— Ну, дальние последствия наверняка были, — сказал Вася. — Вы же понимаете,

Гастингс, — идеи не пропадают, а получают дальнейшее развитие. Может быть, тогда

занялись вплотную дальним двухмоторным бомбардировщиком ДБ-3, поэтому на АНТ-41

решили не отвлекаться. Ни одного документа не осталось! Мы не можем однозначно

сказать, что случилось с первым торпедоносцем сухопутного базирования.

— Вот это загадочка, — молвил Гастингс, — почище пришельцев из космоса.

— Может, пришельцы утащили самолет? — съязвил Вася.

— Этого, сэр, мы с вами никогда не узнаем. Возможно, без пришельцев не обошлось, —

невозмутимо ответствовал англичанин, и по его виду невозможно было понять, шутит он

или говорит серьезно.

© А. Мартьянов. 05.05. 2013.

75.«Бессмысленный», но многочисленный

— Лично я всегда огорчаюсь, когда о каком-нибудь самолете отзываются дурно, — заявил

Вася. — Что скажешь, Горыныч?

— Зависит от обстоятельств, — Змей выглядел веселым.

Он только что изрядно перепугал двух новичков, внезапно явившись перед ними в сиянии

пламени, и это изрядно подняло ему настроение.

— А вы, капитан Хирата, что скажете? — обернулся Вася к японцу.

Хирата ответил, как всегда, сдержанно:

— Оскорблять оружие недостойно, но все же один самолет бывает лучше, а другой —

хуже. Полное совершенство недостижимо.

— Восток — дело тонкое, — пробурчал Горыныч. — Вишь, как вывернулся. Расскажи-ка

нам, Вася, что конкретно тебя так взбудоражило.

— Узнал, как небезызвестный сэр Шолто Дуглас высказался о бомбардировщике «Бэттл»

— мол, чем плодить эти бесполезные тушки, строили бы лучше нормальные самолеты, —

объяснил Вася.

— Так и выразился — «бесполезные тушки»? — восхитился Горыныч.

— Ну, может, и не конкретно так, но слово «бесполезный» прозвучало, — отозвался Вася.

— Разве бомбардировщик может быть бесполезен? — Хирата чуть приподнял бровь.

— А между тем их выпустили больше двух тысяч, — сказал Вася. — «Бэттлов», я имею в

виду.

— Так они все-таки были эффективными? — подхватил Хирата.

— По-моему, не очень, — вместо Васи ответил Горыныч.

— В таком случае, почему их построили так много? — не понял капитан.

— В этом и заключается парадокс, — махнул рукой Вася. — В начале тридцатых

британское министерство авиации осознало простую истину: всенародно любимый

биплан Хаукер «Харт», созданный в двадцать шестом, увы, не вечен, и нужно строить

что-то более современное. По-прежнему одномоторное, но чтоб уж сразу моноплан!

Хотели цельнометаллическую машину с экипажем из двух человек. И с английским

мотором. Семь фирм прислали одиннадцать проектов. В конце концов, остались два, а

потом — один.

— И это был?.. — подхватил Хирата.

— ...фронтовой бомбардировщик «Бэттл» фирмы «Фэйри». Проект тридцать третьего

года.

— Разве английские теоретики, стратеги и тактики, не твердили в голос, что самолет не

является оружием поля боя? — ехидно осведомился дракон.

— Идеи бурлили, и эта в том числе, — уклончиво отозвался Вася. — Так или иначе,

«Бэттл» конкретно существовал. Группу конструкторов, работавших над ним, возглавлял

бельгиец Марсель Лобелль.

— Не он ли создал и биплан «Суордфиш»? — заметил дракон.

— Да, и «Суордфиш», несмотря на свой архаичный вид и тихоходность, окажется весьма

эффективным, — кивнул Вася. — «Бэттлу» повезло меньше.

— Полагаете, дело в везении? — уточнил Хирата.

Товарищ младший лейтенант пожал плечами:

— В середине тридцатых «Бэттл» вполне соответствовал новейшим тенденциям

самолетостроения: моноплан с нижним расположением крыла, цельнометаллический.

