У феномена захваченности есть две составляющие. Первая – полёт, целеустремлённость, восторг. Вторая – сужение мира вне и мира внутри себя, особенно сознания, до размеров пятачка, овчинки, комнатной форточки. Влюблённый не видит ничего вокруг, кроме того, кого любит, не замечает даже его уродства, чаще всего душевного, и ненавидит любого, кто осмеливается возлюбленного шельмовать.

Захваченный фасцинацией человек интенсивен и он не соображает зачастую, что вытворяет, он пронизан аффектацией. Именно поэтому так опасны фанатики, фетишисты, параноики, наркозависимые и даже депрессивные лица, провалившиеся в какую-нибудь фобию. И гении, само собой.

Совсем иначе выглядит заворожённость, очарованность. Лучше всего её наблюдать в концертном зале филармонии – как воспринимают любимую музыку. Глаза затуманены, иногда прикрыты, и покачивание в такт музыки. Полнейшая отрешённость от всего, только мелодия, волшебство гармонии, ритма, звучания. Это и есть зачарованность. В её основе – тихое восторженное любование с всплесками громкого восторга при массовом восприятии, как это можно видеть при восприятии салютов и фейерверков тысячными толпами.

А что объединяет заворожённость с захваченностью? Максимальная нацеленность и отстранение от всего иного, кроме сигнала-образа фасцинации, то есть то, что открыл великий физиолог Ухтомский и назвал доминантой. В анекдоте о Робинзоне и кенгуру доминанта замечательно отражена. Не слышали такого анекдота?

Денис с Альфой не слышали.

– Послушайте, анекдот поучителен. Истомился бедный Робинзон на острове от одиночества. И вот однажды заметил на горизонте кенгуру. «Наконец-то!» – вскричал Робинзон и бросился за кенгуру. Но когда был от неё в двух метрах и готов был ухватить за хвост, поскользнулся в невесть откуда взявшейся луже и растянулся в грязи. А открыв заляпанные глаза, увидел перед самым носом лягушку. «Поцелуй меня, Робинзон, – произнесла человеческим голосом лягушка, – и я исполню любое твоё желание». Не долго думая, Робинзон чмокнул лягушку и перед ним встала во всей красе ослепительная церевна. «Чего же ты хочешь, Робинзон?» – спрашивает царевна чарующим голосом. «Сделай же поскорее, чтобы я догнал кенгуру!» – нервно приказывает ей Робинзон. Каков анекдот?

– Просто прелесть! – засмеялась Альфа.

– И очень точный. – подтвердил Арбелин. – Анекдоты – это же фольклор, народная смысловая фасцинация. Выходит, народ прекрасно осведомлён о феноменах захваченности и сужения сознания при захлёстывающей доминанте. Но по Ухтомскому доминантой может стать и некий принцип, кредо жизни. Например, мы можем возвести в смысловую доминанту весёлость. – Арбелин задумался. Потом продолжил: – Но вообще-то надо помнить, что фасцинация столь же и опасна, сколь прекрасна. При её разрастании до переизбытка она является фатальной первоосновой и первопричиной всех без исключения зависимостей, которыми страдает человек. От курения, пива и чревоугодия до педофилии, блуда и властолюбия. Это возьми себе на заметку, Альфа, как стержень клинической фасцинетики. Потом мы с тобой над нейромеханизмами образования зависимостей как следует поработаем.

Альфа быстро достала блокнот и записала. И спросила: – Я так поняла, что заворожённость, захваченность и одержимость тащат человека в воронку привычек и зависимостей? Правильно?

– Умница. Очень верно сформулировала. Именно так, в общем и целом, и происходит. Начинается с удовольствия и не заметишь, как уже в воронке очутился. Так наркоманами и становятся. Начинают с «попробую» и не заметят, как уже затянуло. А вот из воронки попробуй-ка выбраться! Часто просто невозможно. Те же педофилы, они же обречены. Спасти может от порочной зависимости, раз уж они в неё провалились, только кастрация.

– Или электрический стул. – буркнул Денис.

– Это надёжнее. – рассмеялся Арбелин.

Заворожённые Альфа с Денисом ждали продолжения.

***

Арбелин достал из секретера текст обращения в ФСБ и дал по экземпляру Альфе и Денису:

– Вот моё обращение в ФСБ. Никому, как договорились.

