- Вызови мне Гестана, Гаррольма... и остальных сотников - и можешь идти отдыхать.

  - Есть, сир комендант!

  Похоже, десятник догадался, что решил командир. Нет, конечно, подробностей он не знает, их еще не знает и сам Моррест. Но чутьем хорошего солдата десятник понял: быть бою. И этому рад: видно, тоже чувствует, что нельзя сидеть сложа руки. Ну, а утренняя расправа над понтоном, короткая и страшная, всем в крепости добавила веры в свои силы. Кроме всего прочего, хорошо бы эту веру поддержать.

  Войско выходило из самых дальних от алков Энгольдских ворот тихо, без пения фанфар, развернутых знамен и молебнов. Четыреста человек - двести солдат Морреста и все нижние сколенцы, только инженеры метательных машин остались в крепости. Моррест ехал замыкающим, чтобы видеть всю длинную, слитно темнеющую на пыльной дороге колонну. Не было даже зажженых факелов и скрипящих телег обоза: бойцам предстояло вернуться до рассвета, брать с собой что-либо, кроме боеприпасов, было бессмысленно.

  Позади, в крепости, царило буйное веселье. Из прочитанных в юности книг Моррест знал, как древние полководцы дезинформировали врага. Если у Амори есть наблюдатели на том берегу - а есть ведь, к бабке не ходи! - они наверняка уже сообщили своему королю, что в крепости раздается музыка, пьяные вопли, горят праздничные огни. Что защитники пьянствуют, "обмывают" уничтожение понтона, в полной уверенности, что алки после таких потерь не сунутся на восточный берег. Значит, можно не таиться, не идти вперед осторожно, выбросив в стороны щупальца боевого охранения - а переть вперед всей толпой, идти, как на параде. А чего стесняться? Эти алкаши в крепости к утру, когда к ней подойдут главные силы Амори, перепьются и будут дрыхнуть, как младенцы. Надо только быстрее двигаться на огонек, и завалиться в самый разгар праздника. Мы уже здесь - любите нас вечно. И ведь будут, будут любить. Или притворяться, что любят - а куда деваться рабам и крепостным? Разницы, впрочем, никакой.

  Моррест не ограничился "пьянкой" в Лакхни. Если уж решился прогнать дезу, играй по полной. На случай, если алки все-таки выставили соглядатаев у стен крепости, сначала он повел войско на северо-восток. Якобы, пока часть солдат и горожане пьянствуют, радуясь победе, хитрый комендант решил, от греха подальше, сбежать из крепости. Значит, ему тем более не до Лакхни, и гораздо важнее осторожности - скорость.

  Когда колонна втянулась в лесок, Моррест распорядился поворачивать. Как по заказу, нашлась подходящая тропа. Зашелестела над головой листва, а небольшое войско двинулось почти точно на юг - навстречу наступающим алкам. Мерно покачиваясь в седле, Моррест вспоминал окружающую местность. Почти сразу он припомнил подходящее место, седловину между двумя холмами, мимо которых протекает речушка - приток Веттина. Если вспомнить, что склоны поросли кустарником, в одном месте громоздятся валуны, и при желании их можно скатить вниз, а заросли не позволят алкам толком сманеврировать...

  - Ста-ановись! - распорядился Моррест. - Гаррольм, Гестан, займите холмы. Сигнал - камнепад в задней части теснины. Бегом спускаетесь вниз и атакуете алков.

  - Есть! - а ведь нравится нижнему сколенцу, нравится побеждать! Впрочем, кому не нравится? - Разрешите идти?

  - Идите.

  Морресту нравилось и самому. Впрочем, пока говорить о победе рано: четыремстам кое-как обученным новобранцам противостояли не меньше тысячи опытных наемников, младших сыновей алкских рыцарей. В Алкии никогда не делили имения: младшим сыновьям доставалось только оружие, крайне редко - боевой конь. С детства они готовились к тому, чтобы покинуть родной дом и самим добывать и славу, и богатство. Готовились к бурной, обильной на бои и походы, жизни. А как сровняется шестнадцать, получали от старших братьев или отцов снаряжение, денег на первое время - и отправлялись вслед за вербовщиками наемников. Или - порой получалось и так - на большую дорогу.

