Стараясь не шуметь и не будить домочадцев и друзей, Лиз поднялась с постели, оделась и спустилась на кухню.

   Позавтракав и написав короткую записку домашним, она позвонила Вайсману и договорилась с ним о встрече. Её радовало, что сегодня был выходной день, и у неё было достаточно времени встретиться с человеком, которого она очень уважала и ценила, и обсудить с ним волновавшие её детали.

   Вайсман был стопроцентным ученым, посвятившим себя науке без остатка. Это сделало его затворником. Он мало появлялся на публике, но тщательно следил за всеми изменениями, происходившими в современной биологии, химии, медицине, психологии. Лиз знала, что именно Вайсман, как никто другой, мог помочь ей во всём разобраться, понять её и дать ценный совет.

   Вайсман жил один за городом и имел огромную лабораторию. Над её созданием и развитием он работал почти двадцать пять лет. Он занимался разносторонними научными исследованиями, а также вёл некоторые секретные разработки для правительства. Но больше всего он любил зоологию. Этой науке он мог отдаваться всецело. И, если по чьей-либо просьбе он занимался медициной, психологией, или химией, то он называл эти исследования "коммерческими". А зоологией Вайсман занимался для себя, так сказать, для души.

   Лиз быстро добралась до его "убежища". Она прекрасно знала внутреннее расположение помещений в лаборатории Вайсмана и, пройдя мимо длинных рядов клеток с различными животными, без труда нашла его в химической лаборатории.

   -Стало быть, сейчас ты занимаешься "коммерческими" исследованиями, - улыбнувшись, сказала она.

   -Почему ты так думаешь?

   -Но, ведь, это легко понять, дорогой Вайсман, - ответила Лиз, размахивая руками, и разгоняя перед собой голубоватую дымку, - если у тебя в руке пробирка и пахнет от тебя химикатами, значит, зоология осталась в стороне!

   -И ты сильно ошибаешься, - переливая жидкость из одной пробирки в другую, ответил Вайсман. - Именно сейчас я и занимаюсь своим любимым делом.

   -А как насчёт остальных исследований?

   -Похоже, в скором времени я займусь ещё и фармацевтикой!

   -Что ж, я всегда знала, что твой талант безграничен...

   -Ну-ка, ну-ка, узнаю это выражение лица! - сказал Вайсман, протирая очки о подол халата. - У тебя опять проблемы!

   -Неужели ты не знаешь, что произошло вчера?

   -Вчера, говоришь? Дай-ка вспомнить.... Кажется, вчера наша футбольная сборная с шумом проиграла матч?

   -Перестань шутить, Уолтер, я не верю, что ты не следил за нашими исследованиями!

   -Что-то связанное с пересадкой мозгов? - буркнул Вайсман и, посмотрев на рассерженное лицо Лиз, криво улыбнулся. - Хорошо, хорошо, сдаюсь! Я был на вашей презентации. Довольна?

   -Но почему ты не подошел к нам?

   -Может быть, правильнее было бы спросить, почему я не подошел к тебе, чтобы ты от злости на своего гениального мужа убила меня, как первого попавшегося под руку? Нет, дорогая Лиз, я не безумец, чтобы идти на явный риск.

   -Верно, вчера я была готова его убить...

   -Ну, кажется, с моим экспериментом всё ясно, - заключил Вайсман, снимая халат и перчатки - Поговорим теперь о твоих делах. Но, думаю, лучше пройти в другое помещение. Здесь, немного попахивает химией, будь она неладна!

   Войдя в кабинет Вайсмана, Лиз вскрикнула от удивления.

   -Узнаешь? - не без гордости в голосе, спросил Вайсман.

   На столе стоял прибор, один в один похожий на тот, что был разработан в лаборатории доктора Джонсона.

   -Я вел параллельные исследования, - спокойно пояснил Вайсман. - Но по твоему лицу я понял, что ты не ожидала этого.

   -Честно говоря, нет.

   -Я и сам не думал, что займусь таки этим делом. А ведь Джонсон с самого начала предлагал мне принять участие в разработке прибора вместе с вами.

   -Почему же ты не согласился?

   -Ты, ведь, хорошо знаешь и меня, и своего шефа. Два человека, так сильно похожие друг на друга в фанатичности и необузданности мысли не могут работать вместе. Я решил, что если буду работать самостоятельно, наука от этого только выиграет.

