Один из предводителей ихэтуаней, Чжан, быстро прошел вперед и стал на ступеньке храма. Он был одет во все красное: красная чалма на голове, красная шелковая кофта, красные шаровары; пояс, подвязки и надетые поверх шароваров набедренники имели нашитый иероглиф «счастье». На его груди был вышит таинственный знак, иод ним скрывалась ладанка с зашитыми в ней тремя корешками имбиря, 21 зерном черного гороха и 21 зерном красного перца. В руках он держал длинное копье с красной кистью под острием. За поясом торчали нож и две кривые сабли, а за плечами висел колчан с луком и стрелами.

Сделав три поклона богу войны, Чжан повернулся к толпе и начал говорить. Он еще не успел отдышаться от быстрой езды, но его зычный, отрывистый голос среди наступившей тишины слышал каждый во дворе храма.

— Внимательно слушайте то, что я вам скажу. Моими устами говорит небо, дарующее счастье и богатство и охраняющее ихэтуаней. Иностранные дьяволы возмутили мир и благоденствие народа Срединного государства. Они побуждают народ следовать их учению, отвернуться от неба, не почитать наших божеств и забыть предков. Заморские дьяволы порождены не человеческим родом. Если вы не верите, взгляните на них пристально: их глаза светлые, как у всех дьяволов. Небо, возмущенное их преступлениями, не посылает нам дождя и уже третий год жжет и сушит землю. Иностранные храмы сдавили небеса и теснят духов. Божества в гневе, духи в негодовании. Ныне божества и духи сходят с гор, чтобы спасти нашу веру. Пойте наши молитвы и повторяйте волшебные слова. Возжигайте желтые молитвенные бумажки и воскуривайте курительные палочки. Вызывайте из пещер божеств и духов! И тогда они выйдут и помогут нам.

Если вы будете верны вашему сердцу, как вы верны небу и земле, будете чисты сердцем, как чист горный источник, будете верить в наше дело всем вашим сердцем, то станете неуязвимы и бессмертны. Знайте же это!

После такой речи Чжан сделал паузу и, обращаясь к толпе, воскликнул:

— У всех ли на груди есть спасительные амулеты? Толпа вздрогнула, и послышался общий крик:

— У всех, у всех!

Чжан вновь обратился к толпе:

— У всех ли зажжены красные фонари?

— У всех, у всех! — зашумела толпа и подняла их вверх.

— У всех ли хорошо отточены ножи, сабли и копья? — кричал Чжан, размахивая своим длинным копьем.

— У всех, у всех! — закричала толпа еще громче и потрясала над головами оружием.

— Монахи, совершите последнюю молитву и призовите духов! — крикнул предводитель ихэтуаней.

Мгновенно застучали барабаны и колотушки, зазвенели медные тарелки, загудел колокол. Монахи, а за ними и вся толпа стала петь хором:

Небо, раствори небесные врата! Земля, раствори земные врата! Пусть сойдут сонмы небесных духов. Свет красного фонаря, Будь нашим проводником и охранителем… Лаое, Гуаньлаое! Спаси нас и сохрани От огня заморских пушек!

После молитвы из боковой кельи храма появились мальчики и девочки с красными повязками на голове и в длинных красных одеждах. Дети упали ниц перед жертвенником посреди двора — так началось вызывание духов. Еще громче застучали колотушки и барабаны, еще звонче забил колокол. Еще неистовее стала молиться толпа.

Мальчики и девочки с выпученными глазами и с пеной у рта поднимались с плит, на которых стояли на коленях, и начинали безумно прыгать вокруг жертвенника; затем снова падали на землю и простирались без движения, испускали сквозь стиснутые зубы пену и издавали глухое хрипение.

— Огненный дух спустился! — раздался крик.

— Спустился! Спустился! Спустился! — вторила толпа. Подняв фонари и размахивая мечами и копьями, толпа вышла со двора храма на улицу, неся впереди детей, совершенно обессилевших от моления. Возбужденные исполненным ритуалом и готовые биться с «иностранными дьяволами» и их приспешниками смертным боем, ихэтуани то и дело выкрикивали:

— Хун дэн чжао! (Пусть светит красный фонарь!)

— И саор гуан! (Сметем всех помелом!)

— Ша янгуйцзы! (Смерть заморским дьяволам!)

После ухода толпы во дворе храма вновь наступила тишина, она нарушалась лишь громкой молитвой монаха:

— О Великий старец! Десять тысяч лет ты взираешь из недр вечности на нашу землю, по которой когда-то сам ходил. Сохрани наш народ в годину смуты и тревог! Спаси ихэтуаней и помоги им свершить великое дело.

