Проблемы начались, когда он начинал жить жизнью своих героев. Это достигло критической отметки, когда он получил роль трансвестита в Hollywood Actor Theater.

Блэки совершенно не боялся реакции людей и был настолько поглощен этой идеей, что жил как трансвестит несколько месяцев. Он сделал свои фотографии в женской одежде и повесил их над камином, рядом со схемами, графиками и диаграммами, имеющими отношение к трансвеститам.

Затем мой скандальный, гетеросексуальный отец начал носить облегающие возбуждающие трусики, а все его хозяйство было заключено в нейлоновые колготки. Он носил топы и перчатки с кольцами поверх них. Его макияж был безукоризненным, вплоть до ярко-розовой помады. Он скакал по дому на высоких каблуках, сосал леденец и разговаривал как сумасшедший гей. Ситуация ухудшилась, когда он стал выходить на улицу в таком виде. Он ходил туда-сюда по Голливудскому Бульвару и разговаривал с незнакомцами.

Сначала я поддерживал его и гордился его отношением к искусству. Но в конце концов, я не выдержал. Мое мужское начало взбунтовалось. И однажды, когда он начал орать на меня из-за каких-то проблем в школе, я назвал его педиком. Как только это слово слетело с губ, мой отец замахнулся на меня. Он был быстр, но каким-то образом мне удалось увернуться от удара. Я тоже хотел ударить его, но на полпути осознал, что нехорошо проявлять насилие по отношению к собственному отцу. К тому времени он оттолкнул меня к книжной полке. Впервые мы противостояли друг другу. В конечном итоге, обошлось без кровопролития, но атмосфера была напряженной и неприятной. И что-то между нами уже не было как прежде.

Глава 3

Средняя школа Фэйрфэкс

Я никогда не забуду свой первый день в средней школе. Я приехал к зданию средней школы Юни и встретился со своим куратором, чтобы узнать в какой класс мне идти. И тогда она меня ошарашила.

— Тони, я знаю, что ты три года учился в школе Эмерсон под фальшивым адресом. Ты не живёшь в этом районе, поэтому ты не можешь ходить в школу здесь.

Я тогда не знал, что это будет одним из самых богатых событиями завихрений судьбы, которые я когда-либо испытывал.

Я пошёл домой, чтобы узнать, какая средняя школа была в моём районе. Оказалось, что это Фэйрфэкс, длинное здание на углу Фэйрфэкс и Мелроуз. Я пошёл туда на следующий день и чувствовал себя там чужаком в море людей, которые уже знали друг друга. Из-за того, что я опоздал на день, многие классы, куда я хотел попасть, были сформированы. Я не знал учеников, не знал учителей, я даже не знал, где находился кафетерий.

Когда я начал заполнять свои классные бланки, меня попросили написать своё имя. Я импульсивно написал «Энтони» вместо «Тони». И когда оглашали список, все учителя читали «Энтони», и я не исправлял их. Я просто стал «Энтони», немного другим парнем, который был более зрелым, взрослым и лучше контролировал себя.

Фэйрфэкс была настоящей гремучей смесью. Там были китайские эмигранты, корейские эмигранты, русские эмигранты, еврейские дети и много чернокожих ребят, так же как и белых. И снова я начал дружить с самыми одинокими и нежелательными детьми в школе. Моими первыми друзьями были Бэн Тэнг, худой, нескоординированный парень в огромных очках, и Тони Шур, девяноставосьмифунтовый слабак с одутловатым лицом. Примерно после месяца учёбы, мы с Тони разговаривали во дворе во время ланча, как вдруг крошечный, сумасшедший, длинноволосый парень, кружась, подошёл к Тони, схватил его за шею и начал трясти. Я не мог сначала понять, было ли это дружеским дурачеством, или этот парень наезжал на моего лучшего в Фэйрфэкс друга. Я ошибался, это не было дружелюбным приветствием. Я вмешался, оттащил его от Тони и прошипел:

— Если ты ещё раз его тронешь, будешь жалеть об этом всю свою жизнь.

— О чём ты говоришь? Он мой друг, — протестовал парень.

Странно. Даже притом, что мы начали с агрессивных фраз типа «я надеру тебе задницу», я почувствовал моментальную связь с этим замечательным маленьким странным созданием. Тони сказал мне, что его зовут Майкл Бэлзари, который скоро будет известен как Фли за пределами школы Фэйрфэкс.

