-   А ваша жизнь - бесконечный поиск интерес­ных судеб, которых спрятали гробницы Египта.

-   А-а, профессор Брэдли, рад вас видеть,­ - профессор Арнольд протянул руку. - Я слышал, вы уезжаете? Надолго?

-   Моя работа подходит к концу, так что, как знать!

  Черепашки порадовались за профессора, увидев его в своем обычном состоянии.

-   Так чем же закончилась история архитекто­ра Мересу? - вопросительно произнес профессор Арнольд.

-   Еще немного терпения - и мы узнаем,­ - голос профессора Брэдли звучал загадочно.

-   Он должен нам сам рассказать об этом,­ - заметил Леонардо.

  Вскоре черепашки, Эйприл и профессор Брэдли шли по улице палаточного городка, медленно уда­ляясь от провожающего их взглядом профессора Арнольда. Археолог некоторое время, пока друзья не скрылись в палатке, стоял на дороге.

  В каирском аэропорту их ждал сын Гуссейна, которому профессор Брэдли отдал папирусы. Че­репашкам Хофни подарил египетские сувениры, а Эйприл протянул позолоченную голову царицы Нефертити:

-   А это вам. Наша богиня красоты, жена фараона Эхнатона.

  Черепашки обступили Эйприл.

-   Эхнатона? - почти разом переспросили они.

-   Того самого Эхнатона, чьим преданным другом был архитектор Мересу? - удивилась Эйприл.

-   Да,- кивнул Хофни. - Теперь вы понимаете: нас интересует все, что связано с именем этого великого реформатора.

  Рафаэль молча разглядывал позолоченную голо­ву Нефертити, а мысленно представлял Бентреш, чей браслет хранил у самого сердца.

  Микеланджело все время виновато смотрел на Хофни, чувствуя, что должен как-то извиниться.

-   Хофни,- тихо позвал он.

  Тот услышал и повернул к нему голову.

-   Вы не сердитесь на меня?

-   Все нормально, - подмигнул ему Хофни и улыбнулся, - Я все понимаю. Честно говоря, и я вел себя не так, как следовало.

  Профессор Брэдли неожиданно обнял Хофни.

-   Твой отец Гуссейн может тобой гордиться,­ - он смахнул платком набежавшую слезу радости,­ - я рад нашему знакомству.

-   До встречи, профессор!

  Вскоре, оторвавшись от земли, самолет взмыл в небо, набирая высоту. Черепашки вели между собой непринужденную беседу, Эйприл что-то пи­сала в своем блокноте, а профессор Брэдли уже думал об оживлении мумии из саркофага, которая летела с ними в багажном отделении.

-   Профессор Брэдли, - голос Микеланджело заставил его вздрогнуть.

-   Вы меня?

-   А как насчет интересной истории.

-   Ведь время в полете так медленно тянется, - заметил Леонардо.

-   Можно и историю. Вот только о чем?

-   Все равно, - отозвался Донателло.

-   Хорошо. Пожалуй, я расскажу вам о времени великого завоевателя XVIII династии фараона Тутмоса III. Основой сюжета этой сказки являет­ся взятие города Юпы. Это была грозная непри­ступная крепость, которую долго осаждали египет­ские войска. Командовал ими полководец Джхути, личность историческая: золотая чаша с его именем хранится в Лувре, а его кинжал - в Дармштадте. Поскольку Джхути не мог взять крепость силой, он прибегает к хитрости: приглашает к себе в ла­герь для мирных переговоров правителя Юпы и вероломно убивает его.

-   Разве это хитрость! - возмутился Леонар­до. - Это же подлость самая настоящая.

-   Победителей не судят! - вступился Мике­ланджело.

-   Затем он посылает жителям осажденного города, ничего не знавшим о гибели своего правителя, дары в огромных кувшинах, которые несли невооруженные слуги Джхути.

-   Кажется, мне это знакомо, - Эйприл улыб­нулась.

-   В кувшинах, - продолжал профессор, - бы­ли спрятаны воины. Когда они проникли в осажденный город, то выскочили из кувшинов, напали на горожан и открыли ворота города египетским войскам. Так была, согласно сказке, взята Юпа.

-   Подобного рода способ проникновения во вра­жеский город, - подхватила Эйприл, - был использован в Троянской войне («Троянский конь»); эпизод подробно рассказан Вергилием в «Энеиде». Что-то похожее можно найти и в сказке об Али-Ба­бe и сорока разбойниках в «Тысяче и одной ночи».

