— Командир! Пневмосистема основного блока вышла из строя! — тревожным голосом сообщил дежурный спейсинженер.

— Принято. Отключить основной блок от коммуникаций! Для всей команды объявляю готовность номер два! Невесомость! Повторяю, готовность номер два, невесомость! — ответил Берс, пристёгиваясь тремя ремнями к командирскому креслу.

— Готовность номер два подтверждаю! Основной блок отключён от всех коммуникаций! Давление воздуха в основном блоке упало до трёхсот единиц!

— Заполнить блок пеноэфирным составом! — распорядился Берс, представляя как всё пространство основного блока, объёмом в десятую часть кубического гектара, с неимоверной скоростью насыщается консервирующей смесью газов, истекающей из многочисленных отверстий и трубок. Затем это газовое облако кристаллизуется и заполнит весь объём основного блока прочным, герметичным и теплозащитным веществом, отдалённо напоминающим древнюю строительно-монтажную пену или пенопласт.

— Наполнение произведено! — ответил вскоре дежурный спейсинженер.

— Подать ионное напряжение на центральный гравитатор!

— Напряжение подано! Гравитационное поле в пределах нормы!

— Отбой готовности номер два! — произнёс Берс, освобождаясь от ремней.

Теперь всё оборудование основного блока, включая центральный гравитатор и главный ионный двигатель, будут работать в твёрдом безвоздушном пространстве. В этом есть как плюсы, так и минусы, но главный плюс состоит в том, что коварная трещина, скованная сверхпрочной пеной, уже не сможет расти и плодить свои разрушительные отростки…

— Командир! На траектории нашей орбиты обнаружен неизвестный космический объект, следующий за нами! — прозвучал жизнерадостный доклад спейсштурмана.

— Объявляю экстренную готовность номер один! Повторяю, минутная готовность номер один! Всем перейти в аварийные лифт-капсулы! Всем в «глаза»! Приготовится к снижению скорости! — чётко отреагировал на этот долгожданный доклад Берс. Если вовремя не снизить скорость комплекса, то объект, его «догоняющий», попросту вылетит с апогейного изгиба орбиты, словно древний гоночный автомобиль с крутого поворота. Всё, конечно, поправимо, но обыкновенное время для Берса неожиданно превратилось в архидорогую материальную ценность, о малейшей растрате которой не могло быть и речи!

Из круглой ниши в стене на Берса уставился огромный мигающий «глаз» командирской лифт-капсулы. «Глаз» был частью прозрачного спасательного шара диаметром в три метра. Когда всё было в порядке, «глаз» в круглом отверстии стены был закрыт пластиковым «веком» и дремал в дежурном режиме. При объявлении готовности номер один, «глаз» удивлённо открывался и принимал в свою сверхкрепкую и прозрачную скорлупу хозяина-астронавта. Внешне лифт-капсула напоминала большой футбольный мяч, который мог летать, прыгать и плавать, благодаря упругой оболочке и встроенному гравитационному двигателю-компенсатору.

Выдерживая внешнее давление от состояния вакуума до десяти земных атмосфер и температурный режим от абсолютного нуля до тысячи градусов по шкале Цельсия, «глаз» обеспечивал достаточно комфортное пребывание своему хозяину где угодно, как минимум, на протяжении года! Естественно, при условии использования астронавтом или другим спасаемым пищевого заряда питания под названием «Ре-Пит», состоящего из трёхкилограммового симбиотического сгустка сотен видов специальных бактерий, многочисленных аминокислот, витаминов и микроэлементов, помещённого в аварийный герметический сосуд. По своим органолептическим показателям сгусток напоминал фруктовый йогурт или сметану, разбавленную соком ароматных лесных ягод. Оказавшись внутри организма, питательный сгусток, блокируя работу почек и кишечника, превращался в мини-завод по производству полноценных пищевых продуктов. Токсичные отходы жизнедеятельности организма в тоже время расщеплялись бактериями-нейтрализаторами, превращаясь затем при помощи бактерий-производителей в полноценное питание. Весь этот сложный и замкнутый пищевой цикл периодически управлялся и корректировался энергетическими волнами бортового «биоповара», которые попросту регулировали количественную массу необходимых аминокислот и активность определённых видов бактерий.