Майк был ещё одним изгоем в Фэйрфэкс. Он родился в Австралии. Его отец был таможенным агентом, который вместе с семьёй переехал в Нью-Йорк и наслаждался довольно консервативным, стабильным образом жизни до тех пор, пока мама Майка не завела роман с джазовым музыкантом. Родители Майка расстались, и он вместе со своей сестрой, мамой и новым отчимом переехал в Лос-Анджелес.

Майк был крайне стеснителен, беззащитен и более закрыт, чем я, поэтому я играл главную роль в отношениях, которые развивались долгое время и были прекрасными, потому что мы давали друг другу очень много. Хотя для него это также имело отрицательную сторону, потому что временами я был просто ублюдком и подлым хулиганом.

Майк никогда не ходил никуда без своей трубы. Он был первой трубой в школьном ансамбле, поэтому мы работали вместе — в том году я участвовал в постановке пьесы. Я был поражён его музыкальными навыками и тем, что его губа всегда раздувалась от игры на трубе. Его игра на трубе также открыла мне целый мир — мир джаза. Однажды Майк поставил мне записи Майлза Дэвиса, и я понял, что этот стиль музыки был спонтанным и импровизационным.

Даже притом, что Майк жил в более или менее традиционной семье, ситуация в его доме казалась такой же хаотичной, как и у меня. Он завораживал меня историями о своём бесконтрольном отчиме, Уолтэре. Долгие годы у Уолтэра были проблемы с алкоголем. Он вылечился, в то время я ничего не знал об этом процессе, но тогда он был настоящим отшельником. Я очень редко видел его, а в те редкие дни, когда мне это удавалось, он был очень грубым и кричал, потому что Майк один раз забыл выбросить мусор в нужный день. Каждый раз Майк говорил: «О, о, я забыл, что сегодня четверг. Мне сильно попадёт».

Мама Майка была очень милой, несмотря на её причудливый австралийский акцент. Но в первые месяцы нашего с Майком знакомства, он всё время говорил о своей старшей сестре, Карен, которая была в Австралии. «Она просто сумасшедшая», — говорил он мне. «Она очень сексуальная. У неё миллион парней, и она лучшая гимнастка Голливудской средней школы». Я должен был встретиться с этой сестрой Бэлзари.

Позже в том учебном году, Карен, наконец, приехала. Она была молода, привлекательна и невероятно прямолинейна. Тогда мы с Майком часто оставались на ночь друг у друга. На самом деле в комнате Майка стояли две крошечные кровати, одна для него, одна для меня. Также у родителей Майка было горячее джакузи на заднем дворе, и однажды ночью Майк, Карен и я сидели в этом джакузи и пили вино. Рука Карен непрерывно скользила ко мне под этими пузырями, и когда Майк сказал, что уже пора спать, и я практически сказал то же самое, Карен схватила меня. «Останься», — попросила она. Пришло время встретиться с сестрой один на один.

Карен немедленно взяла инициативу на себя. Она начала ласкать меня, потом отвела к себе в спальню, и следующие три часа она представляла мне множество различных сторон секса, о возможности которых я даже не подозревал. Она играла в свою игру, делая многие вещи, например, подходила к раковине, возвращалась назад с наполненным горячей водой ртом и делала мне минет. Что, Господи, я сделал, чтобы заслужить этот прекрасный голос?

На следующий день Майк спросил: «Как тебе моя сестра?». Я рассказал ему всё в деталях, потому что, в конце концов, она была его сестрой, и я горячо поблагодарил его за то, что он представил нас друг другу. Спустя много-много лет он подошёл ко мне и сказал: «Мы действительно хорошие друзья, но есть что-то, что беспокоило меня эти годы. Когда ты был в комнате с моей сестрой, я вышел из дома и заглянул в окно на несколько секунд». В те давние времена мне было бы всё равно, но вероятно это хорошо, что он сказал мне это, выждав именно столько.

Майк много курил траву, когда я впервые встретил его, поэтому я начал всё чаще и чаще заглядывать в запасы своего папы, чтобы удовлетворить наши потребности. Я знал тайники над книжными полками, где он хранил свои недокуренные косяки. Но он запирал свои основные запасы в том же шкафу, где хранил весы. Однажды мы с Майком тусовались в подвале, в мастерской его отца, и я нашёл огромную связку отмычек. Шанс был один на миллион, но я спросил Майка, могу ли попробовать эти ключи для шкафа Блэки. Уверенный в том, что я делаю, я нашёл именно тот, который подходил. И я стал аккуратно растаскивать отцовские запасы травы, таблеток и кокаина. Майк был впечатлён, что я мог взять горсть и оставить всё таким неповреждённым, что Блэки никогда не понимал, что чего-то не хватало.