  Между наемниками и разбойниками, знал Моррест, особой разницы не было: многие наемники в мирное время промышляли разбоем. А многие разбойники откликались на посулы вербовщиков и шли под знамена короля-батюшки Амори... Чтобы сколько-то лет спустя дезертировать и снова промышлять разбоем. Впрочем, в Алкии Амори такого не допускал, там бандитов быстро ловили и вешали. А вот в Халгии, Белхалгии, Верхнем да Нижнем Сколене, землях хеодритов - отчего бы не помародерить? На такие вещи король-батюшка смотрел сквозь пальцы.

  Те, кто идут захватывать Лакхни - по большей части кровавые отморозки, чей хлеб - война и разбой. Если им удастся прорваться вглубь страны, весь Нижний Сколен будет растоптан, разграблен и изнасилован. В прошлой жизни Моррест много раз читал, как древние короли, ханы и князья отправлялись в грабительские походы. Но там, в благополучном будущем, он и не представлял себе, чем пахнут страницы учебников и исторических монографий. Кровью они пахнут. Мясом горелым. Смрадом вспоротых животов и гарью сожженных городов. А звучат - карканьем обожравшихся мертвечиной ворон...

  Значит, лучше полечь здесь всем, но врага в мирные города и деревни не пропустить. Хотя совсем хорошо, конечно, еще и продержаться до подхода подмоги...

  - Ста-ановись! - зашелестела отданная шепотом, передаваемая по цепи команда. Моррест огляделся. Все правильно. Удобнее места не найти.

  - Гестан, твои люди зайдут на тот холм, - распорядился Моррест, указывая на отделяющую седловину от Веттина высоту. Именно на ней громоздились валуны. - Большую часть колонны пропустите, а на замыкающую сотню обвалите камни. Потом по тем же тропам, по которым поднимались - быстро вниз по склону и рубите всех, кого найдете. Ваше дело - отсечь и уничтожить замыкающих, не дать им собраться с силами и развернуться в строй для обороны. Вы, Гаррольм, будете на противоположном холме. Ваше дело - как только услышите падение камней, ударить по голове колонны. Задача, опять же, отсечь от своих, прижать к крутому склону и к зарослям головную сотню, можно две. Пока ясно?

  - Ага, - кивнул Гаррольм.

  - Так точно, - отозвался Гестан.

  - Хорошо. После разгрома этих частей вы движетесь навстречу друг другу. В лобовой бой не ввязываетесь, где упорное сопротивление - обходите, не дайте противнику втянуть вас в схватку. И идете друг другу навстречу, чтобы добить основную часть алков. Оба скажите лучникам, чтобы оставались наверху и стрел не жалели. Иначе... Как ни крути, на четыреста наших - тысяча алков.

  - Тысяча? А справимся?

  - Справимся, - холодно усмехнулся Моррест. - Главное, не бояться гадов. Все они смертны, а на войне в особенности. Нам бы только дождаться Императора с армией, а там и Эвинна подоспеет. Надо, чтобы алки подольше оставались на том берегу.

  - Понял, командир! - чуть наклонил стриженную "под горшок" голову Гаррольм. Он слышал, как в прошлом году пятидесятник Гаррольм прорвался в Макебалы и взял цитадель, решив судьбу города. Как ни крути, а воевать под его началом было честью. То, как ловко этот Моррест занял Лакхни и переманил местный гарнизон на свою сторону, стремительная и страшная расправа с понтоном только подтвердили правоту молвы. Эвинна знала, кому поручить это дело...

  Забегали, засуетились добровольные адьютанты. Построенное четырьмя колоннами войско разбилось надвое. Сотни из Верхнего Сколена плавно взяли вправо, воины Гестана - влево. Подумав, Моррест присоединился к нижним сколенцам. На своих людей он надеялся, как на себя, а вот солдаты скукожившейся Империи могут подвести.

  Поддерживая друг друга, нащупывая узкую, неровную тропу в ночном мраке (факела десятники зажигать запретили - не хватало выдать себя светом), спотыкаясь о корни и рухнувшие деревья и скользя на глинистой почве, сколенцы взбирались на холмы. И каждый думал о надвигающемся с юго-запада враге, которого предстояло остановить, потому что там, позади, у каждого остались близкие.