Казалось, приближалось время, когда Екатерина, наконец, могла насытить свою страсть к властвованию, глубоко скрытую в глубинах ее характера. Диане де Пуатье недолго уже оставалось торжествовать. Правление Генриха II заканчивалось, как и началось, праздниками, чудесами и преследованиями еретиков-протестантов» [210].

В начале 50-х годов XVI века Генрих II решил тряхнуть удалью своих предков и поправить свои дела в Италии. В мае 1551 года, выдав замуж за Орацио Фарнезе свою внебрачную дочь Диану (в честь Дианы де. Пуатье), он принял под свою опеку герцогство Пармское. Французская армия вытеснила имперские войска под командованием дона Ферранте Гонзаго из города, при этом она была поддержана даже военным флотом султана, старого союзника Франциска I.

Со своей стороны французской дипломатии удалось в октябре 1551 года заключить в германском городе Лохау союз, «который уже в феврале следующего года был ратифицирован Генрихом в Шамборе.

Союз предусматривал совместные действия Генриха с немецкими князьями против Карла V, чтобы обеспечить стратегически французский поход на Империю, немецкие партнеры… вверили ему лотарингские имперские города Мец, Туль и Верден, а также Камбре. Кроме того, имперские принцы пообещали при следующих выборах императора поддержать приемлемого для Франции кандидата или даже кандидатуру самого короля Франции» ^[211].

«Повторялась старая история, и за подобными… действиями и обещаниями между Францией и Империей (в который уже раз) вновь начались боевые действия. В Меце, Туле и Вердене были расквартированы французские войска. Даже независимое от Франции герцогство Лотарингское было подчинено французскому влиянию» ^[212].

Увы, «намерение, которое Генрих связывал с походом, не смогло осуществиться, и причиной этого было поведение принцев. Курфюрст Мориц Саксонский, государь из Веттинского дома, не довел дела до конца (иначе говоря, не выполнил своих обещаний перед королем, что тоже было не ново в истории франко-германских отношений — прим. автора) и начал сближение с… послом императора Фердинандом, римским королем и инфантом Австрии. И Генриху пришлось начать отступление, тем более, что спешно набранная императором армия угрожала со стороны Нидерландов» ^[213], как раз на северо-восточной границе королевства. Не стоит детально останавливаться на событиях этого похода. Все кампании Франции этого времени, хотя следовало бы сказать, почти всех времен и эпох, разворачивались приблизительно на одних и тех же театрах военных действий, в которые лишь век двадцатый внес некоторые изменения.

И поскольку страна вела войну, мадам герцогиня неизменно держала руку на пульсе всех военных действий. Вот как писал об этом один из современников:

«И в большом и в малом — повсюду чувствовалось вмешательство герцогини. Нужны были субсидии, боеприпасы, подкрепления для обороны границы… и самые высокопоставленные полководцы вынуждены были умолять Диану о необходимой помощи. Она отвечала им в самой смиренной, в самой почитательной форме, говоря, что от нее ничего не зависит, но это никого не обманывало» [214].

Само собой разумеется, действовала она совместно с Гизами, во всем, помимо своего, видя и их интерес, и в дальнейшем они этого не забыли. Одним словом, для законной королевы Франции мадам Екатерины обстановка складывалась нелегкая, к тому же она прекрасно понимала, насколько семейство все более возвышающихся Гизов будет опасно ее семейству и династии.

1 января 1553 года Карл V, осаждавший во главе армии в 60 000 человек два с половиной месяца город Мец, был вынужден отступать, даже не попытавшись взять его штурмом. Успех здесь был на стороне Франсуа де Гиза, герцога Лотарингского.

В феврале 1553 года Франсуа де Гиз был торжественно встречен при дворе, и Диана де Пуатье разделила его радость.

«Война, однако, продолжалась, и войска Лотарингского дома продолжали беспокоить отступающую армию императора.

Диана поднялась на вершину своей карьеры, И тогда-то терзаемая ревностью Екатерина попыталась привлечь внимание к себе. Договорившись с коннетаблем, она направила в Италию Строцци, чтобы объявить войну Флоренции, попавшей в руки врага семейства Медичи.

Словом, — как говорит Ги Бретон, — у каждой из этих двух женщин была собственная война, и погибшие ради одной из них вселяли свирепую радость в другую» ^[215].

На этот раз королеве не повезло. Ее ставленник Пьеро Строцци, губернатор Сиены, был наголову разбит в битве при Марчано, а ровно через год пала и Сиена — основной оплот французского влияния в центральной Италии. Фаворитка была этим вполне удовлетворена.

Вот так и велась эта война под знаком политической вражды и семейного единства двух незаурядных женщин.

Несмотря на временные трудности в 1555 году, дела приняли более благоприятный для Франции оборот.

Подписанное в начале 1556 года в аббатстве Восель пятилетнее перемирие оставляло за Францией все ее завоевания — три епископства, Савойю, Пьемонио, Монферрани, крепости в Тоскане и герцогство Пармское. «…Сокрушенный Карл V немедленно отрекся от престола и ушел в испанский монастырь Святого Юста.

Вся Франция была охвачена неистовой радостью: люди танцевали, пели, украшали цветами дома, а поэт Дю Белле, увлеченный в хоровод, доказал (сочинив на случай поэму, которая, несомненно, являлась худшим его произведением), что поэты совершенно напрасно интересуются политикой» ^[216].

Увы, на этом война не кончилась. Вскоре перемирие было прервано. Герцог де Гиз был назначен генерал-лейтенантом французской армии, двинувшейся на Италию. «В феврале 1557 года он вошел в Рим». Против него на итальянском театре военных действий выступил герцог Альба, армия которого значительно превосходила армию Гиза. Кроме того, французов тревожили массовые болезни и отсутствие жалованья. Все складывалось не так, как считали при дворе.

«Франсуа де Гиз уже находился в очень трудном положении, когда произошли катастрофические события на французской северной границе. Так, в августе 1557 года Эммануэль Филиберт Савойский нанес сокрушительное поражение Монморанси (лучшему после Гиза французскому полководцу): многие военачальники, которые не находились с Гизом в Италии, либо погибли, либо, как сам Монморанси, попали в плен к испанцам…

Под давлением обстоятельств Генрих распорядился отозвать герцога Гиза и его войска. Это отречение от итальянских союзников разрушило фундамент французского влияния на Апеннинском полуострове, на севере, где положение еще раз обострилось из-за вступления в войну Англии на стороне Испании, что, правда, уже давно предвиделось; руководство военными операциями теперь полностью находилось в руках герцога Гиза, на которого на время отсутствия Монморанси были возложены обязанности коннетабля» ^[217].

Конечно, король тяжело переносил разлуку с Монморанси, вызывало у него опасение и возвышение одного из представителей династии Гизов. И если 1555 год был самым счастливым годом его царствования, 1556 год стал самым несчастным. Беды опять нахлынули на Францию. Казалось, она погибала, но опять колесо фортуны понесло вверх. Через пять месяцев после поражения и пленения коннетабля Монморанси под Сен-Кантеном его преемник герцог де Гиз «сумел отбить город Кале, где англичане обосновались уже два века назад…» В феврале 1559 года в Като-Камбрези был подписан мир. «Франция оставляла за собой Кале и три епископства, но отдавала Тионвиль, Марьенбур и Монмеди, отказываясь от всяких претензий в Италии, покидала герцогство Миланское, графство Ниццу, Бресс и Корсику.