истребителем, подделал документы: иначе его не приняли бы по возрасту — «слишком

старый».

— Я покажу, какой я старый, — фыркал Колдуэл. Он родился в 1910 году.

Ему нравилось прозвище, которое дали ему журналисты, — «Убийца».

— В сорок первом я видел, как немецкий пилот расстрелял моего товарища, который

спускался на парашюте, — сказал однажды Колдуэл в офицерском клубе, когда его

спросили, почему он так агрессивен. — С тех пор вопрос о немцах у меня решен.

Больше его ни о чем не спрашивали.

«Австралиец, они же все ненормальные, — пожимали плечами английские товарищи

Колдуэла. — Потомки каторжников, отчаянные головы».

Один только Колдуэл никогда не брал с собой аппаратуру для фотосъемки вражеских

войск, хотя «Киттихаук» были предназначены в том числе и для разведки.

Вместо этого он брал увеличенный боезапас. И никогда не возвращался, не использовав

его без остатка. «Я летаю не фотографировать врага, а уничтожать его», —

комментировал он.

И вот сейчас флайт-лейтенант Колдуэл вместе с остальными рассматривает только что

доставленные из США новые самолеты — первые сто девяносто семь из обещанных

девятисот.

— Утверждают, что «Киттихаук» позволят нам сократить отставание от Bf.109F, —

заметил командир эскадрильи Чепмен.

— Время покажет, — проворчал флайт-лейтенант Колдуэл.

24 февраля 1942 года, Северная Африка

Одиннадцать истребителей «Киттихаук» шли в сторону Акромы.

— Вижу шесть Bf.109F, — доложил ведомый Колдуэла Барр.

Колдуэл тоже их видел.

— Атакуем, — кратко бросил австралиец.

— Командир!.. — начало было Барр, но Колдуэл уже не слушал.

Шесть немецких самолетов шли метров на триста выше.

Барру ничего другого не оставалось — он пошел следом за своим ведущим.

Колдуэл сделал крутую горку и снизу пустил очередь в брюхо «Мессеру», который шел

последним из шести.

Немецкий истребитель густо задымил, свалился в штопор.

— Девятнадцатый! — констатировал Колдуэл.

На эту тему с ним никто никогда не спорил: число побед у австралийского аса, что

называется, зашкаливало.

Сбитый — об этом Колдуэл узнает гораздо позднее — оказался асом Люфтваффе Ганс-

Арнольд «Фифи» Штальшмидт. Он не погиб — сумел посадить самолет на брюхо на

ничейной территории и добраться до своих. Но ведь не это главное, главное —

«Киттихаук» в состоянии одолеть «Мессер» в воздушном бою!

Немцы опомнились быстро и контратаковали.

Вот сбит один «Киттихаук», за ним, почти сразу же, упал и второй.

Понять, кто пилотировал эти самолеты, не составляло труда: на обоих нарисованы

польские флаги.

Стало быть, сержант Дерма и летный офицер Яндер. Поляков было немного — двенадцать

человек, и держались они особняком, сразу же образовав «землячество». Колдуэл, честно

говоря, был невысокого мнения об их летном мастерстве.

Сержант Карсон на «Киттихауке» заметил «Мессер» у себя на хвосте. Вспомнилось, как

говорил Колдуэл, когда его спрашивали — как он поступает, если прижмет: «Толкай все в

угол, даже если больно». Эта странная фраза имела вполне практическую расшифровку.

— Толкай все в угол, — повторил Карсон одними губами и бросил самолет вниз.

Со стороны падение выглядело неконтролируемым. А теперь... Ручка управления на себя

— «даже если больно» — и вот уже «Киттихаук» находится выше «Мессера». Все,

очередь. Немец начинает дымить...

10 марта 1942 года

— Я вам докажу, что «Киттихаук» может быть истребителем-бомбардировщиком, —

заявил Колдуэл перед вылетом. — Пари?

— С вами спорить, сэр, по крайней мере, на эти темы... — английский офицер не

докончил фразы и, скупо улыбнувшись, пожал плечами.

