— Нейрошлем! Не может быть! Вовчик, откуда он у тебя?! — искренне удивился дядя Рома, пристально рассматривая нейрошлем Нида, который Вовка попросту забыл спрятать.

— ???

— Вовка… Вовка, не томи, я уже кое-что припоминаю!

— Это…

— Неплохо для начала, послушаем дальше! Продолжай-ка…

— Ну… Не моя это вещь, правда…

— А я знаю, что не твоя! Одного мальчишки, верно? Нида, не так ли?

— Ага… А откуда ты знаешь?

Дядя Рома снисходительно улыбнулся и потрепал озадаченного Вовку по вихрастой макушке. Затем он извлёк со своей сумки красочно оформленную коробку размером с толстую энциклопедию и протянул её племяннику со словами:

— Читаю много и духовно развиваюсь! Держи подарок! Еле успел купить в токийском мегамаркете электроники.

— Что это? Неужели электронная читалка? Ой, спасибо огромное, дядя Рома… Теперь и рюкзак с учебниками в школу не нужно носить!

— Она самая! Последняя модель с памятью на сто тысяч электронных книг. Плюс мобильный модем для поиска книжных новинок в электронных библиотеках всего мира. Теперь у тебя в руках, любезный друг мой Владимир, маленький архив большого человеческого разума!

— Так это ты только что из Японии прилетел?

— Оттуда, о, сообразительный Вольдемар! Вместе со сборной командой по плаванью! Летали на турнирные заплывы… Японцы отгрохали новейший водноспортивный комплекс. Признаться, я такого ещё не видывал в своей жизни.

— И как там японцы поживают?

— По всякому, дружище. У меня такое впечатление, что сами японцы год от года становятся всё меньше и меньше. А в их красивых городах делается всё теснее и жарче. Другое дело — наше бескрайнее раздолье.

— А как у них там с невестами? Тебе никто не понравился?

— Понимаешь, брат, не лежит у меня душа к иностранным барышням. Какие-то они не такие, как наши…

— Ты всё ещё свою славянку ищешь? Ту, которая «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт»? Крепкую, красивую, умную и нежную? Понятно…

— Её, дружище. Ведь, где-то ещё «есть женщины в русских селеньях…»

— Сдается мне, что я знаю одну такую даму, посещающую наше «селенье»! Но, боюсь, что она уже занята… Дружит, в общем, эта женщина с одним типом по соседству. Впрочем, официально, насколько мне известно, она свободный человек.

— Вот видишь, благороднейший Влад, как мне не везёт? Как только узнаю о существовании подходящей невесты, мне тут же сообщают, что её сердце занято другим человеком! Обидно, знаешь ли… А как у тебя с девчонками дела?

— В школе не очень, а тут познакомился с Яной! Мама тебе, наверняка, об этом успела рассказать! Её родители, дядя Миша и тётя Света, ваши с папой приятели, не так ли?

— Яна? Это дочурка Мишки и Светки? Как время летит! Я же её вроде недавно видел в детской кроватке!

— Ну, ты даёшь, дядя Рома! Ей скоро, как и мне, тринадцать стукнет.

— Чужие дети так быстро растут!

— Пора своих заводить…

— Ты прав, мудрый Волька! Скучно тебе, — ни братишки, ни сестры, ни кузенов, ни кузин…

— Эх, кто же обо мне-то думает! Я так скоро в чёрствого эгоиста превращусь! А там и до бонвивана, прожигателя жизни, недалеко…

— Ладно, ладно… Будет тебе скоро двоюродный братец! Или сестрёнка, не горюй! Обещаю! Ты же понимаешь, что у врача олимпийской команды по плаванью времени на личные дела не больше, чем у солдата на войне…

— Может и так, да только ты не думали о том, дядя Рома, что они, твои будущие дети, скорее всего, будут ровесниками моих собственных!

— Да, ситуация, брат! Я действительно не задумывался об этом… Зато им будет весело вместе играть! Это же здорово!

— Это вам было здорово с моим папой играть! И почему у меня близнеца нет? Вот сейчас, мамы нет, папы нет, девочка с которой я подружился, заболела…

— Яна заболела? Ну-ка, поподробнее…

Обида за собственное одиночество, свалившееся на Вовкину голову вместе с  болезнью Яны и предыдущей пропажей Нида, развязала ему язык. Дядя, внимательно слушая историю вынужденного купания детей, тем временем выкладывал со своей сумки на стол врачебные приборы и инструменты. Когда Вовка закончил свой эмоциональный рассказ, дядя Рома попросил его прилечь на диван. Не прошло и десяти минут, как тщательный врачебный осмотр был закончен, и его итогом явился небольшой рецептурный листик, исписанный неразборчивым дядиным почерком. К нему в довесок дядя Рома оставил Вовке большую упаковку витаминов и десяток шипучих таблеток от простуды.