Управлять аварийно-спасательным «глазом» было легко и просто. Особенно нравилось это увлекательное дело детям, которых взрослые обучали ему, начиная с трёхлетнего возраста. Специальные закрытые тренировочные комплексы, по народному — «шародромы», позволяли взрослым и детям оттачивать искусство управления лифт-камерами. Устраивались даже соревнования по «лифтболу», напоминающие воздушный бильярд, гольф, водно-воздушное поло и баскетбол одновременно. Задача двух команд сводилась к забиванию многочисленных нейтральных шаров, управляемых компьютером, в круглые отверстия, кольца и ниши, расположенные по всей внутренней сферической поверхности тренировочного комплекса. И хотя давно были разработаны и успешно действовали многочисленные автоматические устройства-собиратели лифт-камер после различных земных или внеземных аварий и катастроф, ручное пилотирование «глазами» всегда и всеми людьми приветствовалось.

Отдав своему «глазу» команду на закрытие и отключение, Берс возвратился к командирскому пульту управления.

— Все аварийные лифт-камеры в шлюзовых тоннелях. Командирская лифт-камера отключена! — сухо доложил Берсу «автоматический спейсинженер», вместо своего бионапарника, уже расположившегося в «глазу».

— Принято! — бросил по привычке Берс, хотя отвечать автомату не было никакой надобности, поскольку тот уже отсканировал его психореакцию на сообщение. Тем временем ионный двойник командира осуществил блиц-опрос аварийных лифт-камер и доложил об этом Берсу, — тот молча кивнул, снова пристёгиваясь к креслу широкими ремнями.

— Снизить скорость на один пункт! — отдал команду Берс и тотчас почувствовал, как инерционная сила пытается вырвать его тело из кресла. Когда она оставила Берса в покое, он продолжил:

— Снизить скорость на два пункта!

В голографическом навигационном шаре отчетливо запульсировала голубая точка, приближающаяся по орбитальной траектории к комплексу, сияющему рубиновой звёздочкой в центре шара.

Ожидая этого момента, Берс всё же непроизвольно вздрогнул, — заработал канал медиасвязи!

— Командир Берс! Вас приветствует межпланетный спасательный комплекс один пять три два в лице командира Мила! Вас приветствует МСК-1532! — задрожало в медиашаре улыбчивое лицо Мила.

— Командир Мил! Говорит Берс, командир межзвёздного комплекса четыре ноль восемь! Рад вас слышать и видеть! Весь экипаж нашего комплекса в лифт-камерах! Полная готовность к катапультированию! Снижаю скорость на один пункт в минуту. Жду ваших дальнейших распоряжений!

— Принято! Командир Берс, включайте автоматическую систему синхронизации скорости! Ваши координаты определены! Мы вас захватываем! — изображение лица Мила в медиашаре стало предельно чётким.

— Командир Мил! Передайте алгоритм спасательной операции!

— Командир Берс! Отправляю алгоритм циркулярно по всем каналам связи…

Откинувшись на спинку кресла, Берс принялся знакомиться с поступившей

информацией, предельно увеличив размер голографического шара. Возможности войти в шар у Берса не было, поскольку комплекс периодически встряхивало, и он вызвал шар на себя. Оказавшись внутри его, Берс наконец-то расслабился, созерцая спасительную во всех смыслах голографическую модель предстоящего действа…

Вот к потрёпанному временем МК-408 из чёрной космической глубины подплывает блестящий МСК-1532. Вот МК-408, словно малыш после сытного обеда, пускает щедрые пузыри лифт-камер, которые тут же втягивает в свои многочисленные ноздри-шлюзы МСК-1532, вот уже из его гигантских транспортных отсеков в пространство важно выплывает дюжина блинообразных внешних гравитаторов. Они укрывают всю поверхность МК-408, будто стая неимоверно огромных оранжевых ворон, и надёжно самозакрепляются на его поверхности с помощью ионномагнитных лап. Мощные гравитаторы, формируя общую плоскость, смыкают свои вороньи ряды и уносят беспомощный МК-408, словно добычу, в сторону Луны. Сделав несколько оборотов вокруг спутника Земли, они затем плавно снижаются и бережно опускают долгострадальный комплекс где-то в лунной пустыне в толстый и пушистый слой реголита (лунной пыли).