«Убийца» Колдуэл подвесил под фюзеляж своей машины бомбу.

— Ждите с результатом, — кратко бросил он.

Доклад о поражении цели подтвердился.

Колдуэл похлопал «верного коня» по железному «боку»:

— Отныне буду звать тебя не «Kittyhawk», а «Kittybomber»!..

3 ноября 1943 года, Карельский фронт

— Стрельников! Василий!

Лейтенант Василий Стрельников выскочил из деревянного дома, где располагался штаб

78 истребительного авиаполка.

— Что кричишь? — спросил он своего товарища, лейтенанта Медведева.

— Новые самолеты прибыли. С иголочки, прямо из цеха. Для поднятия боевого духа.

— Это которые? Американские? Обещанные? — Стрельников с трудом удерживался,

чтобы не побежать.

Самолеты назывались «Киттихаук». И доставляли их в первую очередь в те полки, где

успешно освоили предыдущую модель — «Томахаук».

— На чем бы ни летать, лишь бы бить врага! — высказывался по этому поводу Василий

Поликарпович.

Самолет, в общем, понравился: большая площадь боковых окон за местом пилота, винт

сместился вверх и появилась возможность укоротить стойки, а мотор — полторы тысячи

лошадиных сил. Шесть пулеметов калибра 12,7 мм. По сравнению с «Томахауком»

усилена бронезащита спереди и сзади пилота.

— Истребитель-бомбардировщик, — сказал Медведев с таким довольным видом, словно

сам его изобрел. — В полном соответствии с директивой о дневных бомбардировщиках.

Он имел в виду специальный приказ наркома обороны «О применении истребительной

авиации на поле боя в качестве дневных бомбардировщиков». Новый самолет как будто

создан был для того, чтобы выполнять этот приказ.

Об опыте «английских товарищей» с их «Kittybomber» в те дни на Северном фронте еще

не знали.

— Поглядим, поглядим, на что способна машина, — пробурчал Стрельников.

Ему не хотелось высказывать мнение раньше времени. У каждого самолета имеются и

плюсы, и минусы. Хотя выглядели эти аппараты и в самом деле неплохо.

...Конечно, у «Киттихоук» нашлись и минусы. Этот самолет довольно медленно

поднимался — пять тысяч одолевал почти за восемь минут. Большая длина разбега при

взлете и пробега на посадке. Выражаясь коротко и ясно — «туповат» на разгоне и

слабоват на вертикали.

А скоро пришло время проверить новые самолеты в настоящем деле.

Октябрь 1944 года, Северный фронт

С нынешнего лета Стрельников — капитан, командир эскадрильи.

И вот теперь начинается долгожданное наступление советских войск на севере. Пора

выбить немцев из Киркенеса!

Фашисты держались за эти края крепко. Норвежский город Киркенес — это

железнорудный обогатительный комбинат, это крупный порт, гораздо более удобный, чем

лежащий восточнее другой порт, финский, — Петсамо, который уже с сорок третьего года

находится в пределах досягаемости советских дальнобойных орудий. И наконец, в восьми

километрах от Киркенеса расположен аэродром.

Так что эта цель — наиважнейшая.

— Товарищи! — говорил Стрельников своим летчикам, даже не заглядывая в приказ:

каждое слово он с первого же раза заучил наизусть. — Наша задача — наносить

бомбоштурмовые удары по опорным пунктам, батареям, войскам и штабам противника в

районе высадки десантов. Мы должны также уничтожать транспорты и боевые корабли

противника в портах.

«Киттихауки» к тому времени были уже опробованы и хорошо освоены. Машина больше

не таила никаких сюрпризов.

Некоторое время назад летчиками 78 полка было освоено топмачтовое бомбометание:

бомба с горизонтального полета сбрасывалась над самой водой и рикошетила от ее

поверхности, поражая борт корабля.

Такой способ, лихой и «дикий», был гораздо эффективнее прочих: пикирующее

бомбометание опасно для самолета, а торпедирование дает вражескому кораблю