о вариантах.

– Потому, что хлюпы – непревзойденная раса в плане нанотехнологий. Думаю, ты оценишь их наноткань – такой не производят больше нигде во всем Млечном Пути.

– Макс, почему стоим? – спросила Ира.

– Ждем патрульный катер хлюпов, – хмуро ответил я, в очередной раз поразившись способности симбионта безо всяких исходных данных определять, движется корабль или нет.

А ведь у нее нет даже простенького гироскопа. Как она это делает? Я вывел на стену картинку с внешней камеры:

– Видишь, сколько кораблей!

На экране в отраженном свете Бормотун-10 поблескивали обшивкой несколько сотен звездолетов разных форм и размеров, сгрудившиеся на орбите. Самка восхищенно замерла.

– Да… толпища… – прошептала она. – А это что?

– Собственно Индейца А-10 – газовый гигант. На его орбите и находится станция.

– Голубой… – Ира разглядывала слабо колышущуюся атмосферу планеты, потом вдруг заметила: – На Юпитер совсем не похож.

– Он раз в пятнадцать крупнее Сол-5… гм… Юпитера, даже сравним по массе с Бормотун С. А Индейца С – звезда, в отличие от этой планеты, – пояснил я.

– А где станция?

– Минутку… – Я повернул камеру и приблизил изображение. – Вот.

И тут же пожалел, что сделал это. Кажется, вид торговой станции хлюпов ввел симбионта в состояние полного оцепенения. Ира сразу же села на своем ложе и не могла оторвать взгляд от творения рук нечеловеческих. А по мне – так ничего особенного. Ну полушарие из металла и бетона, размером с Луну, ну накрыто таким же прозрачным полушарием, подумаешь! Разве что эта вечно висящая под куполом радуга так захватила внимание симбионта. Так это просто хлюпы выпендриваются перед другими расами: мол, можем соблюсти идеальную рефракцию конденсата даже внутри такого громадного объема, поэтому вы, пришельцы, типа трепещите от нашей крутизны! Я хмыкнул. Пора бы вывести симбионта из ступора.

– Ира, скоро наша очередь на досмотр.

– Целый город под стеклянным колпаком! – с каким-то благоговением в голосе произнесла самка. – Смотри: дома, деревья, озера, каналы…

– Вообще-то это только палуба один, – напомнил я.

– Какая красота! – Ирина вовсе не намеревалась расставаться с навязчивыми мыслями, заполонившими ее мозг. – Башни тоненькие такие, гляди, Макс!

Я посмотрел на шпили центральных небоскребов станции, почти касающиеся искусственной радуги. Ничего особенного.