Металлическая обшивка выполнялась несущей. Для каждого из членов экипажа была

предусмотрена отдельная кабина с закрытым фонарем: впереди пилот, сзади — стрелок-

радист-бомбардир.

— А шасси? — поинтересовался капитан Хирата.

— Убирались назад в крыло гидроприводом. Причем в убранном положении колеса

наполовину выступали из плоскости. Если самолет вынужден был садиться на брюхо, это

отчасти его защищало. Бомбы — чуть менее полутонны — находились внутри самолета: в

четырех бомбоотсеках в крыле. Причем сбрасывать их можно было в том числе на

пикировании.

— Гхм, — дракон откашлялся, отвернув голову так, чтобы не заплевать собеседников

огнем, — гхм. Насколько я припоминаю «Бэттлы», они выглядели немного не так. Их

здорово переделали. И начали с того, что экипаж увеличили на одного человека: добавили

штурмана-бомбардира, поскольку у стрелка и без того полно забот, особенно над

территорией противника. Кабину сделали единой, фонарь растянули — получилась

«оранжерея». Пилотам, в общем, новый самолет даже нравился. Насколько я помню,

«Бэттл» считался устойчивым и послушным. А вот штурманы-бомбардиры не скупились

на проклятия. Им приходилось фактически лежать. Рядом находился радиатор, поэтому

было душно. При работе с бомбовым прицелом нижнее окно сдвигалось назад, при этом в

лицо бомбардиру бил горячий воздух из радиатора. В общем, условия эти очень мягко

назывались «Сахарой».

— Теснота и личное неудобство — ничто, если это помогает выполнять боевую задачу, —

заявил капитан Хирата.

— Так в том-то и дело, что не помогало! — хмыкнул дракон. — Бомбардир никак не мог

одновременно быть и штурманом: широкое крыло перекрывало ему обзор вниз. Следить

за землей он мог только лежа, через окошко бомбоприцела. То есть, или бомбить, или

следить.

— Так если у этого самолета было столько недостатков, как вышло, что он стал настолько

массовым? — в очередной раз удивился японец.

— В тридцать пятом англичане решили, что им нужно быстренько обзавестись могучей

авиацией, — поведал Вася. — Всех сильно нервировала гитлеровская Германия. Поэтому

следовало выпустить побольше самолетов. Каких? Да тех, которые легко поставить на

поток. Под рукой имелся бомбардировщик, уже отработанный с точки зрения технологии

и вполне приемлемый. В начале тридцать шестого его официально назвали «Бэттл».

Новый завод фирмы «Фэйри» в Стокпорте в мае получил заказ на шестьсот пятьдесят пять

машин. В августе подключилась фирма «Остин моторз» — ей дали заказ выпустить по

лицензии еще четыреста самолетов «Бэттл». И пошло-поехало, точнее — полетело: в

тридцать седьмом году пять эскадрилий Королевских ВВС пересело с «Хартов» на

«Бэттлы».

— А сколько самолетов обычно в эскадрилье КВВС? — поинтересовался Хирата.

— В бомбардировочных — пятнадцать, — ответил дракон, потому что Вася замешкался.

— «Бэттлы» оказались быстрее истребителей-бипланов. Это не могло не радовать.

Правда, нюанс в том, что мировая авиация уже переходила на монопланы, и перехватить

«Бэттл» не составило бы проблемы не только для «Мессера», но и для И-16.

— Англичане, конечно, сделали выводы? — осведомился Хирата. — Мне не терпится

узнать, как они усовершенствовали этот самолет. Я люблю бомбардировщики, как... — Он

задумался, подбирая сравнение: — Как цветы.

— Хороши цветочки! — фыркнул Вася.

Змей Горыныч невозмутимо ответил:

— Англичане ничего не совершенствовали. Им требовалась массовость. Массовый

«Бэттл» оказался еще более тяжелым и медленным, чем опытный, поскольку экипаж

опытного — два человека, а экипаж массового — три... Тем не менее в тридцать восьмом