— Горжусь я тобой, бравый Вовка! И твоей боевой подругой тоже! Не каждый взрослый отважиться на такой рискованный поступок! Не зря, значит, я гонял тебя по бассейну и заставлял «утопленников» спасать…

— Не зря, пригодилось! Но в бассейне чисто и красиво, а на озере жуткая темень да грязь с лягушками…

— «Тяжело в ученьи — легко в бою!». А сейчас, мой милый друг-водолаз, мы с тобой отправимся к твоей невесте-водолазке! — сказал дядя Рома, закрывая свою спортивную сумку.

— Это ещё зачем?

— А затем, что я хочу её тоже осмотреть, ты не против?

— Нет, конечно, не против! Но ей, вроде, мама врача из города вызвала! К обеду должен быть.

— Это хорошо, но два врача всегда лучше, нежели ни одного! После осмотра

Яны, я оставлю коллеге записку. Понимаешь, мне очень часто приходиться лечить переохлаждённых пловцов, поэтому мои рекомендации лишними не будут. Поехали, брат Вольдемар, дорогу покажешь, а то у меня времени в обрез! Через три часа я должен быть на кафедре спортивной медицины…

Усаживаясь в белый спортивный автомобиль-купе дяди Ромы, Вовка

тяготился тревожными мыслями. Откуда, интересно, дядя узнал про нейрошлем Нида? Как увидел, так и воскликнул: «Нейрошлем! Не может быть! Вовчик, откуда он у тебя?!». А потом: «Вовка, не томи, я уже кое-что припоминаю!» Что, спрашивается, он припоминает? Странно это всё… И ещё эта загадочная фраза, относительно принадлежности вещи: «А я знаю, что не твоя! Одного мальчишки, верно? Нида, не так ли?». Неужели дядя проникал каким-то образом в прошлое или будущее, раз узнал нейрошлем Нида и что-то припомнил? А вдруг и к нему в детстве являлся Нид? Что-то здесь не то, нужно будет хорошенько подумать над этим…

Дядя Рома, щелкнув ремнём безопасности, плавно развернул автомобиль, но Вовка-то знал, что-о-о сейчас начнётся! Поэтому живо накинул на себя широкий крепкий поясок и вжался пониже в сидение. Спортивный автомобиль дяди Ромы, с усиленными подвесками, сорвался с места подстёгнутым конём и понёсся узкой улочкой. Замелькали, сливаясь в сплошную разноцветную массу заборы, деревья и кусты. На повороте маленький гоночный руль в дядиных руках закружился колесом в разные стороны, но автомобиль, не снижая скорости, помчался дальше. На следующем повороте Вовку, показывающего рукой дорогу дяде, хорошенько качнуло, и он больно ткнулся правым виском в дверную стойку.

Потирая незаметно ушибленное место, Вовка неожиданно прозрел. Про Нида, играющего в последнее время с детьми, дяде Роме, ведь, могли рассказать родители! А ещё и дядя Слава с тётей Валей или ещё кто-нибудь! Хорошо, с Нидом понятно, это не секрет, но слово «нейрошлем»? Откуда дядя его знает? Постой, постой… А не сам ли Вовка на вопрос матери: «Чья это красивая игрушка, сынок?» ответил: «Это игрушка Нида, мама! Нейрошлем называется. Нид меня попросил починить её»…

Тряска в машине дивным образом освежала Вовкины запутанные мысли, распутывая их и постепенно превращая весь этот хаотичный клубок в одну чёткую и понятную линию. Когда автомобиль дяди заскулил тормозами возле дома Яны, Вовка окончательно сообразил, что его сердобольная мама, опасаясь за психическое здоровье сына, всё, что только знала, рассказала дяде-врачу! Какой же отсюда вывод напрашивается? Простой! Мама считает его не иначе, как законченным «компьютерным дурнем», у которого уже налицо все признаки «компьютерной болезни»! Может, ей Яна что-то говорила о якобы выдуманном Вовкой родственника из будущего? Или что-нибудь такое, как ему тогда: «Возможно, у тебя развилось какое-то новое, ещё неизвестное науке, компьютерное заболевание!». Кто знает, ведь у женщин всегда имеются секреты от мужчин.