-   Браво, Эйприл! - не удержался профессор Брэдли. - Откуда такие познания в литературе?

  Черепашки, словно послушные ученики, смотре­ли то на Эйприл, то на профессора, чувствуя, как много белых пятен есть в их образовании. Прошло несколько часов полета.

  Самолет приземлился в одном из аэропортов Нью-Йорка. Черепашки помогли доставить домой профессору Брэдли саркофаг с мумией, а затем поспешили к себе, где их ждал Роби и его вели­колепно приготовленная пицца.

  Эйприл прямо из аэропорта отправилась на теле­видение, чтобы поделиться своими впечатлениями с друзьями.

Глава 26. Странный эксперимент

  Окно комнаты доктора Адамса выходило на бульвар. Там, напротив, неоновыми лампами све­тилось название кинотеатра. Небо было особенно чистым, и где-то между крышей и редкими деревья­ми бульвара появились первые звезды. Они зазы­вали своих подруг, еще не успевших встать на свое место, скучали и, наверное, завидовали ярким огням на шумных улицах Нью-Йорка.

  Доктор Адамс, сидя у окна, читал книгу, решив как-то отвлечься от своих опытов. Он подумал, отложив книгу на колени, что давно не было ника­ких известий от профессора Брэдли. Опять они долго не виделись... опять он сидел в лаборатории по восемнадцать часов в день. Но все же он был доволен, потому что работа шла успешно.

  Доктор Адамс вспомнил кролика, доведенного до состояния полного сухого анабиоза с помощью его нового метода. Когда кролик ожил, доктор Адамс не мог удержаться, чтобы не поцеловать его в мокрый розовый носик.

  «Интересно было бы показать этого кролика про­фессору Брэдли. Что-то делает сейчас этот увле­ченный человек?» - думал ученый.

  Его мысли прервал настойчивый звонок в кори­доре. Он открыл дверь, и мимо него, легок на по­мине, промчался профессор Брэдли. Глаза его бле­стели каким-то новым блеском, незнакомым для Адамса.

  Он с минуту сидел в комнате под внимательным взглядом доктора Адамса и комкал в руках носовой платок, стараясь успокоиться.

-   Ты уже вернулся из Египта?

  Профессор Брэдли кивнул головой.

-   Ну и...

  Тот уселся поудобнее в кресле, посмотрел в окно.

-   А у вас здесь как-то даже прохладно, - профессор Брэдли потянул воздух в нос, - похоже, без насморка не обойдусь.

-   Так как съездил? - спросил доктор Адамс, понимая, что друг сейчас его чем-то огорошит.

-   В Египте мы нашли еще один саркофаг...

-   Ты собираешься здесь построить гробницу для них, ведь один у тебя уже есть, - шутя, заметил доктор Адамс.

-   Я привез и другой с мумией. И вот что я поду­мал, - профессор Брэдли сделал паузу, а затем продолжил говорить, но, несмотря на внешнее спокойствие и даже на улыбку, голос его заметно дрожал: - Я знаю, что ты занимаешься сухим ана­биозом.

-   Да, это так.

-   Не сможешь ли ты зажечь искру жизни в мумии?

  То, что услышал доктор Адамс, превзошло все его ожидания. На лице возникло недоумение:

-   Ты это серьезно?

-   Абсолютно, ведь помнишь случай с крылатым муравьем из саркофага?

-   Ну...

-   А у меня есть мумия, которой почти три с половиной тысячи лет. А?

  Профессор Брэдли подался вперед, сощурил гла­за и, придавая своему виду уверенность, ждал ответа.

  Доктор Адамс пожал плечами и взял лежащую книгу. Он перелистал несколько страниц, смотря куда-то в окно, и опять отложил ее.

-   Странно, что ты, знаток Египта, так неудачно шутишь... Разве ты забыл, что я тоже ученый и, может быть, так же хорошо, как и ты, представляю себе египетский способ бальзамирования. Ведь пе­ред бальзамированием удаляли мозг и все внут­ренние органы. Потом тело на семьдесят дней опу­скали в особый раствор из солей и смолистых ве­ществ. Затем вынимали, просушивали, набивали душистыми травами и вновь пропитывали смолами. Как видишь, я тоже знаю, что мумия твоя давно превратилась в дубленую кожу. Так что шутка твоя не удалась.