— Что случилось, Чадо Алханра? — спросил Галад, как только худой человек подбежал. Без лошадей. Они были на склоне, и животные плохо отреагировали бы на молнии. Лучше доверять собственным ногам.

— Вы должны увидеть это сами, мой Лорд, — тяжело дыша прошептал Алханра. — Это… Это ваш брат.

— Гавин? — Невозможно. Нет. Хотя… Он должен быть с Эгвейн, на этих позициях. Галад побежал за Алханром, Голевером и другими, входящими в состав его окружения.

Тело Гавина с пепельным лицом лежало в углублении между двумя камнями на вершине Высот. Неподалеку лошадь щипала траву, кровь стекала по её боку, судя по всему, это была не её кровь. Галад опустился на колени рядом с телом молодого человека. Смерть Гавина не была легкой. Что с Эгвейн?

— Мир, брат, — сказал Галад, опуская руку на тело. — Пусть Свет…

— Галад… — прошептал Гавин, веки его трепетали.

— Гавин? — спросил потрясенный Галад. У Гавина была тяжелая рана живота. Он носил какие-то странные кольца. Всюду была кровь. На руке, груди… на всем его теле…

Как мог он еще быть жив?

Узы Стража, он понял.

— Мы должны доставить тебя к Айз Седай, тем кто сможет тебя исцелить! — Он опустил руку в яму, подхватывая Гавина.

— Галад… Я не смог. — Гавин смотрел на небо, его глаза были пусты.

— Ты все сделал правильно — прошептал Галад.

— Нет. Я не смог. Я должен был… Я должен был остаться с ней. Я убил Хаммара. Ты знал это? Я убил его. Свет. Я должен был выбрать сторону…

Галад подхватил своего брата и побежал по склону к Айз Седай. Он пытался укрыть Гавина от нападений направляющих. Уже через несколько мгновений взрыв разорвал землю под ногами Детей, разбрасывая их в стороны, опрокидывая Галада на землю. Он уронил Гавина, который рухнул на землю рядом с ним.

Гавин дрожал, его глаза смотрели вдаль.

Галад пополз и попытался поднять его снова, но Гавин схватил его за руку, смотря ему в глаза.

— Я люблю ее, Галад. Скажи ей.

— Если вы действительно связаны, то она знает.

— Ей будет больно, — выговорил Гавин сквозь бледные губы. — И, в конце всего этого, мне не удалось. Я не убил его.

— Его?

— Демандред, — прошептал Гавин. — Я пытался убить его, но был недостаточно хорош для этого. Я никогда… не был… достаточно хорош…

Галад очутился в очень холодном месте. Он видел, как люди умирают, он потерял друзей. Это ранило ещё сильнее. Свет, но это произошло. Он любил своего брата, любил его глубоко и Гавин, в отличие от Илэйн, возвращал эти чувства.

— Я отведу тебя в безопасное место, Гавин, — сказал Галад, поднимая его, потрясенный слезами в его глазах. — Я не останусь без брата.

— Ты не прав. У тебя есть еще и другой брат, Галад. Ты не знаешь. Сын… Тигрейн… пришедший с востока… сын Девы. Рожденный на Горе Дракона, — закашлявшись прошептал Гавин.

О, Свет…

— Оставь его Галад, — шептал Гавин, — Отпусти свою ненависть к нему, я смог… я простил…

Глаза Гавина остекленели.

Галад прощупал пульс, потом откинулся назад, изучающе глядя на своего умершего брата. Гавин перевязал себя, но кровь продолжала просачиваться сквозь ткань и падать на сухую землю, которая жадно впитывала ее в себя.

Голевер подошёл к нему, помогая Алхарна, почерневшее лицо которого и прожженная одежда пахла дымом от ударов молний.

— Возьмите раненых В безопасное место, Голевер, — сказал Галад, вставая. Он протянул руку и нащупал медальон на груди, — Собери всех солдат и уходите.

— А вы, Лорд Капитан-Командор? — спросил Голевер.

— Я сделаю то, что должно быть сделано, — сказал Галад, его голос был холоден. Холоден как сталь зимой. — Я пролью Свет на Тень. Я свершу правосудие над Отрекшимся.

****

Жизненная нить Гавина оборвалась.

Эгвейн покачнувшись резко осела, прямо посреди битвы. Что-то разорвалось внутри нее. Это было странное ощущение, как если бы ее часть связанную с Гавином, вырвали, оставив лишь пустоту.

