Каждый гарем жил своей тайной жизнью, вырабатывая свой особый этикет, развивая и охраняя традиции, совершенствуя структуру и иерархию и впитывая опыт всего света, особенно по части любовных наук и борьбы с соперницами, секретов обольщения и красоты. В результате возникла своеобразная культура, которая уже тысячи лет цветет и плодоносит под сенью загадочных сералей. А тайны, окружающие этот пленительный мир утонченных чувств, так и остаются тайнами, сколько бы их ни пытались раскрыть.

Гарем — это вся беспредельная роскошь султана и вся нищета человеческих душ. Гарем султана, в котором находится более тысячи человек, исторически имеет строгую иерархию. Благосклонность султана определяет все. Разумеется, главная в гареме — валиде-султан (мать султана), за ней — хазнидар-уста (великая казначейша). (У замкнутого государства в государстве — свой солидный бюджет.) Затем идут бахкадины (первая, вторая, третья, четвертая жены султана). Потом бахирбаль (фаворитки его величества), гезде (девицы, замеченные султаном, чающие и вздыхающие), кадины-эфенди (матери принцев и принцесс), султанши (не выданные замуж принцессы крови). Это элита гарема. Каждая из этих дам имеет свой особый двор (даирэ) и свиту из женщин. Они осчастливлены султаном. А сколько таких, которые так и не попадут на глаза султану? Так и проведут всю жизнь в этом заточении, так и не узнав, что есть иной мир. А этот мир — мир гарема — это жестокая коварная и беспощадная борьба за право занять вожделенную нишу, поймать удачу и попасть в ложе султана и вдруг забеременеть, и совсем счастье — родить сына, довести его до трона. Вот это финал! Но это удается одной из тысяч. И здесь Шадоме повезло: как подарок Тамерлана, ее в первые же дни представили Баязиду.

— Как ее зовут? — спросил султан.

Этого было достаточно, чтобы рабыня Шадома была сразу возведена в ранг гезде — попавшейся на глаза. Она уже прошла курс гаремного этикета, и по специальному знаку главной жены султана Шадома в поклоне приблизилась и поцеловала край дивана, на котором восседал Баязид.

Монаршее желание — высшая честь. Шадому сразу же определили в лучшие апартаменты, привели в необходимый вид и стали давать необходимые наставления, перед тем как султан пожелает ближе познакомиться со всеми ее достоинствами иль недостатками.

Баязид Молниеносный, или султан Гром, как его прозвали европейцы, был отважным воином и командующим. Он был примерно такого же возраста, как и Тамерлан. Однако, в отличие от последнего, Баязид последние годы почивал на лаврах былых побед. Этот турецкий султан, оставаясь в душе турком, уже вкусил персидское изящество, европейский шарм и арабский кайф. Он уже не мог сесть самостоятельно в седло, и не хотел, он беспрестанно пил вино, предавался чревоугодию, гаремному наслаждению и так растолстел, что с трудом передвигался.

В один день с утра Шадому стали тщательно готовить. Это банный день. Искусные пожилые женщины ее купают, делают массаж, умащивают ее тело мазями и благовониями, от которых исходит цветущий аромат альпийских лугов. И в этот, и в последующий день ее кормят разными сортами меда и всевозможными сладостями, в ней ничего не должно быть кислого, горького, терпкого. Она изнутри, до самых кончиков волос, должна быть свежей, чистой, сладкой, желанной.

В отличие от гаремных страстей Тамерлана здесь не применяли наркотических средств. Накинув прозрачную розовую тунику из шелка, Шадому посреди ночи повели в священные гостиные покои султана. А там — блеск огней, роскошь и богатство всего мира.

Шадома — не простая рабыня, из простолюдинок, она всесторонне образована, начитана и уже знакома с заманчивыми сказками Шехерезады. Она понимает, что в гаремной жизни все есть — от райского сада до смертельной ревности. Да это все в сказках. А жизнь, гаремная жизнь — это тяжелое испытание, где право на эту жизнь не легко заслужить. Шадоме уже повезло: на нее лег глаз султана. Но это не все. Впереди ее еще ждет испытание.

Огромный зал, где бьет фонтан, золотые деревья и райские птицы поют. Посредине освещенный бассейн, в котором плавают разноцветные лепестки роз. На диване возлежит султан. Шадому раздели донага, подвели к ложу, заставили сделать несколько круговых движений, чтобы султан мог лучше рассмотреть.

