-   Я тебе не верю.

-   Пойми, это невозможно, у нас не осталось практически ни одного шанса.

-   Я буду ждать.

-   Чего? Пока мумия откроет глаза? Так я уже сейчас заявляю: она никогда не откроет глаза! Ты слышишь!

-   Слышу, не кричи, я устал, но не оглох еще, - профессор Брэдли никак не сдавался. - Может есть еще какой-нибудь способ?

-   Нет, - категорично ответил доктор Адамс,­ - мы уже все испробовали. Это тебе не в песке копаться, отыскивая останки былой жизни.

-   Хороша же твоя наука, если она не может оживить какую-то несчастную высушенную мумию! Всего одну мумию!

-   Ты сам видел, что это не так просто, как может показаться на первый взгляд, - подскочил доктор Адамс.

-   Всего одну мумию, - повторил профессор Брэдли обычным тоном, подняв при этом указа­тельный палец.

-   Джоан, давай прекратим этот бессмысленный спор, а то однажды мы уже поссорились надолго. Эйприл помирила нас, но если мы поссоримся еще раз, боюсь, на этом свете мы уже не встретимся, - в голосе доктора Адамса было сожаление.

-   Да, Дэвид, - спокойно произнес профессор Брэдли, - мы уже не в том возрасте, чтобы ссориться... И из-за чего! Из-за неожившей мумии?..

  Они медленно подошли к ванне, еще раз безна­дежно взглянули на мумию.

-   Папирусы я отдал Хофни, - начал профес­сор Брэдли, - надеясь, что мумия подскажет мне ответ на вопрос: кто же убил Мересу. Теперь, как оказалось, я так и не узнаю правды.

-   Что ты так убиваешься из-за какой-то сказки? Ведь конец, если хочешь знать, можно и приду­мать.

-   Что ты говоришь?! - возмутился профессор Брэдли. - Сказки!

-   Ну да, а как же еще? Мало ли что может быть написано в папирусе!

-   Ах да! Как же я забыл: этот документ не был заверен в нотариальной конторе! - профессор Брэдли засмеялся.

-   Если не возражаешь, - доктор Адамс, сделав неглубокий поклон, повернулся, чтобы выйти в соседнюю комнату.

-   Постой, Дэвид!

-   Ну что еще? - через плечо бросил доктор Адамс. - Я хочу... нет, настаиваю, чтобы ты немедленно отправлялся спать. Иначе...

-   Не надо иначе, я пойду.

-   Так-то лучше, - облегченно вздохнул доктор Адамс, опускаясь в кресло.

  И как только он поудобней устроился в кресле, сразу же уснул. Но почему все вокруг приобретает голубой оттенок? Доктор Адамс оглянулся во сне. Прямо против открытого окна сияла в небе полная луна. Но голубой свет шел не от нее. Луна была желтой, как начищенное до блеска медное блюдо. Необычайный свет рождался где-то здесь, в лабо­ратории. Напряженно всматриваясь в темноту, он увидел: там, над ванной, где лежала мумия, струилось какое-то голубое сияние. Вот загорелся голу­бой огонек и тотчас погас, потом зажегся рядом. И уже десять, нет, двадцать огней колеблются и пляшут, словно в хороводе. В их свете отчетливо видны темные контуры мумии.

  Мумия фосфоресцировала... Доктор Адамс с интересом наблюдал за вспышками блуждающих огней и вдруг заметил, как грудь мумии поднялась и медленно опустилась. Или ему это показалось?.. Неужели показалось?

  Прошла минута, и Мересу снова вздохнул глубо­ко, со свистом и клекотом.

  Надо бежать и разбудить Эйприл и профессора Брэдли», - подумал доктор Адамс. Но сразу же понял, что не может подняться. Необъяснимая, неимоверная тяжесть вдавила его в кресло. Он сидел, откинувшись назад, и широко открытыми глазами, не моргая, смотрел перед собой.

  Мумия оживала... Доктор Адамс ясно видел, как у нее дрогнули веки, как передернулись губы и пальцы рук начали хватать воздух судорожными движениями.

  И вдруг доктор Адамс почувствовал, что сердце у него забилось часто-часто, а потом почти остано­вилось. В ванне забулькало, а затем Мересу взмах­нул руками и сразу, рывком, сел. Он еще раз глубоко вздохнул, приоткрыл глаза, обвел комнату тяжелым взглядом. И вот его взор остановился на докторе Адамсе.