Великий старец неподвижно сидел на помосте и, думая свою вековечную думу, не знающую земных ничтожных тревог и волнений, безмолвствовал.

Уверенные, что дух вселился в их плоть, ихэтуани приступили к действиям. В ночь на 2 июня 1900 г. недалеко от железнодорожного вокзала Тяньцзиня засверкали красные фонари — отличительный знак ихэтуаней. Очевидец этого события вспоминал: «Точно огненный дракон, вереница бесчисленных красных огней показалась из китайской части города; то останавливаясь, то извиваясь и собираясь в круги, то рассыпаясь, исчезая и снова светясь, приближалась она к городскому железнодорожному вокзалу. Все поле искрилось, но это были не синие пугливые болотные огни, а красные угрожающие фонари ихэтуаней».

Ихэтуани решили в течение трех месяцев уничтожить всех иностранцев в Тяньцзине. Христианским церквам в этом городе был предъявлен ультиматум: «Доводим до сведения всех христианских церквей: даем вам срок в одну неделю, в точение которой весь персонал церкви должен выехать. Во всех церквах обитают духи нашего общества. Если вы осмелитесь не выполнить этого, мы будем вынуждены применить силу, уничтожить и сжечь все ваши строения. Тогда сожалеть будет уже поздно».

Боевые действия развернулись вокруг железнодорожного вокзала Тяньцзиня. Укрытая в фортах китайская батарея открыла огонь прежде всего по французской концессии, французскому консульству и католическому монастырю.

16 июня 1900 г. союзные войска направили губернатору Чжилийской провинции Юй Лу и коменданту крепости Дагу генералу Ло Жунгуашо ультиматум о сдаче всех фортов: двух — на левом берегу и двух — на правом берегу Бэйхэ. Командование фортов отказалось принять ультиматум, и союзные войска 17 июня 1900 г. открыли ожесточенный огонь по китайским батареям.

Форт Дагу обороняли 2 тысячи китайских солдат, вооруженных современной военной техникой. Защитники форта имели 13 кораблей, в том числе пять сравнительно новых, закупленных за границей.

Бои за форты длились шесть часов и носили ожесточенный характер: более половины китайских солдат погибло. Очевидец штурма Дагу вспоминает: «Штурм сопровождался страшным кровопролитием. Орудия были разбиты; напившаяся кровью земля покрыта трупами людей и животных». Оставшиеся в живых солдаты и офицеры бежали из Дагу по направлению к Тяньцзиню.

Город Тяньцзинь с миллионным населением был окружен стенами, построенными еще в середине XIX в. для защиты от тайпинского восстания. Стены замыкали населенный китайцами район, известный под названием Старый город. К юго-востоку от него находились иностранные сеттльменты и концессии: большая французская концессия вдоль южного берега Бэйхэ, английская концессия и немецкий сеттльмент.

30 июня 1900 г. союзные войска после штурма фортов Дагу повели наступление на защитников Тяньцзиня: правительственные войска и ихэтуани укрепились в Старом городе и вдоль реки Бэйхэ. Они разрушили железную дорогу, открыли шлюзы, чем вызвали наводнение, ихэтуани устраивали засады, однако это не остановило агрессоров.

Население города опустело почти наполовину: многие бежали, многие были убиты. Остатки правительственных войск и ихэтуани отступили в сторону Пекина.

Командиры правительственных войск во время боевых действий с иностранцами посылали вперед ихэтуаней, а если последвие отступали, то гибли от пуль правительственных солдат.

Войска генерала Не Шичэна получили приказ атаковать сеттльмент в Тяньцзине. Не Шичэн относился враждебно к ихэтуаням а в то же самое время вынужден был прибегать к их помощи. С каким коварством использовались ихэтуани, можно судить по следующему описанию очевидца: «Во время совместной атаки на сеттльмент правительственные войска шли сзади, а ихэтуани — впереди. Иностранцы открыли по ним огонь. На рассвете, после подсчета, оказалось более 2 тысяч убитых ихэтуанеи, а правительственные войска отделались немногими ранеными. Шедших с мечами впереди ихэтуанеи встречал ружейный и орудийный огонь иностранных войск, а с тыла по ним стреляли из винтовок солдаты правительственных войск. Поэтому в ту ночь огромные потери ихэтуанеи были не только делом рук иностранных войск».