Шадому поставили у бассейна, а вслед за ней в зал ввели еще пять девочек, да таких юных, еще бесформенных созданий, рядом с которыми Шадома казалась сама себе взрослой и пышнотелой. Ей стало совсем неловко, тяжело, и был бы разум опьянен дурманом, а так — тошно, невыносимо.

По едва уловимому жесту султана заиграла приятная музыка. Как обучали, танцуя, девушки одновременно ступили в бассейн и там, как морские нимфы, стали изящно извиваться. Подобную сцену образно описал Д. Дорис: «Это массовая изоляция юных, прекрасных и пылких женщин, чья красота, свежесть и сама жизнь принадлежит единственному господину — угрюмому уродливому старцу».

Кульминация этого действа впереди. Когда султан возжелает, он бросит в бассейн золотое яблоко. Кто это яблоко выловит, осчастливится ложем султана. Вот рука его уже поднялась, музыка смолкла, все застыли в предвкушении острой схватки. Яблоко полетело — бассейн закипел: визг, крик, яростная борьба. И лишь Шадома от всего этого отстранилась, опершись на бортик, с каким-то надменным презрением наблюдает за этой кутерьмой.

В другое время и при другом султане за эту выходку ждала бы ее мучительная смерть. Но у Баязида иное настроение, иное намерение. По правде, не нужны ему эти юные создания, он пылает страстью к сербке Деснине.

А Шадоме эта рабская жизнь противна. Хоть и персиянка, а с самого детства она и представить не могла себя в чьем-либо гареме, в услужении — такого была воспитания, такого была нрава и самомнения. За столь неслыханную дерзость ее отправили в пожизненную ссылку, в дальнюю походную резиденцию Баязида, которая находилась под Коньей, в южной части султаната. Он бывал там во время военного похода, охоты или еще по каким делам.

Вдали от хозяев евнухи чувствовали себя вольготно, порой безответственно. Это они в пути следования недосмотрели за наложницей. А строптивая Шадома и здесь решила проявить себя, не зная, что чадра — это форма защиты, а не стиль жизни, она, в отличие от остальных женщин, пренебрегла этой одеждой назло всем, сидела в летний зной на высоком верблюде с открытым лицом.

В результате к вечеру лицо почернело, обветрилось, покрылось волдырями, случился солнечный удар, начался жар, озноб, и она стала бредить во сне. Такую «красавицу» в резиденцию не привезешь, за порчу отвечать евнухам придется. Можно было на болезнь в пути списать, можно просто умертвить, да евнухи решили не брать на себя такой грех: поручив Шадому судьбе, бросили ее ночью на окраине одного села. На рассвете дехканин шел в поле по своим делам, увидел полуживое тело.

Простые люди всегда добры и отзывчивы. Отнес крестьянин Шадому в свой небогатый дом, где все с любовью ее выхаживали. Они бы и рады такую красавицу принять в свою семью, да по всем признакам она — рабыня. Власти узнают — наказание будет суровым. Лучше доложить. Местный мелкий правитель, как всякий чиновник, заинтересован лишь в шкурных делах. Посмотрел он на рабыню, понял все и, не торгуясь, быстренько продал проезжему купцу. Этот купец разбирался в товаре, вывез он рабыню в ближайший крупный порт Измир, на рынок людей. Там шныряли торговые агенты купца Бочека, вновь Шадому перекупили, но на сей раз она попала не в чей-то гарем, а в роскошный публичный дом под романтическим названием «Сказка Востока».

Сегодня многие полагают, что гарем — это что-то вроде публичного дома на азиатский манер. Между тем, как образно определил один из современных писателей, различие здесь примерно такое же, как между метро для всех и роскошным лимузином для избранных.

Шадома довольно быстро это поняла. Как Малцаг, как почти все кавказские люди, она попыталась на первых порах показать свой свободолюбивый горский нрав. Так в публичном доме и не такое встречали. Вначале ее умело поистязали, так, чтобы товарный вид не пострадал, потом три дня ни воды, ни еды, а следом корабль в порт зашел, на нем человек тридцать изголодавшихся по женщине чернокожих великанов: еще трое суток она в аренде была.