Никола почувствовала, как кровь прилила к ее лицу и шее.

— Да, я купила ее у фотографа.

Курт как-то странно рассмеялся.

— Ты заплатила приличные деньги за мою фотографию? Девочка моя дорогая, почему?

Она растерялась, видя такое его удивление.

— Потому что он продавал, — другого ответа Никола не подыскала.

— Но зачем тебе понадобилось ее покупать да еще хранить в столь современном «медальоне»?

— Ты на ней хорошо выглядишь. — И с мужеством отчаяния бросила: — Мне захотелось ее сохранить!

Повисло тягостное молчание.

Затем портмоне полетело к остальным вещам на полу. А Курт взял ее руки, лежавшие на коленях, в свои и опустил на них голову, шепча:

— Милая моя, дорогая! Я же не знал!..

Никола откинулась на спинку кресла, стараясь выглядеть спокойной. Да, Курт действительно добрый! Он очень ласково воспринял ее открытое признание в любви! Сейчас Курт будет жалеть Николу, успокаивать. Скажет: если бы он догадывался, то конечно же предостерег бы ее. Ведь у ее любви нет будущего. А сам он не видел, что происходит с ней. Естественно, очень сочувствует Николе, но ничем не может помочь.

А теперь…

Вдруг Курт поднял голову, встал, притянул к себе Николу, взял в ладони ее лицо, его губы нашли ее, они слились в жадном поцелуе. Никола неистово ответила, и уже нельзя было разобрать, кто кого целует, — это было чудо, это был экстаз, которому, казалось, не будет конца. Курт, очевидно, слишком увлекся в своей жалости к Николе. Разве трудно понять, что происходит с ней? Но ему, наверное, нет до этого дела?

Наконец Курт вновь взял ее руки и слегка отстранился от Николы, внимательно рассматривая черты ее лица.

— И подумать только! — медленно проговорил он. — Ведь на вечер я отважился лишь запланировать спросить тебя, не пожелаешь ли ты встретиться со мной в Лондоне в следующем месяце!

— И это все, что ты запланировал? — с удивлением спросила Никола.

— Легко сказать — «запланировал»! Я часами репетировал сцену, представляя, что ты можешь ответить, каким вежливым будет твой отказ!.. И вдруг случай посылает мне божественный подарок!.. Но я тоже должен что-то подарить в ответ, но что? Я едва ли осмелюсь спросить… Впрочем, у меня есть единственный способ все узнать, любимая, — это вот так!

Курт обнял Николу, их губы вновь слились в жадном поцелуе. Он страстно желал, чтобы она принадлежала ему и телом и душой; но ведь и Никола хотела того же!

И вдруг Николу пронзила мысль: «Разве это жалость? Разве это просто проявление доброты?.. Нет, это любовь! Курт страстно желает меня, так же, как я желаю его!»

Он вновь отстранился от Николы и смотрел на нее, не веря самому себе.

— Милая, неужели наконец мы думаем об одном и том же?

Она провела языком по губам снова и снова.

— Наверное, да! Но раньше я этого не знала! Я думала…

— Несмотря на то, что я пытался дать тебе знать? Пусть и самым примитивным образом? Помнишь, на развалинах крепостного вала около Сьона?

— Тогда я подумала, что ты догадываешься о моих чувствах и по доброте сердечной хочешь помочь мне сохранить мое достоинство.

— По доброте сердечной? Да я сгорал от желания обладать тобой! А когда ты оттолкнула меня, признаюсь, мне хотелось сделать тебе больно. Да!.. Подумалось, что я для тебя всего лишь еще один мужчина, встретившийся на твоем пути, и ты легко забудешь обо мне, как только мы расстанемся. Вот почему я согласился с тобой, что тот поцелуй якобы ничего не значил…

— А я полночи не спала, ломая голову над тем, специально ли ты вольно процитировал стихотворение одного английского автора о любви, когда сказал: «Твоя цитадель не падет…»? — игриво произнесла Никола.

Курт сощурил глаза и улыбнулся — той самой улыбкой, которая так нравилась ей.

— Помнишь, я как-то назвал тебя «прекрасной безжалостной дамой»? Если мне нравится Китс, то почему же мне может не нравиться Руперт Брук? И потом — разве в ваших школах не изучают произведения французских романтиков, как в наших — английских? — столь же игриво ответил он.

Никола рассмеялась, и это был счастливый смех.

— Если ты не против, давай поклянемся друг другу в преданности! — восторженно воскликнул Курт.

Никола сдержанно улыбнулась и обвила руками шею Курта, прижалась к нему так, что их сердца стали биться в унисон, и страстно поцеловала его в губы.

Это и был ее подлинный ответ!