   -А Джонсон знает об этом?

   -Конечно, знает! Более того, периодически мы обмениваемся результатами наших исследований.

   -Стало быть, ты можешь говорить об этом от собственного лица, будучи полностью посвящённым в детали дела?

   -Похоже на то...

   -И что ты обо всём этом думаешь?

   -Об эксперименте или об участии в нём твоего мужа?

   -И о том, и о другом. И как можно подробнее и серьезнее.

   -Хорошо, поговорим серьёзно, - ответил Вайсман, садясь и жестом предлагая Лиз присесть. - Ты и сама знаешь, что теоретическая часть проекта не доведена до конца. И раздел проекта, связанный с копированием и переносом копии интеллекта, вообще, содержит очень много неясного. А ведь, именно, на этот раздел я предлагал Джонсону обратить внимание в первую очередь. Короче говоря, в погоне за сенсацией (будем называть вещи своими именами), он не позаботился, как следует, о тыле. Проект, на мой взгляд, находится в сыром виде.

   -Ты подтверждаешь мои худшие опасения. А я надеялась, что преувеличиваю опасность предстоящего эксперимента.

   -Не преувеличиваешь, дорогая Лиз, не преувеличиваешь. Меня очень удивило, что Джонсон так скоро решился на такой рискованный шаг, как коммерческая операция. И уж, конечно, был не в восторге, узнав, что твой муж согласился принять участие в эксперименте. Но, если я не ошибаюсь, Джонсон не собирается работать с копиями. Твой муж будет передавать интеллект безвозмездно. О скольки процентах идет речь?

   -Об одном.

   -Ну, это не так много. Потеря одного процента не будет для Уитни слишком ощутимой. Если раздел проекта, связанный с передачей копий, не будет привлечен к операции, тогда переживать не за что. Скорее всего, Джонсон будет использовать этот прибор, а презентация показала его работоспособность. Так что, на девяносто девять процентов я уверен, что операция пройдет благополучно. Выпьем чашечку чая?

   -Лучше, кофе...

   -Нет, дорогая Лиз, я не стану травить тебя кофе.

   -Ладно, пусть это будет чай...

   -Тебя что-то ещё беспокоит? - спросил Вайсман, внимательно глядя на Лиз.

   -Беспокоит...

   -Что именно?

   -Моё участие в проекте. Боюсь, что личные эмоции нанесут вред моей работе. Ведь я жена Джеральда, и сильно за него переживаю, а от волнения могу сделать что-нибудь не так.

   -Возьми себя в руки. Ты, ведь, не только жена, но и ученый. Сумей разграничить личное и профессиональное. Соберись, проанализируй ситуацию. Заставь себя, наконец!

   -Не могу! Я решила оставить работу над проектом. По-крайней мере, до тех пор, пока не пройдет операция мужа. Мне кажется, так будет лучше.

   -А если он так не считает? Если он надеется на твоё непосредственное участие? Представь себе, как он расстроится, когда узнает о том, что ты, вместо того, чтобы поддержать его, бросаешь его в один из самых важных моментов его жизни!

   -Если бы он нуждался во мне, он, по-крайней мере, посоветовался бы со мной перед тем, как принять такое важное решение!

   Вайсман улыбнулся.

   -Но не это сейчас главное..., - поспешила добавить Лиз. - Я сегодня же переговорю с Джери и объясню ему, почему я решила отстраниться от работы над проектом. Надеюсь, он меня поймет.

   -Что ж, моё мнение ты знаешь, но решать, конечно, тебе. Хотя, будь я на его месте, я бы, наверное, обиделся...

   -Не думай, что я бросаю его на произвол судьбы. Мне небезразлично, как пройдет операция. Я спокойно говорю о своём отказе, потому что знаю человека, который сможет работать на проекте вместо меня.

   -Интересно.... И кто же это?

   -Как, кто? Ты, конечно!

   -Я?

   -А почему бы и нет? Ты прекрасно знаешь детали разработки, сам создал прибор, владеешь информацией не меньше, чем доктор Джонсон. Именно ты и сможешь провести операцию идеально. Кроме того, занимаясь этим делом самостоятельно, ты сможешь придать нашему проекту новизну, свежесть мысли. Если ты согласишься занять моё место и проконтролируешь процесс, я буду спокойна за мужа.