  Черепашки постучали в дверь лаборатории, но, не услышав ответа, решили войти. Они осторожно прикрыли за собой дверь, а затем тихо, словно крадучись, подошли к ванне, где лежала мумия. Они толкали один другого, показывая, что Эйприл и доктор Адамс мирно спят в креслах, причем Эйприл во сне улыбается.

-   А наш Мересу уже на человека похож, - шепотом сказал Леонардо.

-   Микеланджело, - позвал Донателло насколь­ко можно тихо, - не трогай ничего.

-   Но ведь все так интересно, - возразил тот, дотрагиваясь до какого-то прибора.

-   Не трогай, - схватил его за руку Рафаэль, - ­ты можешь все испортить...

  Тогда Мересу поднял руку и, показывая на уче­ного пальцем, засмеялся. На его длинной и сухой, как палка, руке прыгал тяжелый браслет с изобра­жением женщины, играющей на тимпане.

  Доктор Адамс почувствовал, как шевелятся во­лосы на голове и холодный пот покрывает тело. А Мересу смеялся все громче и громче. Это был уже не человеческий смех, он до боли давил на барабанные перепонки, не давая вздохнуть. Доктор Адамс понял, что теряет сознание...

  Он вскочил с кресла с выражением ужаса на лице и, увидев в слабо освещенной лаборатории силуэты черепашек, дико заорал:

-   А-а!

  На его крик прибежал профессор Брэдли из со­седней комнаты, Эйприл уже испуганно стояла перед ним. Черепашки столпились в кучу, прижи­маясь друг к другу.

-   Что, что случилось? - тревожился профес­сор Брэдли.

-   Это мы, черепашки, - словно оправдываясь, не понимая, что произошло, произнес Донателло.

-   Мы только хотели... - заметил Рафаэль не­смело.

-   Мы постучали, но никто не ответил, - лепе­тал Микеланджело.

  Эйприл включила верхнее освещение. Доктор Адамс все еще не мог прийти в себя. Он колотился, словно от холода, был бледен. Он облегченно вздохнул, понимая, что страхи всего лишь ему приснились, потом вынул из кармана платок и вы­тер капли, выступившие на лбу.

  «Пора кончать, - подумал он, - а то, чего доб­рого, станешь всеобщим посмешищем».

-   Все нормально, - сказал он.

-   Что с тобой случилось? Какое нормально? ­- вертелся возле него профессор Брэдли.

-   Похоже, надо заметать следы этого смехо­творного опыта, - на лице доктора Адамса появилась улыбка.

  Доктор Адамс со злостью посмотрел в сторону мумии и, словно удивившись чему-то, отошел на два шага в сторону и посмотрел опять. Все следили за ним. Потом, недоверчиво покачав головой, он медленно подошел к мумии, долго рассматривал ее, затем бросился к столу, снова подбежал к му­мии и наклонился над ней.

  Все переглянулись.

-   Получилось! - громко крикнул доктор Адамс.

  Черепашки, Эйприл и профессор Брэдли прилипли к ванне.

-   Мумия оживает!..

  Мумия лежала в ванне по-прежнему неподвиж­но, и все в недоумении посмотрели на доктора Адамса.

-   Дэвид, - протянул профессор Брэдли, - с тобой все в порядке?

-   Да ты не на меня смотри!

  Доктор Адамс насильно наклонил голову про­фессора Брэдли к мумии и сунул ему в руки боль­шую лупу. И только теперь профессор Брэдли ясно увидел, о чем говорил доктор Адамс. Раньше у мумии ничего подобного не было...

-   Это волосы? У него растут усы и борода? - ­удивленно спросил профессор Брэдли, словно не доверяя себе.

-   Что там усы и борода! Вы посмотрите, ведь даже шевелюра на голове отрастает, - весело от­ветил доктор Адамс. - Как видишь, мы все же пробудили искру жизни в мумии. Твой Мересу становится красавцем!

-   И это только начало? - с надеждой в голосе спросил профессор Брэдли.

-   Я думаю, это все, чего мы могли добиться от твоего архитектора. Впрочем, можно проверить.

  Доктор Адамс подошел к прибору с раствором, питающим ткани мумии, и переключил рычажок на сосуд с адреналином. Потом доктор Адамс и про­фессор Брэдли сели на пол и уставились на про­бирки, куда по-прежнему падали капли жидкости.

  Эйприл стояла рядом с черепашками, боясь про­изнести хоть слово.

  Прошло несколько секунд, и вот в пробирках, собиравших раствор из сосудов пальцев, темп падения капель резко замедлился. Разница в темпе была так очевидна, что не оставляла места сомне­нию.