Она закричала, падая на колени. Нет. Нет, этого не может быть. Она же могла чувствовать его прямо впереди. Она так спешила спасти его. Она могла… Могла…

Он исчез…

Эгвейн взвыла, обращаясь к бурлящему потоку Единой Силы, это был ее предел, плетение уже было готово вырваться. Она выпустила его, и стена огня тут же обрушилась на Шарцев, которые были вокруг. Их войска заняли однажды Высоты, Айз Седай были у подножья, но сейчас это не имело значения.

Она атаковала их используя всю мощь са'ангриала Воры. Нужно уничтожить их! Свет! Это больно. Это так больно.

— Мать! — закричала Сильвиана, схватив ее за руку. — Ты потеряла контроль над собой! Ты убьешь наших же людей! Пожалуйста!

Эгвейн судорожно дышала. Неподалеку застыла группа Белоплащников, несших раненых с холма.

Так близко. О, Свет! Его больше не было!

— Мать? — сказала Сильвиана. Эгвейн едва слышала ее. Она коснулась своего лица и поняла, что слезы текут по нему.

Она была так уверена в себе. Говорила, что сможет продолжать драться, невзирая на потерю. Как наивна она была! Она позволила огню саидар внутри себя погаснуть. После этого жизнь оставила ее. Она повалилась набок, и почувствовала, как ее несут прочь. Через врата, с поля боя.

****

Тэм использовал свою последнюю стрелу, чтобы спасти Белоплащника. Это было то, что он никогда не мог вообразить себя делающим, но так оно и было. Волкоголовый Троллок оступился назад со стрелой, торчащей из его глаза, отказываясь упасть до тех пор, пока юный Белоплащник не дернулся из грязи и не ударил его под колени.

Его люди были теперь расположены на боковых мостках частокола, стреляя залпами стрел по Троллокам, которые хлынули здесь через русло реки. Их порядки были истощены, но их было еще очень много.

До этого момента битва шла неплохо. Соединенные силы Тэма растянулись вдоль реки на шайнарской стороне. Ниже по течению Легион Дракона, знамена арбалетчиков и тяжелая конница, сдерживали наступление троллоков. То же происходило здесь, дальше вверх по реке, где лучники, пехота и кавалерия остановили продвижение троллоков по руслу реки. До тех пор, пока не начали заканчиваться боеприпасы, и Тэм вынужден был отвести своих людей в относительную безопасность за палисады.

Тэм посмотрел в сторону. Абелл поднял вверх свой лук, пожимая плечами. Он тоже остался без стрел. Везде выше и ниже по мостику, мужчины Двуречья подняли вверх свои луки. Нет стрел.

— Больше не придет, — тихо сказал Абелл. — Парень сказал та партия была последней.

Белоплащники, перемешавшиеся с Волчьей Гвардией Перрина, бились отчаянно, но были оттеснены от реки. На них напирали с трех сторон, и еще одно троллочье войско только что развернулась на поле, чтобы полностью окружить их. Знамя Гэалдана развевалось на ветру ближе к руинам. Арганда с Нуррелем и остатками Крылатой Гвардии удерживали эти позиции.

Если бы это была любая другая битва, Тэм бы сказал своим людям поберечь стрелы, чтобы прикрыть отступление. Но не будет отступления сегодня, и приказ стрелять свободно был правильным; парни брали свое с каждым выстрелом. Они, вероятно, убили тысячи Троллоков во время битвы.

Но кем был лучник без своего лука? Все еще двуреченцем, подумал Тэм. И все еще не желающим проиграть эту битву.

— Отойти с мостков и выстроиться с оружием, — призвал Тэм парней. — Оставьте луки здесь. Мы снова возьмем их, когда прибудет больше стрел.

Стрелы больше не подвезут, но двуреченцы почувствуют себя лучше, если останется надежда, что они снова смогут взяться за луки. Они построились в шеренги, как Тэм обучил их, вооруженные копьями, топорами, мечами, и даже косами. Все, что они смогли найти, было в обороте, в том числе щиты, как для мечников, так и для дровосеков, и отличные кожаные доспехи для них всех. Без пик, к сожалению. После того, как вооружили тяжелую пехоту, ни одной пики не осталось.

— Держитесь плотно, — сказал им Тэм. — Сформируйте два клина. Мы будем продвигаться вглубь Троллоков окруживших Белоплащников.