– А папе можно? – спросила Альфа.

– Ему даже нужно… Так вот, повторю ещё раз – наша задача не просто учиться и осваивать фасцинетику, а создавать такие эксперименты массовой захваченности-заворожённости, которые будут всем раскрывать глаза на феномен фасцинации и необходимость развития фасцинетики. И создания в университетах выпуска фасцинетиков. И при всем этом, нам самим нельзя впасть в воронку фанатизма и одержимости, то есть в безумие. Весёлость от этого спасёт.

– Можно я расскажу весёлую историю? –подняла руку Альфа.

– Ещё бы!

– Юлиан Юрьевич, я без Вашего разрешения дерзнула провести маленький экспериментик у нас на факультете. Пошла, как Вы велели, восстанавливаться, и решила провести блиц-опрос. Стала выспрашивать у всех подряд преподавателей, кого увидела, что такое фасцинация. Сплошной улёт. Половина вовсе этого слова не знает. Один даже рассердился на меня. Что ещё за фасцинация, Истомина? Откуда ты выкопала эту ерунду? А половина всё же отреагировала. Но как! «А, фасцинация… это очарование». И всё! А как это работает на психологическом уровне, интересуюсь, мне, говорю, в курсовую надо будет включить. Ступор. Ноль.

– Альфа, милая! Они не виноваты. Откуда же им знать про фасцинацию? Только из психологического словаря, а в нём про фасцинацию написано, что это специально организованное вербальное сообщение плюс пара примеров. И нет ни одного учебника психологии, в котором фасцинации был бы уделён хотя бы захудаленький параграф. Ни одного! Иногда куцый абзац и всё. Вот никто и не знает. И сердятся потому, что встречаются люди, вроде тебя, которые задают вопросы.

– Можно я напишу курсовую и запущу её на факультете? Сделаю компиляцию из Вашего сайта. Пусть подавятся, невежды.

Арбелин засмеялся:

– Только проделай этот эксперимент изящно, с доброжелательной лучезарной улыбкой. А то врагов наживёшь.

– Я же студентка, Юлиан Юрьевич! Студентам положено проявлять любознательность. У меня есть знакомая, она университет уже закончила и даже диссертацию написала. Тему нашла про репутацию как политический фактор. Сначала на неё обозлились. А на защите по одному доцентики и профессора подходили и выпрашивали у неё файл с текстом. Всем вдруг захотелось просветиться насчёт репутации.

– Дремучий у Вас факультет, немудрено, что Вы разочаровались.

Арбелин помолчал. И добавил:

– А ведь закон фасцинирования в общем-то прост: где потребность, там и особая обслуживающая её фасцинация. Базовые потребности – базовые фасцинации. Огромно значение пище-вкусовой и сексуальной фацинации. С сексуальной всё понятно, говорить не буду, на сайте о ней много и вы всё освоили. Основной инстинкт, никуда от него не скроешься. Сигналы сексуальной фасцинации: кокетство, оголение, сексапильная телесность, наряды прекрасно обслуживают инстинкт, возбуждая желания и бросая мужчин и женщин в объятья друг друга. А вот с пище-вкусовой нам придётся хорошенько поработать. О ней и Юрий Кнорозов ничего не сказал. Вроде как её и нет. Тогда как питание – главная база жизни и за пищевой ресурс идёт непрестанная борьба биологических видов. Всё живое только и занято поеданием друг друга, и причем, заметьте, с аппетитом и смаком. Опять же и ожирение человечества – тоже дань пище-вкусовой фасцинации. Одной толстеющей учительнице я посоветовал воздерживаться от тортиков и пирожного. А она мне и говорит, не могу удержаться, выше сил. У неё уже не просто страсть к сладостям, а пище-вкусовая зависимость. Королева Мария-Антуанетта удивлялась, почему парижане бунтуют от хлебного дефицита. Ведь есть же пирожное, восклицала проказница. Мы с Денисом на поле пище-вкусовой фасцинации как следует потрудимся. Надо создать кулинарную фасцинетику и фасцинативную кулинарию. Спасительную кулинарию.

– Её же можно будет включить как раздел в клиническую целительную фасцинетику? – мгновенно отреагировала Альфа.